Том 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника
Шрифт:
А каково в деревне? Еще горше, чем в городе. Четыре года подряд неурожай. Не родит истощенная земля. Озимые посевы гибнут сплошь. Какие были запасы хлеба, все вышли. В Орловской губернии, Саратовской, Черниговской, Киевской, Таврической миллионы крестьянского народа не вернули семян и терпят лютую нужду. В целом ряде других губерний голод уже с осени стучится в окна крестьянских жилищ. Во многих волостях тараканы дохнут с голоду в мужицких избах, как сказал недавно в Думе социал-демократ Белоусов.
Судьба крестьян-кустарей не лучше, чем хлебопашцев. Из года в год падают кустарные промыслы: от фабричной конкуренции, от податей, от всеобщего обнищания. Нынче на Урале кустарь по металлу вырабатывает много-много 50 копеек в день. Ткач не имеет
Профессиональные союзы разбиты. Помощи безработным нет ни откуда. Все, что можно было продать, продано и проедено. За сентябрь месяц отлило из сберегательных касс два миллиона рублей: значит пущены в ход все мелкие сбережения на черный день. А у многих ли рабочих имелись эти сбережения? У одного на тысячу. А остальные? Они бродят по улицам, как голодные бесприютные собаки, а в холодные ночи забираются в коровники, собачьи конуры и водосточные каналы. Одни с отчаянья бросаются на грабежи. Их ловят и вешают, — так государство уменьшает число голодных. Другие снимают шапку и просят подаяния. Число нищенствующих страшно растет. Городская полиция охотится на них, арестует и высылает на родину: будто разоренная деревня способна прокормить их. Выгнанные голодом из деревень девушки ищут места прислуги. Ищут и не находят. Продают охотникам свое тело или налагают на себя руки в конторе для найма прислуги. Были случаи, когда в Петербурге поднимали на улице трупы умерших от голода. Многие не выдерживают этой жизни и впадают в безумие: попадая в сумасшедший дом, они спасаются от петли или каторги. Самоубийства безработных непрерывны: 13-летние мальчики, как и 60-летние старики, ищут в могиле спасения от голода и холода.
Вот какую судьбу уготовляет пролетарию нынешний капиталистический порядок, охраняемый царским государством, освященный богом и церковью.
Во времена оживления промышленности и торговли рабочие борются, чтоб улучшить свое положение. А теперь, в черные дни кризиса, они должны напрягать все усилия, чтоб отстоять свое существование. Ни одной уступки капиталу — без сопротивления. Ни шагу назад — без боя. И при первой возможности — переход в наступление.
Главная задача сейчас — борьба с безработицей. Главное средство — сокращение рабочего дня. Нужно всюду и везде добиваться немедленной и полной отмены сверхурочных работ. Это уменьшит безработную армию и приведет к повышению заработной платы. Как можно шире нужно развернуть при этом агитацию за восьмичасовой рабочий день.
На этом пути нельзя, однако, и шагу ступить без классовых организаций. Рабочий со всех сторон окружен врагами — и притом не разрозненными, а тесно сплоченными: на заводе он стоит перед синдикатом капиталистов, как квартиронаниматель — перед союзом домовладельцев, как потребитель — перед синдикатом хлебопромышленников и мясоторговцев, наконец, как российский гражданин — перед могущественной шайкой царской бюрократии. Эти враги пощады не знают и поставить предел их хищничеству может только сила пролетарской организации. Сюда и нужно направить все усилия. Где существуют легальные профессиональные союзы, которым по необходимости приходится действовать осторожно, там нужно дополнять их работу смелой и решительной нелегальной агитацией. Где открытые союзы невозможны, там — объединять массу нелегально. Создавать на каждом заводе, в каждой мастерской, в каждой экономии сплоченное ядро сознательных рабочих. На их обязанности — выпускать фабрично-заводские листки, разоблачать происки капиталистов, будить сознание рабочих масс и становиться во главе их при всяких столкновениях с капиталом или царскими властями.
Рядом с борьбой за полное
Но голодные не могут ждать, а безработные не могут платить в кассу профессионального союза. Им нужно оказать поддержку сейчас, на месте. Они вправе этого требовать.
Неотложную помощь безработным могут во многих случаях оказать общественные работы. В городах: водопроводные сооружения, проведение трамвайных линий и прочее — так, чтобы рабочие на окраинах имели здоровую воду и были соединены с центром. В деревнях: проведение шоссейных дорог, постройка школьных зданий, мелиоративные работы (по улучшению почвы) и так далее. Правительство, правда, и само прибегает к этому средству. Так, 3 октября оно отпустило полтора миллиона рублей на устройство общественных работ в неурожайной Саратовской губернии. Но на деле там производятся не общественные, а каторжные работы. Условия их таковы, что пухнущие с голода мужики бегут прочь. И это, конечно, не случайно. Доколе у нас в городских думах будут хозяйничать домовладельцы, а в земствах помещики, доколе рабочие лишены действительной инспекции из своей собственной среды, доколе в городах и деревнях царят Столыпины, — общественные работы будут неизбежно превращаться в арестантские роты. Противодействовать этому могут опять-таки только крепкие и связанные между собой организации городских и сельских рабочих.
В многосложной и упорной борьбе с бедствиями кризиса и безработицы рабочие, социал-демократы, призваны стоять в первых рядах. Они должны составлять мозг и сердце каждой пролетарской организации. Где наиболее трудный и опасный пост, где свирепей всего неприятельский натиск, там должен стоять пролетарий, социал-демократ. Кому много дано, с того и взыщется много.
Становитесь же на ваши места, товарищи! В профессиональные союзы. В кооперативы. В партийные социал-демократические организации.
Собирайте подробные сведения о безработице, о пролетарской и крестьянской нужде, публикуйте их в прокламациях, легальных и нелегальных газетах. Пересылайте их "Правде"*. Сообщайте их вашим рабочим депутатам в Государственной Думе.
И пусть рабочая социал-демократическая фракция бросит в лицо царскому правительству и столыпинской Думе неотложные требования трудящихся масс города и деревни. Пусть над самым ухом черной думской рати прозвучит грозный голос голодных миллионов.
"Правда", N 2, 30 (17) декабря 1908 г.
Перед Первым Мая
Через месяц — Первое Мая. Не в счастливый час победы, а среди мук и испытаний суровой борьбы с торжествующим врагом встретим мы в этом году наш революционный праздник. И не только мы, но и весь Социалистический Интернационал. Ибо поистине никогда еще капиталистический мир не срывал так бесстыдно всех покровов со своей отвратительной наготы, как в настоящее время. Торгово-промышленный кризис, политическая реакция, белая горячка милитаризма, опасность международной войны — все адские силы, точно сговорившись, обложили небо свинцовыми тучами. И сквозь толщу этих туч придется пробиваться лучам первомайского солнца!