Том 6. Драматические произведения 1840-1859
Шрифт:
Кузьминишна (целуя его в голову).Бедный Петя! Что с тобою будет? Это тебе, батюшка, еще цветочки; после будут и ягодки.
Столбиков. Да мне бы хоть хлебца дали кусочек!..
Кузьминишна. Погоди, батюшка… вот авось опять приедет твоя тетушка Настасья Николаевна, так она опекуна, и всех за тебя в дугу согнет.
Столбиков. Ах, кабы она опять приехала! Я помню, как она меня ласкала, целовала и вспоминала о маменьке, она так на нее похожа.
Фомич.
Столбиков (протяжно).Ах, как есть хочется!.. (Влезает с ногами на диван.)
Те же и Игнатьич (поверенный тетки Столбякова).
Кузьминишна (увидя его).А! Игнатьич из города! что доброго привез?
Игнатьич (кланяясь весело).Здравствуйте, здравствуйте… славные вести! спешил скорей опередить нашего; злодея, чтоб обрадовать и барина, и вас…
Кузьминишнаи Фомич. Что же такое, родимый?
Игнатьич. А то, что наконец мы доехали Макара Тимофеича! Новая жалоба барыни Настасьи Николавны, кажись-таки, подействовала! где было прописано, что она приезжала сюда, видела и ужаснулась, что наследник такого большого имения содержится в самом ужасном виде, что хоть недавно и разбирали отчеты опекуна, но не в точности, и по сие время он не обращает никакого внимания, а что закон и бог запрещают обижать всякого, а кольми паче сироту и прочее. Она уехала в деревню и оставила меня ожидать решения, теперь и назначили нового члена рассмотреть отчеты, ревизовать опекуна, да какого члена!: самого строгого! Жиломотов начал было его умасливать,] куда! ни с той, ни с другой стороны и приступу нет.
Фомич. А кто такой этот ревизор-то?
Игнатьич. Его благородие Михайло Федорыч Петигорошкин.
Кузьминишна. Ну дай-то бог! слышите, Петр Степаныч?
Столбиков. Да дайте мне поесть чего-нибудь!
Игнатьич. А он голоден? ах бедный барин! Я и забыл нынче привезти вам гостинцев-то… у самого только вот кусок сайки осталось.
Столбиков (вскочив).Голубчик! дай мне хоть кусочек!..
Игнатьич. Бедняжка! Кушайте на здоровье всю. Однако прощайте! Как Макар Тимофеич меня увидит здесь, так убьет до смерти! Прощайте, барин.
Столбиков (набивая рот).Прощай! Спасибо за сайку.
Фомич и Кузьминишна. Прощай, прощай, Игнатьич.
Игнатьич уходит.
Те же и поверенный опекуна (сталкивается в дверях с Игнатьичем).
Поверенный. А! ты опять здесь, лисица? зачем пришел? а?
Игнатьич. Сказать тебе по-дружески, что ты воровская петля! (Убегает.)
Поверенный. Хорошо! Хорошо! я тебе докажу дружбу!.. (Строго Фомичу и Кузьминишне).А вы зачем его пустили сюда? а? ведь вы знаете, что Макар Тимофеич его выгнал за плутни?
Кузьминишна. Да он, батюшка, пришел навестить барина.
Поверенный. Хорошо, хорошо, я вот пожалуюсь Макару Тимофеичу! он вам даст так баловать ребенка.
Столбиков. Да! голодный-то много не набалует.
Слуга (вбегает).Кузьма Иваныч! барин Макар Тимофеич приехал из города! ищет вас…
Фомичи Кузьминишна. Приехал! ну, беда наша! (Суетятся в страхе.)
Поверенный (слуге).Скажи, что я здесь.
Столбиков (вскочив, с дивана).Ай! ай! няня! я убегу к тебе! Кузьма Иваныч! не говорите, что я ел сайку. (Убегает направо.)
Няня и Фомич тоже уходят за Столбиковым.
Поверенный и Жиломотов (в мундире XVIII века, лицо сердитое, волосы на голове и бровях торчат, как щетина).
Жиломотов (громко).Кузьма Иваныч! беда! совсем беда! уф! что будет, не знаю!..
Поверенный. Что ж такое, батюшка? неужто вы ее не победили?
Жиломотов. Это-то и больно, братец!
Убит тоской, кручиною! Ох! злость меня грызет! Уж баба над мужчиною Вдруг нынче верх берет!.. Ведь стыдно, что топерича Молва о мне пошла: Макара Тимофеича Бабенка провела! Ведь это просто бедствие! Предписано опять: Производить все следствия, Отчеты разобрать; Но этот случай бедственный Меня не угнетет; Меня — не только следственный, Сам черт не разберет!!Поверенный. Да кто ж наряжен разбирать отчеты? неужто уж вы не могли его?..
Жиломотов. У! черт чертом! ни с которой стороны подступить нельзя! грозит ужасно!
Поверенный. В самом деле? да кто ж такой?
Жиломотов. Михайло Федорыч Петигорошкин! вот так и жду, что нагрянет! вели поскорей у смотрителей и ключников переписать счеты и реестры, выдай всем новые платья, вели сейчас по деревне раздать бедным мужикам больше хлеба, даже денег, кому нужно…