Тьма уже внутри
Шрифт:
Одна лишь Мут проявила куда больше понимания и мудрыми советами направляла мой рассказ, хоть и была непривычно нелюдимой и раздражительной.
— То есть мое тело захватил темный дух? — похоже, это единственное, что император сумел вынести из получасового разговора.
— Думаю, нет, — почесала бровь я. Яна с его знаниями и рассудительностью не хватало страшно. — А если и да, то я его изгнала. По крайней мере, из Шани и Джахо Хаос убрался довольно скоро.
— Но как? Как вам это удалось?
Айтер приблизился, в удивлении раскрыв глаза, и меня обдало знакомым пряным ароматом. Таким, который едва почуять стоит, ворох воспоминаний тут же всколыхнется. Запах чего-то забытого, теплого.
— Сама не знаю, — обескураженная необъяснимой реакцией, ответила я и немного отодвинулась. — Очевидно, потому что я Создатель. Я ваш мир придумала.
— Ну и стоит тогда так агонизировать, Мик? — Оксанка вырвала меня из воспоминаний, нравоучительно цокнув. — Подумаешь, поцелуй… Бранище умный же мужик, в конце-то концов! Понимает, что это случайность. Неприятная, но все же случайность.
— Ага, — наморщила я лоб, дернув бровями. — Понимает, говоришь? А чего тогда утекает, как песок сквозь пальцы, едва стоит мне на горизонте замаячить? Еще и Айтер глядит на меня, — добавила вполголоса и вытаращилась так, что слезы на глазах навернулись, — будто съесть хочет.
— Ой, да кажется тебе, — со смехом отмахнулась Оксана. — Ты просто слишком много себя вложила в эту его возлюбленную. Вот бедняга и заплутал спросонья. Ты ведь целоваться с ним больше не собираешься? — сощурилась она, а я с остервенением замотала головой. — Ну, вот и все. А с Бранищей вам просто поговорить нужно.
— Думаешь? — протянула я, медленно помешивая куриный бульон и западая взглядом на вертящиеся в водовороте кружочки-жиринки.
— Уверена, — подняла большой палец вверх Оксанка и повторила. — Бранов умный же мужик. Да и все эти странности с ним вчерашние… — подруга помрачнела и передернулась. — Что дальше-то планируешь делать со всем этим… зверьем? — шепотом выдавила Оксана.
— Не старайся, — под рык Джахо из гостиной хохотнула я. — У кошкотов все равно слух острее нашего.
Оксанка, ойкнув, боязливо втянула голову в плечи.
— Не бойся, они мирные. Обычно, — вернулась я к помешиванию варева в кастрюле, убавила огонь. — Что планирую делать, спрашиваешь? Ну, сначала отправить кошкотов и императора домой. Ян пообещал, что поможет. Попытается, по крайней мере, когда Мут заберет часть его Хаоса. Иначе, магия Укротителя его слушаться не будет, вроде бы…
— А дальше? — перешла на многозначительные вращения глазами Оксана.
— О чем ты? — обернулась, деловито отхлебнув из ложки. — Слушай, кажется, пересолила все-таки… Попробуешь?
Оксанка отмахнулась от ложки с видимым раздражением.
— Мик, неужели ты думаешь, что на этом все и закончится? Женщина-сфинкс вытянет из Бранищи какую-то там чертовщину, кошаки полетят через портал домой, а мы заживем, как и прежде?
Я в недоумении приподняла брови. А почему бы и нет, собственно?
— Смешная ты, — только и покачала головой Оксана.
Одним махом прикончила остатки ауровосставновительного отвара и, с хрустом смяв бутылку, швырнула ее на стол. Я же в качестве реакции на такой неожиданный всплеск гнева молча отложила ложку, вытерла кухонным полотенцем руки.
— Слушай, я понимаю, ты напугана сейчас, — начала я как можно спокойнее. — Да и аура сбоит, наверное…
— Молчи, — зашептала Оксанка, жестко выставив ладонь — Молчи, Мика! Не в ауре дело, чтобы черти ее драли! Просто понимаешь, я всю жизнь жила, как живется. Ставила цели. Вот в институт поступить, например. Закончить его, найти хорошую работу. А вокруг, оказывается, такое творится, что…
«Так, Мика, пора подрубать писательские резервы», — встряхнулась я, будто сбрасывая незримую тяжесть, что после слов подруги налегла на плечи.
— Оксана, — мягко проговорила, присев рядом и взяв ее за руку, — я понимаю, тебе кажется, словно все хуже некуда. Будто мы бредем во тьме, и надеяться на лучшее…
— Надеяться? — подалась вперед подруга с нездоровым блеском в глазах. — Надеяться на что, позволь спросить? На то, что завтра наступит новый день?
— Знаешь, он уже хотя бы наступил, — ответила я, силясь сохранить благостное выражение лица.
— Мне кого-то поблагодарить за это нужно? — съязвила Оксана.
— Нет. Но можно хотя бы попридержать возмущения, — через силу улыбнулась я, поднялась и вновь приподняла крышку кастрюли, чтобы хоть чем-то руки занять. — Поверь, тут всем тяжко. А будем скандалить — точно далеко не уедем. Надо вместе держаться, тогда все хорошо будет. Тьма рассеется, — со смехом повела я ладонью, нарочито пафосно глядя вдаль.
— Рассеется… — повторила Оксана, но смеяться почему-то не спешила. — Как ей рассеяться, если она у нас внутри? — подняла она на меня взгляд. — Мы знаем о ней. Мы знаем, что она ближе, чем когда либо, а значит, она уже внутри. Куда ж от нее деться теперь?
На долю секунды у меня слова застряли где-то в глотке. Дрожь прокатилась по телу.
— У тебя там точно травяной отвар был? — опомнившись, выдала я, глядя на смятый Оксанкой в бесформенную кучу пластик на столе. — Чего-то тебя в глухие дебри понесло, подруга.
Оксана ничего не ответила. Долго молчала. И все это время я возила ложкой в бульоне.
По правде говоря, понимала подругу и не понимала одновременно. Мне, чтобы принять новое мироустройство с Хаосами и Хранителями много времени не потребовалось. Оксанка же — человек иного толка. Разве можно ее в этом винить?
— Это твое, Мика, — в подтверждение моим рассуждениям тихо сказала Оксана. — Приключения, круговорот событий, магическая чебупень… Ты в мыслях этим живешь ежедневно, сказки вот свои строчишь. А я так не могу. Я не справлюсь.