Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок
Шрифт:
Зазвонил телефон, и я снял трубку.
— Мистер Донован, с вами говорит Шелдон Фишер, — раздался в трубке густой баритон. — Клод Бошар снова в Париже. Я вынужден был поднять его с постели. Он мне поручился за вас. По его рассказам я понял, что вы человек далеко не бедный. Насколько я понимаю, мистер Донован, ваше предложение касается заграницы?
— Совершенно верно.
— В таком случае я заинтересован выслушать подробности, — милостиво изъявил он согласие. — Если вы не очень устали от поездки, то мы можем еще сегодня вечером предварительно побеседовать.
— Это
— И вы, разумеется, хотите иметь при себе своего помощника? У меня есть такое предложение: вы являетесь ко мне на ужин вместе со своими дамами. Хорошо? И они, разумеется, не будут иметь ничего против, если после ужина ненадолго будут предоставлены самим себе. И поверьте, ужин в моем доме гораздо лучше, чем в мотеле.
— В этом я не сомневаюсь, — сказал я. — А в котором часу?
— Скажем, в девять. И без всяких формальностей, разумеется.
— Хорошо, договорились. — И я повесил трубку.
Три пары глаз уставились на меня, кода я снова повернулся к своим компаньонам.
— Кто это был, черт возьми? — не удержался Курт.
— Фишер. Мы все приглашены сегодня к нему на ужин.
— Как это вам удалось, черт бы вас побрал?
— Ясно лишь одно, — сказал я. — Нам не придется лезть через колючую проволоку, чтобы попасть в его дом.
— В котором часу? — тревожно спросила Мэнди.
— В девять.
— В девять? — На ее лице появилось мученическое выражение. — У нас остается немногим больше часа на все.
— Сколько туда ехать? — поинтересовалась Колетт.
— Пятнадцать минут, — ответил Курт.
— Тогда встречаемся здесь ровно через час. Я приму душ и приведу себя в порядок.
— Это не торжественный прием, — предупредил я. — Вы можете ехать такими, как есть.
— Неужели ты серьезно думаешь, что я поеду на ужин в таких лохмотьях? — выдохнула Колетт. — Да ты…
— Мужчины этого просто не понимают! — Мэнди схватила Лози за руку и потянула к двери. — Пошли, иначе мы не успеем!
Как только эта парочка удалилась, Колетт исчезла в ванной. Я налил себе свежую порцию. А потом снова зазвонил телефон.
— Я — в бюро мотеля, — сказал голос, который нельзя было спутать ни с кем. — У вас найдется минут пять, коллега?
— Думаю, да.
— Я закажу для вас выпивку. Но только не водку с яблочным соком — иначе меня примут за шведа.
— Шотландское виски со льдом. Этого будет вполне достаточно. Я сейчас приду.
Я постучал в дверь ванной, и гневный голос сразу же крикнул, что мне надо, черт меня подери. Если я думаю, что у нее сейчас есть время для этого, то мне придется поумерить мои сексуальные потребности. Я сказал, что отправляюсь в бар, чтобы выпить, так как мне все равно нечего делать, пока она приводит себя в порядок. Она сочла, что это превосходная мысль, так как в этом случае я не буду ей мешать.
В баре в этот час было довольно спокойно — не более десяти — двенадцати посетителей. Хикс в ковбойском одеянии примостился на одном из табуретов у стойки.
— Вот ваш бокал, коллега. — Он показал на рюмку.
— Чего это вам взбрело в голову надеть этот маскарадный костюм?
— Очень хорошая маскировка, — самодовольно ответил он. — Какой-нибудь дурак-турист в этой дыре наверняка натянет на себя такие тряпки.
— Вы давно в Хиллсайде?
— Два дня. Я навез сюда кучу всякой артиллерии, так, на всякий случай. Если вам очень хочется, можем прямо сейчас начать третью мировую войну.
— Мы сегодня ужинаем у Фишера, — как о чем-то самом обычном сообщил я.
— Я вчера вечером поел какой-то гадости, которую они здесь называют «чили-конкарне», — будто не слыша, проговорил он замогильным голосом. — Нужно быть пожирателем огня, чтобы есть нечто подобное.
— Надо было запивать пивом.
— Вы отлично знаете, какое у американцев пиво. Оно годится, разве только чтобы помочь младенцу отвыкнуть от материнской груди.
— Что вам удалось выяснить?
— Я осмотрел со всех сторон дом Фишера. Это — крепость в буквальном смысле слова, коллега. Ограда под током, охранники и собаки. И это только снаружи! А представляете себе, что творится внутри?
— Что еще?
— Фабрика находится внизу, в долине, и люди, которые на ней работают, живут здесь же. В финансовом положении город во многом от нее зависит. У меня сложилось впечатление, что Фишера здесь не особенно-то жалуют, но они не хотят его терять, потому что боятся безработицы. Вы не поверите, коллега, но я тут нашел куколку, мать которой была урожденная Сент-Клер. Во время войны она вышла замуж за парня из американской авиации, и оба потом обосновались в этом городе. Мать умерла три года назад, а дочь до потери сознания выпытывает у всех о доброй старой Англии и о других родственниках. Я должен был нагородить с три короба такой чепухи об этих Сент-Клерах, что у меня и сейчас еще голова пухнет. — На его лице появилось выражение, похожее на смущение. — Мне кажется, что я пришелся ей по душе, но только я должен быть осторожен. Ее супруг — водитель грузовика, и телосложение у него как у танка.
Я бросил взгляд на часы.
— Через полчаса мы едем к Фишеру. Когда мы уедем, я бы хотел, чтобы вы осмотрели бунгало рядом с нашим. Там остановились Лози и Мэнди.
— Значит, вы ее все-таки уговорили?
— Через пять минут после знакомства с Лози она уже была сама не своя.
— Что мне там искать?
— Я просто хочу знать, что возит с собой Курт Лози. Оружие и так далее. Просто осмотритесь повнимательнее. Может быть, наткнетесь на что-либо интересное.
— Это все? — Хикс пожал плечами.
— Встретимся завтра перед ленчем, — предупредил я. — Приблизительно в двенадцать, если мне удастся.
— Вы все уже основательно продумали? — спросил он.
— Все будет зависеть от обстоятельств. Возможно, что попасть к Фишеру будет гораздо легче, чем выбраться от него. Вот над этим я и раздумываю.
— А если он вас не выпустит?
— Значит, вам придется вызволять меня.
— Я ведь сразу был согласен лететь в Акапулько, — бросил он с каким-то ожесточением. — Если мне придется вас вызволять, то только ночью, точнее, в ранние утренние часы.