Терновая крепость
Шрифт:
— Вы катались на лодке?
— Да. Дюла гребет, как заправский моряк.
Матула перевернул подрумянившиеся ломти хлеба и улыбнулся в усы.
— Неделю назад я греб точно так же, как и ты, — проговорил Дюла. — Меня научил дядя Герге. Что у нас на завтрак, дядя Герге?
— Увидите.
Плотовщик с явным неудовольствием пошел за тарелками. Конечно, это опять был лишний вопрос. Но вскоре остатки жирной, застывшей, как заливное, ухи подняли у него настроение. Кряж тоже уписывал за обе щеки, только посапывал.
— Очень
— Добрая пища, что верно, то верно. Не хочешь ли к ней, — спросил Матула, переходя на «ты», — немножко злого зеленого перца?
— Ну конечно, с удовольствием! — тотчас же ответил Кряж.
А Дюла улыбнулся про себя: «Пусть и Кряж узнает, что означает у Матулы «злой». Мне ведь тоже приходилось всему учиться».
— Сегодня у меня есть дела, Дюла, и я вернусь только после обеда. Можете покататься на лодке, поплескаться в озере. А то, пожалуй, и до шалаша добраться. Помнишь, Дюла, где мы были? На обед съедите жареную курицу тетушки Нанчи. Возьмите с собой бинокль.
— А ружье можно взять с собой?
Матула ответил не сразу — он взглянул на Кряжа, который в этот момент поднял руку, как дирижер, и замер с раскрытым ртом.
— А-ааа!.. К-кхххх!..
— Что, горит во рту?
— Дя-аа-дя… Гееер-гее-оо!!.. Это же я-аад! Дюла покатывался со смеху.
— Ну чего ж ты удивляешься, Кряж? Дядя Герге сказал ведь, что перец злой.
— Но эээ-то же… к-ххх… оо-гонь! Воо-оды!.. Матула, улыбаясь, протянул Кряжу кружку с водой.
— Слабоват парень. Но ничего, привыкнет!
— Еще-оо! — стонал Кряж. — По-ожалуйстааа… — добавил он тут же, поскольку даже в такую горячую минуту Кряж не забывал о вежливости.
— На здоровье! — И Матула снова наполнил кружку.
— Кряж выпил воду залпом, потом еще несколько раз судорожно глотнул воздух и, наконец, вытер рот.
— Ну и ну! — промолвил он. — Словно горящие угли проглотил!
— Настоящий перец! — кивнул Матула. — Дочка у меня собирала его семена.
«Чтобы они в огне сгорели, эти семена!» — подумал Бела, чей рот пылал, но вслух не сказал ничего, потому что, как мы уже заметили, он был вежливым мальчиком.
— Что ж, Дюла, я не против, — снова вернулся Матула к вопросу о ружье. — Возьмите с собой и ружье. Только помните: не направляйте его никогда в сторону человека даже и незаряженным. А если просто так идете с ним или в лодку садитесь, нужно вынуть патрон.
— Хорошо, дядя Герге!
— Пса, — и Матула кивнул в сторону Серки, — не привязывайте, но строго-настрого накажите ему оставаться у хижины. Если будете рыбачить в озере и поймаете что-нибудь, то садок с добычей не оставляйте в воде, потому как она в озере застойная и рыба начнет отдавать илом. Садок потом опустите в реку — проточная вода прополощет рыб.
— Понятно.
Мальчики еще немного посидели у костра. Матула ушел было, но, пройдя несколько шагов, остановился, повернулся и крикнул ребятам, чтобы
— Может подуть ветер, и, глядишь, сгорит наша хижина, а новой я уже не построю, и вам придется отправиться тогда под надзор тетушки Нанчи.
— Мы будем осторожны, дядя Матула. Но ветра сегодня не будет.
— Кто знает! — Старик огляделся. — Кто знает! Уж больно погода такая… затишная. Да и дятел на заре что-то беспокоился.
Но вот старик скрылся в кустах. Серка несколько мгновений смотрел ему вслед, потом лег рядом с Кряжем, который, отлично его угостив, завоевал полное Серкино расположение.
— Кряж поворошил костер — пусть скорее догорает.
— Если бы у нас были кирпичи или камни, я сложил бы такой очаг!
— Здесь ты никаких камней не найдешь, разве что в Терновой крепости, да и там пришлось бы копать. Матула еще помнит, что там были какие-то стены.
— Так давай попробуем покопаем!
— Может быть, завтра. Инструмент у нас есть. Но нужно сказать дяде Герге.
— Ну так скажем. Представляешь, что там может оказаться под слоем земли!
На короткое время воцарилось молчание: фантазия у ребят бурно заработала, подбрасывая им заманчивые мысли, что там действительно может быть погребено под землей. Шлемы и мечи… и, разумеется, золото!
Дрова в костре совершенно прогорели, но друзьям страшно не хотелось двигаться — таким необычно ленивым было это утро. Даже метелки камышей не колыхались; лишь два сарыча кружили в высоте и изредка клекотали.
— Сарычи, — сказал Дюла, подняв голову. — Очень полезные птицы. Наверное, эти совсем молодые и радуются, что могут летать. Но сейчас нам пора уже и собираться. Возьмем с собой перекусить и тогда сможем оставаться на озере сколько захотим.
На озере, отделенном от реки дамбой, была другая лодка, а в ней лежал длинный шест. Когда друзья пересели в эту лодку, Дюла осмотрелся. Слева он обнаружил шалаш, в котором они с Матулой караулили дичь. Правда, пришлось прибегнуть к помощи бинокля, так как шалаш совсем терялся в зарослях камыша. Справа из воды торчали обрубки свай; на одной из них восседал баклан.
— Давай сделаем круг по озеру, а потом уже будем удить рыбу.
— Ты командир, Плотовщик. Однако дай-ка мне весло — я тоже хочу научиться.
— Когда опускаешь весло, поворачивай его слегка и держи ближе к борту, тогда лодка будет идти прямо. Да ты не торопись, нам спешить некуда. Как только освоишь этот прием, сам увидишь, что это очень просто.
У Кряжа дело на лад пошло не сразу, однако лодка виляла по воде все меньше и меньше.
В озеро то тут, то там глубоко вдавались заросли камыша, и стоило ребятам зайти на лодке в камышовую косу, как из нее с шумом вспархивали десятки, если не сотни птиц. Кряж в эти минуты взволнованно облизывал пересохшие губы.