Том 13. Пуля дум-дум
Шрифт:
— Уж очень вы умны, — фыркнула она.
Я отвесил ей низкий поклон.
— Вы тоже не глупы. Поначалу вы меня ловко обвели вокруг пальца. Широко открытые глаза и наивная улыбка. Отлично разыграли сцену с Винсом, сообразив, что рано или поздно я узнаю о вашей дружбе. Поэтому вы специально представили меня ему и сказали, что собираетесь за него замуж. Он меня даже поблагодарил потом за то, что я не выдал его и не сказал вам, что он бывший каторжник.
— Мы уже были женаты, — сказала она спокойно. — Шесть месяцев.
— Но
— Так было безопаснее. Большую часть ночей мы проводили вместе.
— Что ж, можете поделиться с публикой новым рецептом семейной жизни — как сохранить любовный трепет в браке.
— До чего ж остроумно!
— Для легального прикрытия своих заработков Винс устроился в страховую компанию, — продолжал я. — Вы отлично организовали свой бизнес, вот только в случае с Блаунтом переоценили свои силы.
— Мы решили, что это будет нашим последним делом, — сказала Эдна печально. — Одним махом разбогатеть на тридцать пять тысяч. Этого вполне достаточно. Мы собирались бросить это занятие. По матери Винс мексиканец. Мы собирались поселиться в Акапулько, где он родился и где живут его родственники. Возможно, мы купили бы там ночной клуб или ресторан. Что-нибудь в этом роде.
Эдна села на ветхий стул и закинула ногу на ногу, юбка задралась, обнажив округлые колени с очаровательными ямочками. Она достала из сумки пачку сигарет и закурила. Потом устремила на меня пристальный взгляд, в котором сквозила нежная мечтательность. Но теперь-то я знал, что это взгляд кассового аппарата.
— Может, вас заинтересовали бы десять тысяч долларов, лейтенант? — осторожно спросила Эдна.
— Солидная сумма, — сказал я, — а за что?
Эдна бросила быстрый взгляд на тело Мэлоуна.
— Я всегда предпочитала обрубать концы. Винс мертв, и ему теперь нельзя помочь или навредить. В суде вы можете сказать, что он заставил меня силой помогать ему. Я не знала о его прошлом, когда выходила замуж. Он держал меня в постоянном страхе. Присяжные поверят этой истории, если вы ее подтвердите.
Она подняла юбку еще дюйма на два, обнажив полоску тела над нейлоновым чулком. Надо признать, там было на что посмотреть.
— Я передам вам десять тысяч перед судом, — продолжала она нежно. — Если согласитесь, я могу отблагодарить и натурой.
— И вы считаете, что, получив деньги, я поведаю суду вашу версию? Неужели вы так доверяете мне?
Она улыбнулась:
— Я доверяю вам. Как вы думаете, что мне грозит, если вы расскажете в суде мою печальную историю?
— Возможно, даже ничего. Поскольку Винс мертв и допрашивать некого, присяжные могут вынести приговор в вашу пользу.
— Значит, вы согласны? — Она вся дрожала от нетерпения.
— Милая моя Эдна, я бы сделал это и бесплатно. Я имею в виду деньги. Но есть одно обстоятельство.
— А именно?
— У меня из головы не идет
Она зло взглянула на меня и разразилась непотребной бранью. Я и ухом не повел.
— Вот что я скажу, дорогуша. Мои показания упрячут тебя за решетку. И когда ты выйдешь оттуда, не только твои платья, но и твое очаровательное личико выйдет из моды.
Она бросилась на меня, изрыгая проклятья. Я увернулся и ухватил ее за запястья. Сумочка выпала из рук мисс Брайт.
— Вот такие дамочки, как ты, — сказал я печально, — способны заставить меня разочароваться в женщинах.
Глава 11
Я вернулся в управление около четырех часов дня. Аннабел одарила меня взглядом поверх каретки пишущей машинки.
— Шериф просил вас зайти к нему, как только появитесь.
— Почему победителя не встречает ликующая толпа? — спросил я. — Почему оркестры не гремят и флаги не развеваются?
— Вероятно, потому, что еще не получено известие о вашей смерти, — колко ответила Аннабел.
Да, ни один мужчина не может быть героем для своей любовницы. А Аннабел мне даже не любовница. И пока не предвидится никаких шансов исправить это упущение. Я постучался к шерифу и распахнул дверь.
— Садитесь, Уилер, — буркнул Лейверс.
Я послушно сел и посмотрел на него.
— Да, сэр?
— Я слышал, что Полник убил Мэлоуна, не позволив ему выстрелить в вас. Вот в чем беда нынешних сержантов: они так и норовят перестараться.
— Кстати, в договоре, который мы с вами заключили, нет пункта, по которому я обязан смеяться над вашими шутками. Не так ли, сэр?
Лейверс сердито фыркнул.
— Я также слышал, что вы спасли Блаунта, и он теперь арестован за растрату. Бабенке Брайт также грозит заключение, сразу по шести статьям, начиная от вымогательства и заканчивая похищением людей. Похоже, у вас сегодня выдался хлопотливый денек, Уилер?
— Да, сэр.
— Но никто из них не убивал Куля?
— Нет, сэр.
Его губы скривились в подобии улыбки.
— Помня о вашей гениальной изобретательности, я был совершенно уверен, что вы пришьете кому-нибудь из них убийство Куля.
— Я пытался, — признался я.
— Да, не повезло. Значит, вы не в силах примириться с мыслью, что особа, почтившая вас своим вниманием, может оказаться убийцей?
— Во всяком случае, эта особа не может. Кстати, зачем я вам понадобился? У вас ко мне разговор?
— Да. Я хотел поблагодарить за хорошую службу.
— Рад стараться, сэр, — медленно проговорил я, состроив каменную мину игрока в покер, — Это все?
— Пока все, — так же медленно ответил шериф.
Я вышел в приемную и закурил. Через пять минут раздался телефонный звонок. Это был Джерри Шульц.