Том 12. Лорд Дройтвич и другие
Шрифт:
Обернувшись, он увидел Кейт, которую очень боялся, поскольку она напоминала ему гувернантку, оказавшую большое влияние на его мягкую натуру.
— Ну и денек! — сказала Кейт, охрипшая от жалости к себе.
— Плохой? — уточнила добрая Терри.
— Еще бы! Мистер Клаттербак считает, что мы много берем за мед.
— Он бы о пчелах подумал! Им-то каково? Надеюсь, ты поставила его на место?
— Я была тверда, — сказала Кейт, и Питер охотно ей поверил. — Но все равно, неприятно…
— Ничего, есть хорошая новость, — сказала Терри. — Питер продал этих «Каменщиков». Мы получим по две тысячи. Ну как, ожила?
Кейт
— Прекрасно! — сказала она с той самой интонацией, с какой говорила гувернантка, если сумма у Питера сходилась с ответом. — Две тысячи долларов!
— Питер не дал им спуску. Пытал, терзал… Словом, эти сыны Велиала [94] ели у него из рук.
— Очень рада, — сказала Кейт мягче, чем обычно. — Хотите молока, мистер Уимз?
— Нет, спасибо.
— Что вы, надо выпить! Принеси молока, Джозефина.
— Иду, иду!
— Пожалуйста, не надо!
94
сыны Велиала — см. 2 Кор. 6:15. Велиал (Велиар) — в Библии демоническое существо, дух небытия, лжи и разрушения.
— Съешьте яичко, — предложила Терри. — Очень укрепляет.
— Нет, спасибо. Мне пора.
— Пойду, скажу Джо. До свидания, Питер, еще раз спасибо. Молока не надо, — сказала она, входя в кухню. — Он уезжает. Так я и думала, он боится Кейт.
— Я сама ее боюсь.
— И я. Комплекс младшей сестры. Если вам терли губкой лицо, этого не забудешь. Ты ей собираешься сказать насчет наших планов?
— Нет.
— И отступать не хочешь?
— Ни в коем случае. А ты что, колеблешься?
— Ну, нет! Ладно, я ей скажу.
— О, Терри! Правда, скажешь? Интересно, что она ответит?
— Скоро узнаем, она идет. Беги лучше отсюда. Джо убежала в самое время. Кейт была сурова.
— Что я слышу? — сказала она. — Мистер Уимз говорит, что вы собираетесь потратить деньги? Вы в своем уме?
— В своем? — повторила Терри. — А в чьем же? Ты не горюй, мы просто хотим отдохнуть. Ну, развлечься, рассеяться.
— Отдохнуть?
— Да. Во Франции. Мы хорошо говорим по-французски. Джо хочет поехать с Сэн-Рок, это в Бретани. Там какой-то праздник в конце июля. А я бы хотела в Ровиль, это в Пикардии. Теперь, когда с неба упали деньги…
Кейт показалось, что кухонный стол колеблется, как море на сцене.
— Ты собираешься все потратить? — спросила она для верности.
— Я — да, а у Джо более сложный план. Она хочет выйти за миллионера.
— Что!
— Они там кишат.
— Джо хочет выйти замуж по расчету?
— Ну, зачем же так! Она просто хочет побыть среди богатых. Замуж выходят за тех, с кем общаются. Видишь много слесарей — выйдешь за слесаря. Так и миллионеры. Какой-нибудь ей понравится.
— Я запрещаю!
— Так я и знала… Но мы уже все решили. Кейт опустилась на стул.
— А где вы купите платья?
— Конечно, в Париже.
— Ну, надолго вам денег не хватит!
— Да, конечно. Мы вот как решили: богатой мисс Трент мы будем по очереди. Бросим монетку, и та, кто выиграет, станет на месяц хозяйкой, а другая — горничной. А потом — наоборот, уже в другом месте. Ротация!
— Что ж, — сказала Кейт, — поеду с вами.
Сказав это, Кейт удалилась, и в дверь заглянула Джо.
— Ну, как? — спросила она.
— Да ничего. Едет с нами.
— Ой, Господи!
— Это очень хорошо. Самый лучший тон. Так. Берем монетку… нет, лучше карты. Кто из нас будет мисс Трент, а кто — верная Феллоуз? Какая фамилия, а! Нашла в одной книжке. Тяни ты.
— Пятерка.
— Ну, это мы одним махом!.. Сейчас вытяну короля или королеву. Тройка! Черт знает что!
— Вы забываетесь, моя милая, — сказала Джозефина.
Тьма окутала Бенсонбург, бархатная тьма летней ночи. Куры, кудахтавшие с утра, затихли на своих насестах, а последняя пчела, не зная, кого ей кусать, направилась в улей. Молодой месяц серебряным серпом висел в небе, и Терри три раза поклонилась ему, тревожно думая, что готовит ей грядущее.
Среди прочего оно готовило ей маркиза де Мофриньеза, графа д'Эскриньона, мистера Уинтропа Пеглера с Парк-авеню (Ньюпорт), Фредерика Карпентера, прославившегося минеральной водой «Фиццо», Дж. Рассела Клаттербака (издательство «Уинч и Клаттербак») и, на закуску, Пьера Александра Бюиссонада, который был комиссаром полиции.
Глава II
Через три недели после начала Бенсонбургской экспедиции, ровно в 11 часов утра, высокий, изящный, очень элегантный господин свернул с Рю Белло на Рю Ванэ. То был Никола Жюль Сэн~Ксавье Опост, маркиз де Мофриньез-э-Валери-Моберан, которого друзья ласково называли Старым Хрычом. Шел он в министерство дарственных и завещаний, где занимал положение employe attache a l'expedition du troisieme bureau, [95] то есть был довольно мелким служащим. Он спешил: собиралась гроза, а у него не было зонтика. Красивое лицо тоже подернулось тучей. Мысль о работе всегда огорчала его.
95
Служащий экспедиции третьего отдела (франц.).
Несколько лет назад, когда богатая американка еще не развелась с ним, он таких мыслей не знал. Можно сказать, что он обитал в чертогах, кишащих рабами и слугами. Но все это кончилось. Кроме небольшого жалованья, он владел только изысканной внешностью, непобедимым духом и безупречным набором костюмов, рубашек, галстуков и носков, большей частью — неоплаченных.
Минут через двадцать после того, как он вошел в угрюмую каморку, где, кроме него, работали месье Супэ и месье Легондю, в другом, более просторном кабинете месье де ла Урмери, директор, нажал на кнопку.
Появился самый мелкий клерк.
— Досье Киболя, Овид! — сказал де ла Урмери.
— Сию минуту, месье.
— Я думаю, оно у Супэ.
— Нет, месье, у маркиза. Он сейчас над ним работал. Директор очень удивился.
— Кто работал? Маркиз?
— Да, месье.
— Значит, он здесь?
— Да, месье.
— На службе?!
— Да, месье.
Директор сурово и недоверчиво взглянул на подчиненного.
— Думайте, что говорите, Овид. Взвешивайте каждое слово. Вы всерьез утверждаете, что маркиз работает?