Том 22. В мертвом безмолвии
Шрифт:
— Я бы тоже хотел поехать с тобой. Обещаю, мешать не буду. Мэддокс хочет, чтобы мы работали рука об руку. Пятьдесят тысяч — большие деньги.
— О’кей. Ты поможешь мне… я помогу тебе, но Мэддокс здесь в корне не прав.
— Ха… Да такое я говорил много раз, и что получалось? Он оказывался всегда прав, выставляя меня круглым дураком!
Дженсон хмуро глянул на Хармаса.
— Уж не полагаешь ли ты, что миссис Барлоу как-то замешана в убийстве?
— На этот вопрос я отвечу лишь после того, как поговорю с ней, — уклончиво ответил
— Я бы посоветовал не тратить время напрасно. Этот убийца так ударил, что сломал ей челюсть. И не говори мне…
Хармас пожал плечами.
— Мэддокс сказал, что за пятьдесят тысяч баксов он позволил бы себя изнасиловать и сломать челюсть.
Дженсон погасил окурок в пепельнице.
— Мэддокс! Да он просто не хочет выплачивать страховку. В этом все дело. Он поверит в любую чушь, лишь бы найти повод и не раскошелиться. Да ты и сам это прекрасно знаешь.
— Знаю, — согласился Хармас. — О’кей, я пошел, а часам к шести загляну снова. Мне все же хочется присутствовать при твоем разговоре с потерпевшей.
Выйдя из полицейского участка, Хармас прямиком направился в офис Энсона. Встречались они лишь раз, и Хармас смутно его помнил. Он знал, что это весьма способный работник, но это было все.
Когда он вошел, Энсон сидел за письменным столом.
Увидев его, Хармас сразу вспомнил: среднего роста, белокурый, подтянутый, глаза серые.
— Помните меня? — спросил он, протягивая руку.
— Не вопрос, — ответил Энсон, отвечая на рукопожатие. — Стив Хармас, не так ли? Рад вас видеть. Вы по поводу зверского убийства Филиппа Барлоу?
Хармас обратил внимание на толстушку за соседним столом, которая пялилась на них, ловя каждое слово разговора.
— Верно, — сказал он. — Послушай, друг, я только что из Фриско. Как насчет того, чтобы наведаться в какое-нибудь заведение и выпить по чашечке кофе?
— Без проблем, — ответил Энсон. — Здесь как раз через дорогу имеется подобное заведение. — Повернувшись к Анне, он сказал: — Я вернусь через часок… это на тот случай, если меня кто-то будет спрашивать.
Несколькими минутами спустя, когда они устроились за уютным столиком в углу кафе, Энсон спросил:
— Мэддокс как всегда рвется в бой?
Хармас улыбнулся.
— Мягко сказано. Он полагает, что миссис Барлоу застрелила мужа и сама себя изнасиловала.
Энсон опустил кусочек сахара в чашку.
— Да ему лечиться надо. Это патология! Но здесь его прижали к стенке. Да и что такое пятьдесят тысяч для нашей компании. К тому же репортеры уже обо всем пронюхали. Если он попытается заблокировать полис, то для компании это будет плохой рекламой.
Поглаживая нос, Хармас задумчиво смотрел на Энсона.
— Но откуда об этом узнали репортеры? Уж не вы ли сказали им?
— А почему бы и нет? — Энсон откинулся на спинку стула, глядя на Хармаса серыми глазами. — Происходит сенсационное убийство, которое неминуемо попадет на первые
— Мэддокс не хотел, чтобы в это дело вмешалась пресса, — сказал Хармас.
— Но почему?
— Он подозревает, что здесь что-то нечисто.
Энсон улыбнулся, помешивая ложечкой кофе.
— Вы работаете на него, — сказал он. — Я же — на компанию. Если бы я работал так, как по его мнению должен работать страховой агент, мы бы давно обанкротились. И вы это прекрасно знаете. Мэддоксу давно пора на пенсию. Он не оставляет страховым агентам никаких шансов.
— Как только этот полис попал на стол Мэддокса, он сразу ему не понравился. Он тут же распорядился поручить детективному агентству собрать максимум сведений о Барлоу и, разумеется, о его жене. У него имеется подробное досье на их обоих. Я его еще не видел, но, если судить по его словам, рыльце у этой женщины в пушку. По его словам, женщина с такой репутацией способна на все.
От неожиданности Энсон пролил кофе. Он поставил чашку и посмотрел на Хармаса. Его серые глаза потемнели.
— Что за досье?
— Понятия не имею. Ведь я его не видел и говорю исключительно со слов Мэддокса. Он считает, что она способна на любой шаг.
— Да он сумасшедший! — выкрикнул Энсон с уверенностью, которой не ощущал. — На женщину напали и зверски изнасиловали! Нельзя же быть таким бесчувственным!
— Дженсон придерживается вашей точки зрения, — мягко сказал Хармас. — Но я работаю с Мэддоксом вот уже десять лет, и за этот огромный срок он еще ни разу не ошибся, аннулируя полис.
— Это не более чем уловка. Он не хочет платить, это же ясно. Вы даже не представляете, сколько вреда нанесет Мэддокс компании. Что такое пятьдесят тысяч долларов в ситуации, подобной этой?
— Пятьдесят тысяч, говорите, — повторил Хармас и улыбнулся. — Не забывайте, за год на стол Мэддокса попадает пара, а то и больше тысяч подобных исков. Так что считайте сами. Один полис — мелочь. Но если их две тысячи…
Энсон допил кофе.
— О’кей… что я должен сделать?
— Да ничего. Я просто хотел ввести вас в курс дела. Кому придется поработать, так это мне. Где находится дом Барлоу?
Энсон буквально окостенел, но все же сумел усилием воли взять себя в руки. Закурив сигарету; он глянул на Хармаса в упор.
— В уединенном месте за городом, но его достаточно трудно отыскать.
— Будет проще, если вы отвезете меня туда, — сказал Хармас, вставая. — Я хочу осмотреть его.
— Не понял, — сказал Энсон, не двинувшись с места. — Как это — осмотреть? Что вы имеете ввиду?
— Распоряжение Мэддокса. Он хочет, чтобы я осмотрел дом, пока миссис Барлоу находится в госпитале.