Том 6. Драматические произведения 1840-1859
Шрифт:
Хор пансионерок.
Зелен луг, как серебро, Блещут лоском воды. Нет, adieu [20] , мадам Гро-Гро, Мы хотим свободы. Мы теперь уж к вам придем Через две недели, Мы грамматику поймем В зимние метели. Подождет20
прощайте (франц.).
Анатоль (изумленный).Что это такое, Жером?
Жером. Не знаю.
Агнеса. Ах, куда мы попали? Какой прекрасный сад!.. Здесь нескоро найдет нас мадам Гро-Гро… повеселимся же мы!..
Агата. Ах, какие чудесные цветы, деревья… у нас нет таких… просто прелесть…
Агнеса. А вон там замок… чей-то он?..
Жером. Как хороши! Что бы это было такое?
Анатоль. Должно быть, какие-нибудь птицы…
Агнеса. Будем же играть… нарвем цветов, наделаем букетов…
Агата. И подарим мадам Гро-Гро.
Жером. Да они говорят точно так же, как мы…
Анатоль. Лучше нас, особенно та, что впереди…
Агнеса. Идемте дальше!.. вот в эту аллею… Видите там оранжереи… (Идет впереди и наталкивается на Анатоля, который еще более смущается.)Ах!
Анатоль. Ах!
Агата (увидя Жерома).Ах, мы не одни…
Жером. Какая прекрасная птичка!..
Агнеса. Это, может быть, хозяин замка… Какой хорошенький!.. (Подходит к Анатолю.)Извините, сударь, что мы вошли в ваш сад без позволения… Ха-ха-ха-ха!.. Мы ушли от мадам Гро-Гро.
Анатоль. Мадам Гро-Гро! Это, вероятно, также птица?..
Агнеса. Птица? Вы шутите… Мадам Гро-Гро… это содержательница пансиона, к которой отдали нас учиться наши папеньки и маменьки…
Анатоль. Маменьки? Разве у вас есть еще и маменьки?
Агнеса. А как же?.. У кого есть папенька, у того есть и маменька…
Анатоль. Слышишь, Жером? (Агнесе.)А что это такое маменька?
Агнеса. Особа, которая иногда целует нас, кормит конфектами, а иногда бранит, и которую мы очень любим…
Анатоль. У меня вот нет маменьки…
Агнеса. Очень жаль, сударь, что вы имели несчастие ее лишиться.
Анатоль. Лишиться? Я не имел ее.
Агнеса. Ха-ха! Вы шутите!.. Нам говорили в пансионе, что это невозможно…
Анатоль. Дедушка Стукату нам об этом не говорил.
Агнеса. Он, видно, так же зол, как наша мадам Гро-Гро… вообразите себе: она не пускает нас гулять и говорит, что девушки наших лет должны только учиться…
Анатоль. Девушки? А что это такое девушки?
Агнеса. Неужели вы не знаете?.. Мы, сударь, мы и есть девушки… неужели вы приняли нас за мальчиков?
Анатоль. Нет, но я в первый раз слышу…
Агнеса. Неужели вы, сударь, никогда не видели женщин?
Анатоль. А что это такое женщины?
Агнеса. Так вы ничего не знаете? Вот, видите, мы-то и есть женщины… а вы мужчины.
Анатоль. Дедушка Стукату мне ничего этого не сказывал!
Агнеса. Какой же он странный!
Анатоль. Я думал, что вы птицы. Извините меня, я вырос в этом замке и никогда не был за этой стеною; никого не видал, кроме моего учителя и слуги.
Здесь скучали не напрасно Мы, как будто бы в аду: Нас обманывал ужасно Наш почтенный Стукату. Толковал он про растенья, Про животных нам твердил, А про лучший цвет творенья — Про девиц — не говорил. Чем рассказывать о птицах, Насекомых разлагать, Что б ему нам о девицах Просто лекции читать. Мы тогда б и спать не стали, А всё слушали б тишком, Что б узнали — записали И поверили потом.Агнеса. Бедненький! Как вас обманывали!.. Мне вас очень жаль!.. Так и быть, я расскажу вам, что знаю… (Проходят в глубину сада; Жером и Агата подходят ближе; прочие пансионерки гуляют в разных местах сада и разговаривают между собою.)
Жером. Так вот что!.. А мы ничего не знали, отомщу же я этому дедушке Стукату! Я бы хотел поблагодарить вас за то, что вы просветили мой разум, но я не знаю, как благодарят женщин…
Агата. Кланяются, а иногда целуют руку, иногда же…
Жером. Что?
Агата. Если родственники, целуют и в щеку, губы…
Жером. Что же мне сделать?., чтобы не ошибиться, выбирая… я лучше исполню все три изъявления благодарности. (Склоняется, целует руку.)Ах, как приятно! (Хочет поцеловать.)
Агата. Перестаньте…
Жером. Но вы сами сказали… (Обнимает и целует ее.)Ах, как хорошо! как хорошо!