Том 18. Лорд Долиш и другие
Шрифт:
Наш цветной брат незаметно улетучился, видимо, вернувшись к трудам, за которые получал жалованье, а прекрасная незнакомка подошла к креслу и опустилась в него, как опускает лепестки поникший цветок. Полагаю, вам приходилось видеть поникшие цветы.
Некоторое время ничего не происходило. Она вдыхала воздух, и я вдыхал воздух. Она вглядывалась в расстилавшиеся вокруг равнины, и я занимался тем же самым. В остальном мы с таким же успехом могли находиться на разных континентах… Печаль от осознания этого факта уже начала
Таким образом, проблема снятия барьеров и последующего знакомства отпала сама собой. К счастью, если что-то у меня и получается хорошо, так это извлекать из глаз соринки, мушек и прочее — на пикнике или где-нибудь еще. Выхватить из кармана носовой платок было секундным делом, и мгновением позже незнакомка уже сбивчиво благодарила меня, а я прятал платок на место и смущенно отнекивался. Подумать только, еще минуту назад погруженный в отчаяние от невозможности завязать прекрасное знакомство, теперь я был на коне.
Странное дело, но никаких следов сажи я в глазу не заметил, хотя она безусловно должна была там находиться — иначе за что же девушка, как я уже сказал, меня благодарила? Да что там, просто превозносила. Спаси я ее от целой шайки маньчжурских бандитов, она и то не могла бы быть благодарнее.
— Спасибо, большое-большое спасибо! — повторила она уже в который раз.
— Не за что, — потупился я.
— Это так ужасно, когда горячая зола попадает в глаз!
— Да… или муха.
— Или комар.
— Или соринка.
— О да! Я никак не могла удержаться, чтобы не тереть.
— Я заметил, что вы терли.
— Говорят, тереть нельзя.
— Вы правы, нельзя, — кивнул я.
— А я никогда не могу удержаться.
— Да, так всегда и бывает.
— Наверное, глаз красный?
— Нет, голубой.
— Кажется, что красный.
— Нет-нет, совершенно голубой, — заверил я ее и собирался было добавить, что он точь-в-точь как летние небеса или воды замершей под солнцем лагуны, но девушка меня прервала.
— Вы лорд Хавершот? — спросила она.
Я удивился. Мой циферблат выписан довольно четко и его не спутаешь ни с каким другим, но широкой известностью едва ли пользуется. Предположить же, что мы с этой девицей когда-либо прежде виделись, было бы полным абсурдом.
— Да, — ответил я, — но откуда…
— Я видела ваше фото в нью-йоркской газете.
— Ах, ну да, конечно! — Мне сразу вспомнились те типы с фотокамерами, которые толпились в порту. — Кстати, — заметил я, вглядываясь, — почему-то ваше лицо мне тоже очень знакомо.
— Наверное, по какой-нибудь картине, — предположила она.
— Э-э… я плохо знаю…
— То есть, по кинофильму.
— Кино… Боже мой! — вытаращил я глаза. — Да вы же Эйприл Джун, правильно?
Она с улыбкой кивнула.
— Я видел десятки ваших фильмов!
— Вам понравилось?
— Не то слово! Постойте, вы сказали, что были в Нью-Йорке?
— Да, на встрече со зрителями.
— Жаль, что я не знал.
— Об этом сообщалось… А почему вам жаль?
— Потому что… То есть, я хочу сказать… Просто я не стал задерживаться в Нью-Йорке, но если бы знал, что вы там, то обязательно задержался бы.
— Понимаю… — Эйприл сделала паузу, чтобы поправить выбившуюся прядку волос, которая развевалась по ветру. — Как здесь дует!
— Да, немного.
— Что, если мы пройдем ко мне в купе и я приготовлю вам коктейль? Время уже почти обеденное.
— Замечательно.
— Так пойдемте.
Пробираясь вслед за девушкой вдоль поезда, я призадумался. Из головы не шли слова старого Плимсолла. Ему легко предупреждать, но мог ли он предвидеть что-либо подобное?
Войдя в купе, она нажала кнопку звонка. Перед нами тут же предстал негроидный служитель — не тот, что нес подушку, а другой, — и Эйприл нежным воркующим голоском попросила принести лед. Проводник испарился, и она снова повернулась ко мне.
— Я совсем не разбираюсь в английских титулах.
— Правда?
— Абсолютно. Для меня нет ничего приятнее, чем свернуться калачиком на диване с хорошей английской книжкой, но ваши титулы такие сложные… В той нью-йоркской газете вас называли графом Хавершотом. Это то же самое, что герцог?
— Не совсем. Герцоги стоят чуть выше.
— Значит, то же самое, что виконт?
— О нет, — снисходительно усмехнулся я. — Виконты, наоборот, ниже. Мы, графы, смотрим на них свысока. Иногда даже подшучиваем над беднягами.
— А ваша жена — графиня?
— У меня нет жены. Но если бы была, то была бы графиней.
Глаза Эйприл задумчиво смотрели вдаль.
— Графиня Хавершот… — пробормотала она.
— Совершенно верно, графиня Хавершот.
— А Хавершот — это место, где вы живете?
— Нет, я даже толком и не знаю, что это такое. Семейное гнездо у нас в Бидлфорде, в графстве Норфолк.
— Наверное, там очень красиво?
— Ничего, домишко вполне сносный.
— И парк там есть?
— Целый лес.
— А олени?
— Есть и олени.
— Обожаю оленей.
— Я тоже. Мне попадались очень приличные олени.
Тут переносчик льда принес лед. Оставив в покое крупный рогатый скот, Эйприл принялась греметь посудой и вскоре уже смогла предложить мне выпить.
— Надеюсь, это подойдет, — застенчиво улыбнулась она. — Боюсь, я не слишком хорошо разбираюсь в коктейлях.
— Отлично, — причмокнул я. — Очень оригинально. А вы не будете?
Она покачала головой с той же кроткой улыбкой.