Том 5. Стихотворения 1941-1945. Статьи

Бедный Демьян

Кинжал^*

Как Гитлер яростно визжал: Его дела – не надо краше! «Орловский клин» в его руках «кинжал», И он направлен – в сердце наше! Мы вырвали из рук врага орловский клин, Не будем ждать, пока всем время растолкует, Куда вонзит кинжал советский исполин. Но признак, роковой для немцев, есть один: Орел и Белгород – у нас, Москва – ликует, И содрогается – Берлин!

Фашистское «сверхорудие»^*

Из опилков калачи,

А начинка-враки;

Косят сено на печи

Молотками раки!

(Шуточная песенка.)

Количество русских пленных, захваченных под Орлом, буквально неисчислимо,

(Берлинское радио.)

Фашисты в диком изумленье: «Что получилося с войной!» Солдаты в зимнем настроенье, Хоть на дворе и летний зной. Ах, что все «тигры», «фердинанды»! Что все растрепанные банды Дивизий битых! Где их пыл! Они не слушают команды И норовят укрыться в тыл! В такой беде от Шпре до Тибра Вдруг раздалося: «Фёйер! Пли!» Фашисты страшного калибра Орудие изобрели. Вот это дуло так уж дуло! Заряд – в сто сорок три версты! Когда

орудие «пальнуло», Хватились все за животы. Всех, даже самых нелюдимых Людей от смеху растрясло; Взметнулось «цифр неисчислимых Неисчислимое число!» Расходу немцам – на полушку, А между тем какая прыть: Изобрели такую «пушку», Что невозможно перекрыть. Продукт особых «инженеров»! Немецких армий стоит трех: Невероятнейших размеров Невероятный – самобрех!

По гостю – встреча^*

В деревне был мужик Хаврош, головорез. Он бесперечь со всеми в драку лез, Чужое загребал, не за свое боролся. Косясь давно уж на Фому, В избу – непрошенный – вломился он к нему, Решил: врасплох его возьму! Не на такого напоролся: Был встречен так Хаврош Фомой, Что еле-еле С кровавыми отметками на теле Дополз домой. Деревня вся далася диву: «Хаврош-то, слышали? Поди, теперь его Не будет уж тянуть к чужому пиву!» «Да, встретил, друг Фома, Хавроша ты… тово… От угощенья твоего Ему остаться вряд ли живу!» «Как мог, так гостя привечал, – Фома с улыбкой отвечал, – Не важно встретил. Делать неча. Какой был гость. По гостю – встреча».

* * *

У немцев стынет кровь от фронтовых вестей: Не чаяли такой закуски. Что делать? Русские – непрошенных гостей Привыкли мы встречать по-русски. Вломились «гости» к нам – враги. Так «по гостям и пироги»!

Над Харьковом взвилось родное наше знамя!^*

События идут закономерным ходом. Враг тщетно силится – зарвавшийся игрок! – Замедлить, отдалить расплаты близкий срок. Перед фашистским подлым сбродом Встает неотвратимый рок. Над Харьковом взвилось родное наше знамя И засверкала вновь советская звезда., Он снова наш, он снова с нами, Освобожденный – навсегда! Враг защищается. Он в исступленье лютом. Но мощь его потрясена. И победителей торжественным салютом Приветствует Москва и вместе с ней страна! Пусть Харьков разорен, пусть он-полуруина, Неповрежденного пусть нету в нем угла, Но в нем родная Украина Залог победы обрела. Победа наша стала зримой, И истиной звучит уже неоспоримой, Что гибелью врагу грозит обратный путь, И в страхе чудится его орде смятенной, Что ей не избежать воды студеной В своей «Березине» глотнуть!

Звезды вечной славы^*

В честь победителей и мастеров войны От имени родной страны, Всех городов ее и самой дальней хаты, По всей Москве гремят и вдаль разнесены Салюта мощные раскаты, И звездной россыпью, распространяя свет, В ночную синь небес взвились огни ракет. Незабываемо-волшебная минута Сменяется другой. И пушки уж молчат, Но в сердце музыкой победною звучат Раскаты гордого салюта! Уж нет огней ракет, но синий небосвод Весь в звездной россыпи; бессмертно-величавы, Свершают звезды в нем свой лучезарный ход – И сердцем чувствует восторженный народ: То – звезды вечной нашей славы!

