Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок
Шрифт:
Единственным источником света была ночная лампочка с колпачком. Колетт лежала на кровати совершенно нагая, лицом вниз, подложив две подушки под живот. Ее зад был приподнят и освещен умело поставленной лампой. Голова покоилась на руках.
— Я так и буду лежать, Пол, — сказала она тихим, мечтательным голосом. — А ты меня будешь любить — долго и щедро.
Я разделся и присел на краю кровати. Мои руки нежно погладили ее плечи и спину, а потом поползли вниз, чтобы захватить в плен ее пышные и упругие груди. Мои пальцы стали играть с ее сосками, пока те не налились кровью и не стали твердыми и упругими.
Она застонала и начала ритмично поводить бедрами. Я снял руки с грудей и стал подбираться к заветному треугольнику. Она сразу же развела ноги еще шире.
— Начинай, Пол, — прошептала она. — Я созрела еще тогда, когда лежала тут и ждала тебя…
Я начал.
— Медленнее, Пол, медленнее… Это должно продлиться вечность.
Я продолжал неторопливо, в медленном ритме, который порой приносит больше наслаждения, чем бешеный натиск. Однако рано или поздно все в жизни кончается. Вскоре у Колетт вырвался длинный и блаженный стон.
— Этого я никогда не забуду, Пол, — сказала она хриплым голосом. — Какое будет воспоминание!
— Ты серьезно?
— Я еще никогда так не чувствовала, Пол, и я этого не забуду всю свою жизнь… Никогда!
Могло показаться, что это милый комплимент, но меня он все-таки обеспокоил. И лишь когда я засыпал, я понял — почему.
Эти слова прозвучали у нее как прощание.
Глава 9
Суперковбой Хикс что-то промычал, когда я рассказал ему о событиях вчерашнего вечера, и отпил глоток из своего бокала.
— Какая неудача! — наконец с досадой произнес он. — Фишера можно было убить руками Лози, а Лози — руками охранника. Таким образом мы могли бы убить сразу двух зайцев и еще сегодня улететь в Акапулько.
— Ты грандиозный помощник, — сказал я.
— Я всегда был таким, коллега, — последовал самодовольный ответ.
— Ты привез что-нибудь из Коннектикута? — спросил я.
— Вы имеете в виду взрывчатку?
— Во всяком случае, не рюмки, — буркнул я.
— Кое-что есть, — загадочно усмехнулся он. — А что?
— Нам придется провести отвлекающий маневр.
— Хотите сделать дыру в этом проволочном заборе?
— Я скорее имел в виду фабрику. Приглядись к ней, насколько это возможно. Не следует убивать сторожа ночной смены или кого-нибудь еще.
В глазах Хикса загорелись азартные искорки.
— И какой мощности должен быть взрыв? — с надеждой спросил он.
— Такой, чтобы заставить Фишера выскочить из дома. И чтобы возникла настоящая паника.
— Это не проблема. А когда?
— Этого я и сам еще не знаю. Возможно, завтра вечером.
— Я поговорю с женой шофера, — сказал он. — Она до замужества работала на фабрике.
— Вот и хорошо.
— Я совсем не против остаться тут, — задумчиво проговорил Хикс. — Погода намного лучше лондонской, а эта куколка, жена шофера, бабенка что надо — настоящий огонь. Времени совершенно не признает, если вы понимаете, что я имею в виду.
Я озадаченно уставился на него.
— Нет, — сказал я осторожно. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Хотя и говорят: делу — время, потехе — час, — сказал он, неожиданно вспыхнув, — но я все-таки порой спрашиваю себя, что, черт возьми, нам здесь нужно. Может быть, вы мне объясните?
— Я и сам не знаю, — искренне ответил я, — и жду, когда мне все станет ясно.
— Что ж, конечно, я только несчастный камердинер, — горько буркнул он. — И вы даже не считаете нужным объяснить мне все… Или вы хотите сказать, что мы прибыли сюда для того, чтобы удавить этого проклятого Фишера?
— Может быть, для того, а может быть, не для того. Насколько я знаю, сейчас причина якобы в этом. Но сам я далеко не уверен.
— Опять двадцать пять, черт возьми!
— Не забывай, что до появления Мак-Ларена мы ничего не знали о Фишере! А он пытался разбудить наш интерес тем, что послал в отель трех негодяев с заданием похитить меня. Потом совершенно неожиданно, словно с небес, появился Бошар и рассказал нам еще о Фишере и в придачу о Колетт. Потом кто-то послал нам голову Мак-Ларена — на случай, если к тому времени наш интерес угаснет. Потом нам позвонила сама Колетт и сказала, что нам всем нужно объединиться. И наконец, Лози нашел человека, который убил Мак-Ларена и расправился с ним и его боссом в Париже.
— Ну и что? — недоверчиво сказал Хикс.
— Мы в Лондоне жили и, как говорится, ни о чем не тужили. Ведь так? А потом вдруг чуть ли не пол-мира стали нуждаться в нашей помощи. Все жаждут убить Фишера. Все это вызывает у меня известные сомнения.
— Вы считаете, что за этим кроется что-то еще?
— Во всяком случае, не исключаю.
— Ну и что вы предлагаете делать?
— Попивать чай и выжидать, — сказал я безмятежно.
— Но в таком случае можно и опоздать. Послушайте, коллега, — терпеливо продолжал он. — Я знаю, что вы помешанный. Не совсем, но в определенной области, так? Вы хотите помочь страдающему человечеству очень своеобразным способом, и я против этого ничего не имею. Мне это даже интересно.
— Не говоря уже о деньгах, поездках и куколках, — вставил я.
— Ну это понятно, — великодушно сознался он. — Но я бы не хотел, чтобы вы меня перебивали, когда я начинаю задумываться. Вернемся к Фишеру: вы считаете, что такая свинья, как он, должен быть стерт с лица земли? О’кей! Но если кто-то вынашивает планы против вас? Почему же вы сидите здесь и ничего не предпринимаете?
— Если я не буду этого делать, — сказал я с присущей мне логикой, — то они поставят ловушку в каком-нибудь другом месте и та ловушка может оказаться гораздо более неприятной.
— Я ошибся, — огорченно сказал он. — Вы настоящий помешанный.
— А ты — мой козырной туз, который я держу в рукаве. Так что если я не выберусь собственными силами из дома Фишера, тебе придется вызволять меня оттуда.
— Поэтому-то я и работаю на вас с такой охотой, коллега, — мрачно буркнул он.
— Мы встречаемся завтра здесь и в это же время. Проследи за тем, чтобы я свободно вышел сегодня из дома Фишера.
— Опять радости остаются в стороне. — Хикс вздохнул. — Разве я не сказал вам, коллега, что шофер сегодня уезжает в Сан-Франциско?