Только ты
Шрифт:
При прикосновении атласа напрягшие соски болезненно заныли. Она не сомневалась, что его тело томится точно так же.
Ее взгляд обратился к зеркалу на стене — неужели в нем отражается она, Стефания Уодсворд? Ее кожа приобрела какой-то новый оттенок в отсветах темно-красного цвета ткани и каштанового блеска волос. Босая, она грациозно пошла к нему, шурша юбкой.
— Пожалуйста, застегни молнию, — невозмутимо сказала она и повернулась к нему спиной.
Боковым зрением она увидала, что он встал с кресла. Затем последовала пауза, во время которой Стефания вся напряглась в ожидании...
Он вздохнул и зарылся лицом в ее волосы, его руки скользнули под платье и мягко обхватили ее груди. Она выгнулась, прижавшись к нему всем телом, ослепленная зовом своей чувственности. Пальцы Гарри сжали горящие соски, и стон желания вырвался из ее горла. Он повернул Стефанию к себе лицом и принялся страстно целовать раскрывшиеся влажные губы.
Когда он поднял голову, она потянулась к его губам, но он покачал головой и неожиданно улыбнулся.
— Нет-нет. Это было бы слишком просто, Стеффи. Мне нужно гораздо больше. — Мягко, но решительно Гарри отстранил ее и пошел к выходу. У двери он обернулся.
— Кроме перечисленных гостей, я жду на наш прием еще одну персону. — Он помолчал и добавил в завершение: — Миссис Стюарт уже получила распоряжение, поместить эту гостью в комнате рядом с моей.
С этими словами он вышел.
Прошло немало времени, пока она смогла пошевелиться, ощутить себя снова хозяйкой собственных рук и ног. С трудом стащила с себя платье, повесила в шкаф. Пытаясь при этом понять, что с ней произошло, заглянула в зеркало. Оттуда на нее смотрела какая-то растерянная незнакомая девушка, совершенно раздетая, если не считать кружевных трусиков.
Стефания уставилась в зеркало, пытаясь посмотреть на эту девушку глазами Гарри, только что смотревшего на нее. Маленькие высокие груди, тонкая талия, стройные бедра, глаза, полные обещания и желания...
Но, желанная ли, вот вопрос? Она уже ни в чем не могла быть уверена. Вскрикнув вполголоса, Стефания быстро надела халат. Именно в тот момент, когда, она наконец набралась храбрости сказать Гарри, что была не права по отношению к нему, он дал ей понять: у него есть другая женщина. С ней его связывает будущее, а не прошлое. А это всегда значит для мужчины гораздо больше, чем прошлое.
То, что были моменты, когда он хотел ее, не вызывало у Стефании никакого сомнения. И сегодня был один из таких моментов. Но он убежал, потому что в его спланированной жизни нет места для нее, потому что ему гораздо важнее сохранить верность этой неизвестной женщине, чем поддаться вот такому порыву физического влечения. А может, ее неудачная попытка отдаться ему даже заставила Гарри окончательно определиться в своем выборе. Она в отчаянии до боли сжала кулачки.
Именно теперь, когда все было кончено, Стефания с мучительной ясностью поняла, что Гарри Блейк нужен ей независимо и от того, что он когда-то сделал, и от того, кем он был, и кто он есть. Все ее сомнения не стоили и выеденного яйца, потому что он всегда принадлежал ей, а она — ему. Всегда — и навсегда. И ни время, ни расстояния не смогут изменить этот порядок вещей. Даже здравый рассудок, который твердит, что он выбрал другую женщину, не мог помешать, ей стремиться к нему. Она застонала и приложила ладонь ко рту, чтобы заглушить свой жалобный вскрик.
Сколько раз Стефания пыталась обмануть себя, утверждая, что, мол, их сделка — только работа, что, выполнив ее, она сможет уйти легко, без ущерба для своих чувств. А теперь оказалось, что она полностью находится в его власти, и ее сердце истекает никому не видимой кровью.
Кто знает, сколько времени ей потребуется, чтобы пережить эти страдания, но сейчас главное — провести эти два дня. Надо найти силы развлекать гостей Гарри, улыбаться им, вести себя с достоинством и шармом, чтобы отработать деньги, которые спасут ее от разорения. Самым трудным, конечно, будет не подавать виду, когда появится новая хозяйка Корнуэлл-Хауса. Здесь потребуется вся ее гордость и выдержка.
А может быть, я вообще не понадоблюсь? — вяло подумала Стефания. Может, Гарри, решив раз и навсегда избавиться от своего прошлого, тем росчерком пера откажется и от моих услуг? Она плотнее закуталась в халат и вышла из комнаты. В другом конце коридора, рядом со спальней хозяина дома, была видна открытая дверь комнаты для новой гостьи. Из нее суетливо вышла миссис Стюарт со щеткой в руках. Стефания натянуто улыбнулась.
— Кажется, у нас будет дополнительная гостья? — Она придала интонации своего вопроса как можно больше легкости.
— О, мистер Блейк уже сообщил вам, мадам! — облегченно сказала экономка. — По-видимому, это решение было принято в последнюю минуту, и он беспокоился, что оно выбьет нас из графика подготовки к приему.
— Я уверена, что мы справимся. — Стефания последовала за женщиной по коридору. — Чем я могу помочь вам?
— Спасибо, мадам, не надо. — Она одарила Стефанию сияющей улыбкой. — Я уже привыкла к ее вкусам и знаю, что делать.
— Понятно. — Больше никаких слов Стефания не смогла из себя выжать. Так, значит, это устойчивая, давняя связь, подумала она. А я всего лишь мелькнула где-то на краешке его жизни как возможное развлечение.
Она неподвижно встала на пороге. Комната не отличалась большими размерами, но почему-то Стефания всегда любила ее. Миссис Стюарт обо всем позаботилась — расставила в вазах цветы, застелила кровать, которая со своими взбитыми подушками и вышитым кружевным покрывалом выглядела особенно привлекательно и призывно.
Вряд ли эта женщина будет проводить свои ночи здесь, подумала она. Ее ждет огромная кровать под большим балдахином в комнате Гарри. Там, она будет слушать признания в любви и плавиться от нежных прикосновений его пальцев.
Она откашлялась и обратилась к экономке:
— Миссис Стюарт, у меня что-то разболелась голова. Могу я поесть у себя в комнате, это вас не затруднит?
— Конечно, мисс Уодсворд. — Ей показалось, что в глазах женщины мелькнули понимание и сочувствие. — Вы предпочитаете что-то легкое на ужин? Может быть, принести вам таблетку болеутоляющего?
— У меня есть, спасибо, — ответила Стефания. Разве есть на свете средство, которое могло бы облегчить боль, раздирающую мое сердце? — подумала она. — А поесть... что-нибудь самое простое, пожалуйста. — Она немного поколебалась, прежде чем сказать: — И передайте мистеру Блейку, что я не смогу спуститься в столовую.