The Kills

Белый_Шум

— Повернись, — потребовал, чуть отстраняясь.

Она исполнила моё желание, всё так же не смея смотреть в лицо.

Я обвел округлость груди, остановился на соске, дразня, погладил его большим пальцем. Затвердевшая горошинка и сбитое дыхание подсказали, что я двигаюсь в верном направлении. Наклонился вновь к шее, прикусил мочку уха, одновременно оттянул сосок, зажимая его между пальцев. Кейт прикрыла веки и застонала, следуя всем телом за моими руками.

Только сейчас она была полностью послушна и ведома, откликалась на любое, малейшее взаимодействие с её телом.

Не страшилась грубости, реагируя возбуждением, мотивируя меня подыгрывать и не сдерживаться.

Я вернулся к дивану, взял стек и вытянул вторую руку. Несколько ударов разной силы, чтобы понять интенсивность ощущений. Кейт вздрогнула, услышав громкий хлопок в звенящей тишине.

«Хм. Стоило раньше поупражняться с этой штукой».

Ещё пара ударов по разным частям руки. Где-то боль ощущалась интенсивнее, где-то гораздо меньше. У нас разный болевой порог, нужно уделить этому время. Я ведь не собираюсь сделать ей больно сильнее, чем она того хочет. Я покрутил рукоять, ища удобную позицию.

— Посмотри на меня, — поднял её подбородок одним пальцем.

Эмоция, которая плескалась в глазах Уилсон, на миг сбила меня с толку. Расширившиеся зрачки почти полностью вытеснили радужку, свидетельствуя о том, что ей нравится происходящее. Она смотрела на меня глазами, подернутыми поволокой желания, а я ведь даже толком и не начал наше взаимодействие. Само ожидание, предвкушение сводили её с ума, погружая в эйфоричное состояние.

— Ты уверена в том, что хочешь этого? — я был обязан спросить согласия.

Она коротко кивнула.

— Вслух, — меня не удовлетворил ответ. — Вырази своё согласие вслух.

— Да, — Кейт облизнула пересохшие губы. — Я уверена.

— Ты ведь понимаешь, что я могу сделать тебе больно?

— Понимаю, — она не выражала и толики испуга.

— Я принесу тебе воды, а ты хорошенько подумаешь.

Я ушёл на кухню, после возвращаясь со стаканом. Кейт приняла посуду из моих рук, сделала несколько глотков. Недопитая вода отправилась на столик.

— Мы вполне можем обойтись руками, как в прошлый раз, и минимумом грубости, — продолжил выяснять её рамки.

— Нет, — она рассмотрела стек в моей руке. — Я хочу попробовать.

— И учитывая твоё состояние, возможно, этого вообще не стоит делать.

— Что? — на лице Уилсон отразилась паника, от прежней эйфории не осталось и следа. — Нет. Ты не можешь отказаться. Тебе ведь тоже нравится.

Она вцепилась в мои руки и склонила голову, заглядывая в лицо.

— Нравится, — я не стал отрицать очевидное. — Но твоё здоровье меня волнует куда больше.

— Всё в порядке. Мне это нужно.

Кейт отпрянула, схватила одну ладонь другой, прижимая их к груди в умоляющем жесте.

— Нужно, чтобы я сделал тебе больно?

— И приятно одновременно.

Мне стало не по себе.

В восемнадцать сознательности у меня было куда меньше. Я мало рассуждал о своей ответственности. Мог ведь запросто перебрать с усилием и нанести Мэри увечья, а то и вовсе задушить ненароком.

— Послушай, — я положил стек на стол, снял с Кейт чокер и обхватил её лицо ладонями. —

Ты осознаешь, о чём меня просишь? У тебя может случиться приступ. Разнообразие — это хорошо, но разумность мероприятия должна быть первостепеннее.

Уилсон издала недовольный полустон-полувздох и, освободившись, стала наворачивать круги по комнате, негодующе шлепая босыми ступнями по полу.

— У меня не случится приступ, — она начала нервно почесывать руки. — Потому что моё состояние прямо противоположное тому, которое бывает во время него, — остановилась на месте и начала, беспокойно притопывая, жестикулировать. — Во время атаки я словно на пике волны, меня словно уносит в открытое море, где я умру. Всё тело ужасно напряжено. А когда ты делаешь, — Кейт закрыла глаза и повращала кистью в воздухе. — Делаешь то, что умеешь делать только ты, — её речь стала частой и сбивчивой, — я словно другой человек. Я расслабляюсь, отстраняясь от реальности. Могу не думать ни о чём. В голове пустота, и я, наоборот, под толщей воды, — она опустила руку вниз, иллюстрируя ту самую воду. — Я не знаю, как это работает, но только тогда я могу быть другой, нормальной, раскрепощённой, не чувствовать себя больной.

Уилсон метнулась обратно ко мне, начала неистово гладить плечи и шею трясущимися руками, касаясь губами в порывистых, умоляющих поцелуях.

— Так я чувствую себя нужной хоть кому-то, — её лихорадочно блестящие глаза выдали нездоровое возбуждение. — И не чувствую одиночества.

Наверное то, что испытал я, чувствуют люди, попавшие под лавину или асфальтовый каток. Она размазала меня, раскрошила нахуй, тут же начиная собирать воедино из этих неровных кусочков. Делая это на свой лад, да так, что мне нравилось то, что получается. Взваливала на меня ещё больше ответственности за себя, добровольно отдавала в руки, ведь так хочет её тело и, похоже, какие-то потаённые глубины сознания. Хотя не так давно она фактически оттолкнула меня, потому что так ей велел рассудок. Я оказался на границе двух миров и состояний. Уже не тот, что прежде, потерявший и заново нашедший себя.

Я взял её за руки, останавливая и успокаивая.

— Прости, но ты выглядишь как наркоман во время ломки, — пришло на ум странное и весьма очевидное сравнение.

Кейт часто заморгала, напрягаясь всем телом.

— Люцифер, — она обвила руками мою шею. В ответ я обнял её за талию, прижимая ближе. — Мне нужен ты.

— Все эти шутки про порку могут остаться лишь шутками. Обычный секс ничем не хуже.

«Себе-то не ври. Ты ведь мечтаешь надавать ей по заднице за все её выходки».

Она будто не слышала.

— Мне. Нужен. Ты, — отделяя слова, четко и ясно произнесла Кейт.

Скользнула кончиком языка по верхней губе, ослабляя мою бдительность и настойчиво вовлекая в пылкий поцелуй.

— Мне нужны твои руки, — она повела ладони вниз в гладящих движениях, обводя напрягшиеся мышцы.

Широкими, наступательными шагами я оттеснил её к стене, упираясь руками по бокам. Уилсон стояла передо мной, облокачиваясь спиной в стену, обнаженная, податливая и… возбужденная.