Наши дети ^*

Повесть [2]

Гремели пушки за горой. Служа в депо «Орел второй», Отец в тот день, такой угарный, Был в рейсе: вел состав товарный. Да, машинист он был – герой. Осталися под немчурою Мать с Таней, младшей их сестрою, И вот они – два огольца, Два разудалых молодца. Спастись Володе и Сереже С Танюшей было б можно тоже, Но как больную мать спасти? Мальцы – взялась где сила! Чудо! – Ее пытались унести, Но шибко сделалось ей худо. Туда, сюда… А немчура Уже галдела у двора. Семья забилась в темный угол. Но от немецких серых пугал Сначала было полбеды: Рвалися немцы до еды – Уж до чего же жрать здоровы! Семья лишилася коровы, И боровка, и кур. Ну что ж! На то и немцы. Дело ясно. Лишь покосись – они за нож. С такими в спор вступать опасно, – Фронт от Орла ушел вперед, В Орел явились немцы-бесы С особым прозвищем – «эсэсы», Тут до людей дошел черед: Повсюду обыски, облавы, Людей хватали для расправы; Кто попадал в немецкий ад, Не возвращался уж назад. В семье Сереже и Володе Пришлось быть набольшими вроде И хлопотать насчет еды, Ходить в тайник на огороде Так, чтоб не выдали следы. В ту зиму был жестокий холод. На рынок – в довершенье бед – Привоза не было. «Обед» И «хлеб» – сменило слово «голод». Людей пошло вовсю косить. Всплошную семьи вымирали. Покойников не убирали: Их было некому носить. Семья Володи и Сережи До лета все же дожила. Денечки летние погожи, В избытке света и тепла, Да и с едою тож поправка. Хоть не заменит хлеба травка, Голодным вкусен всякий злак. Перебивались кое-как. За летом осень вновь сырая, За нею вслед зима. Вторая. Свалил и мать и Таню мор. Немецкий ставленник, квартальный, Фрол Сукин, пьяница и вор, Гад безобразный и нахальный, Ввалился с руганью во двор, Пристал к Володе и Сереже: «Больных скрывать! Вы это что же, Пошли на это, знать хочу, С ума большого или сдуру! Сейчас же марш в комендатуру, Объявку сделайте врачу!» Врач дал лекарство без отказу: «Вот капли. Свалит всю заразу» От этих капель – верно! Да' – Мать с Танечкой заснули сразу, Заснули сразу – навсегда! Отраву матери и Тане Дал врач. Каких еще улик! Ведь немцы знали всё заране: Пришел в предутреннем тумане К воротам крытый грузовик. В него забросили два трупа, А домик – ладный, не халупа – Был подожжен. Сгорел дотла. Сгорело их гнездо родное, Осталося сироток двое И без семьи и без угла. Пришлося – в зимнюю-то пору! – На огороде лезть им в нору (Картошка, благо, в ней была). Там и ютились до тепла. Пошли

меж тем у нас на фронте Великолепные дела. Ярились немцы: их не троньте, Не отдадут назад Орла! Шли их полки на фронт и роты. Но уж в Орле огонь лизал Столбы немецкие. Вокзал Громили наши самолеты. Повеселел в Орле народ: «Слышь, наша сила верх берет!» Пустились немцы в эту пору Хватать орловцев без разбору. Людей ловили день и ночь, Чтоб их в Германию волочь. Пришлось Сереже и Володе Сидеть все время в огороде, Не вылезая из норы, Густой покрывшейся крапивой. Но тут их, выпялив шары, Накрыл квартальный шелудивый: «Хе-хе! Укрылись от жары! Ну, вылезайте, комары!» Мальцы подумали: «Пропали!» Так на вокзал они попали, Где пред погрузкою в вагон Загнали их в людской загон. В загоне уймища народу, Все, как опущенные в воду, У всех, видать, на сердце лед. «Сбежать! – вздохнул Володя. – Дудки! Забор. Сторожевые будки. У каждой будки пулемет». Всполох был ночью. Две сестры ли, То ль две подружки – раз и раз! – Себе ножами жилы вскрыли. «Жаль, нету ножичка у нас!» Мальцам хотелось сделать то же, Но передумали. «Не гоже! Дрожит немецкий гарнизон, Уж наши близятся, похоже, Так умирать какой резон! Устроить с жизнью-то разлуку Всегда успеется». «Ай-ай!» – Горел костер, и невзначай Ожег себе Сережа руку. Тут повели два брата речь: «А ведь не плохо б руку сжечь. У немцев на здоровых виды. На кой им леший инвалиды!» «Давай сожжем. Прямой резон!» А подходил уж эшелон. Девиц два брата торопили, Костер плотней бы обступили. Ручонку, как кувшин гончар, Володя первый сунул в жар, Шипя, растрескалася кожа. Но, изо всех крепяся сил, Губу Володя закусил, Успев сказать: «Терплю, Сережа. Я маме с Таней подносил Рукою этою отраву. Казню теперь ее по праву!» Володя муку превозмог, В костре с минуту руку жег, Не вынимал ее оттуда, Пока ему не стало худо. Очнувшись, носом потянул: «Запахло жареным. Забавно!» На брата ласково взглянул: Сережа был испуган явно, Едва ворочал языком: «Володя… ты… – И тихо хныкнул. – Володя, ты меня… силком… И рот зажми… чтоб я не крикнул». «Силком. И рот тебе зажми. Я ж однорукий, в толк возьми. Девицы, может, вы… Готовы: Разрюмились! Годны на что вы! Хотите всполошить народ, Завывши всеми голосами! Ложись, Сережа… Мы уж сами…» Володя, в ход пустив живот, Зажал собой Сереже рот И придержал его ручонку. Потом хвалил его: «Ну вот! А то… изобразил девчонку!» Перед погрузкой в эшелон Явился офицер в загон Уродство мальчиков приметя, Сказал: «Зашем нам эта детя!» И приказал: «К шертям их! Вон!» Два мальчика, родных два брата, Лежат в палатке медсанбата. При возвращении Орла Их наша часть подобрала. Они и в ласке и в привете. О них прописано в газете По чистой правде, без прикрас. Ну, есть ли где еще на свете Такие дети как у нас!

2

В повести рассказывается о фактах, имевших место в г. Орле.

Салют победителям^*

О русской славе незаходной Отрадно петь ее певцам. Привычкой стало всенародной Салютовать своим бойцам. Вчера – победа в Приазовье, Взят Мариуполь, взят Бердянск, Сегодня пушек славословье – Салют бойцам, вернувшим Брянск. И вот сейчас, сию минуту, Родной народ по всей стране Внимает новому салюту: Стал наш – Чернигов на Десне! Все напряженнее и строже Взгляд у бойцов. Вперед! Вперед! Отрадно видеть до чего же, Что наша сила верх берет, Что не сегодня-завтра грянет Победоносное «ура»: То Киев к жизни вновь воспрянет И руки братски к нам протянет С крутого берега Днепра!

Освободителям Полтавы ^*

Названье славное Полтавы Звездой немеркнущей горит. Над полем доблести и славы Орел торжественно парит. Здесь наша русская отвага Свершила чудо наяву, Когда «воинственный бродяга» [3] Искал дороги на Москву. Другой «искатель» – легендарный! – Изведал легендарный крах [4] , «Искатель» третий – сверхбездарный! – Летит в провал на всех парах. Погибнет он на Украине, То ль в Белоруссии падет, То ль мы добьем его в Берлине, – Злодей от кары не уйдет! Зверь в огневом кольце облавы. Он обречен. Пощады нет. Освободителям Полтавы, Борцам за Родину – привет!

3

Карл XII (см. поэму «Полтава» А. С. Пушкина).

4

Наполеон.

Богатырская переправа^*

Седой наш Днепр нам не преграда И не ограда для врага. Для победителей отрада – Очистить от гнилого смрада Его святые берега! Днепр – в новой силе, в новой славе – В места, где вражеской ораве Грозы смертельной не отвесть, О богатырской переправе Несет ликующую весть! Отважно овладев стремниной Родной прославленной реки, Исполнены отваги львиной, Правобережной Украиной Идут советские полки! То, взяв в охват простор раздольный, Через леса и пустыри Идут победно в город стольный Былинные богатыри!

Подарок столицы^*

Освобожденный, отомщенный, С израненным боями видом, Завод-гигант неосвещенный Стоит ослепшим инвалидом. Вдруг – сноп лучей. Он был так ярок! Восторгом озарились лица: Энергопоезд, свой подарок, Прислала им Москва-столица! И вот поэму в новом роде Поют турбины на колесах. Зажегся свет на всем заводе И отразился в ближних плесах. В цехах завода-исполина, Где бесновались вражьи дзоты, Раскрылась яркая картина Восстановительной работы. Завод остывший искр не мечет, Все взорвано – котлы и краны Но уж народ усердно лечит Его зияющие раны. К нему стремятся строй за строем Отряды срочного ремонта. Привет строителям, героям Восстановительного фронта!