Тонкий лед

Нетесова Эльмира Анатольевна

Женщина встретила Егора настороженно. Что и го­ворить, Платонова в гости никак не ждала. Да и зачем человек к ней пожаловал? Галина внимательно слу­шала и никак не могла взять в толк, что хочет Егор? Чего ему надо от нее?

— Ну, да. Убегала иногда домой.

— Охрана знала о том заранее?

— Если б знали, не пустили б! Они меня из дома вытаскивали силой, от детей забирали! —жаловалась баба.

— А другие как уходили?

— Как и я. Всех с боем возвращали в зону, вздох­нула Галина, вспомнив недавнее.

— Но ведь не всех вот так! Говорят, иные на ночь дома оставались. Это правда?

— Бывало. Они везучие, их не видели, а я попада­лась.

— Как бригадирши на это смотрели?

— Радовались, хоть какая-то дома побыла. Все ж бабы, почти у каждой дети.

— А не платили беглянки охране и бригадирам за побег и прикрытие? — спросил Егор Галину.

— Я не платила. О других не слышала. Сами зна­ете, всякую копейку домой тащила, а в зоне ни с кем не дружила.

— Галя, а те, кто кроме вас убегал домой, часто возвращались с охраной.

— Кто как. Были те, кто не попадался.

— А бригадирша сбегала?

— Нет!—замотала головой.

— Почему? — спросил Егор.

— Не к кому! Да и жила в городе. Далеко. За ночь обернуться не успела б.

— Скажи, а какие у нее были отношения с охра­ной?— спросил Егор.

— Очень плохие. Всегда ругались, а за что и поче­му не знаю.

Так ничего не добившись от Галины, решил чело­век навестить Наташку.

В сумерках он свернул к ее дому, зная, что зверо­воду на ферме в потемках делать нечего.

Егор позвонил в дверь, робея. Ведь прошло полго­да с того времени, как женщина ушла из зоны. Он только сегодня вздумал навестить, да и то не без дела.

В руках коробка конфет и букет цветов. Это все, что скрашивало его визит, придавало характер лично­го. Наталья долго рассматривала в глазок припозднив­шегося гостя.

— Это я, Егор,— сказал негромко.

Дверь распахнулась.

— Это ты?!—отступила на шаг вглубь коридора, глаза округлились.

— Да, я,— шагнул через порог и, закрыв за собою двери, схватил Наташку за руки.— Ждала или нет?

— Не знаю! — все еще не верила в приход Егора и, обняв, никак не хотела отпустить человека хоть на секунду из своих рук.

Они вошли в просторный дом. Здесь было сумрачно и тихо. Где-то в часах шепотом прокуковала кукушка.

— Раздевайся,— повесила шинель на вешалку.— Как долго я ждала тебя, Егорушка! — подошла совсем близко, заглянула в глаза,— почему не приходил?

— Очень много работы было!

— А я? По мне скучал?

— Если б не думал о тебе, не пришел бы.

— Редко вспоминал,— пробежала по лицу еле при­метная тучка.

— Часто думал, Наташ! Да сам себя боялся.

— Чего так? — удивилась женщина искренне.

— Голову боялся потерять. Ведь ты такая! Увидишь тебя и немеешь...

— Егор, не надо слов,— поцеловала человека.

Платонов почувствовал как из-под ног уходит земля.

— Наташка, радость моя!—забыл, зачем появил­ся здесь. О причине визита и не вспомнил.— Ната­шенька, какая ты красивая! Самая лучшая на земле,— ласкал женщину.

Та с радостью покорилась человеку. Лишь под утро сели выпить по чашке кофе. Женщина села рядом, и Егор вспомнил:

— Наташ, а ты из зоны домой убегала?

— Нет, здесь никто меня не ждал.

— А другие как-то уходили!

— Их ждали, а потом вовсе ни как-то. Только за навар!

— За деньги? — уточнил Егор.

— Всякое было. В зоне воруют не меньше, чем на воле, усмехнулась коротко.

— Кто?

— Да та же охрана! Они за месяц имеют больше начальника зоны. Тот Федя «лопухи» развесил, а его как лоха вокруг носа водят. Ну, неужели ты поверил, что бабы в деревни смывались на халяву?

— Они так говорили!

— Стемнили. За «бабки» отпускали, по таксе.

— И какая она была?

— Две штуки за ночь с бабы, но чтоб до рассвета уже в барак нарисовалась. А если на три часа, то штукой обходились. Только не все охранницы, двое, с кем можно было о том поговорить.

— А другие не соглашались?

— У них такса была высокая.

— Какая?

— Два костюма из сшитых. Прямо с конвейера. Это за два-три часа. Иные соглашались. Бугриха разборки устраивала таким, но все равно в конце месяца много не хватало. Эту недостачу приходилось покрывать всем. От того базарили, махались, потому и я из цеха ушла. Охота мне было на других пахать? Они к му­жикам, к хахалям, к детям и родителям смывались, а я никуда не дергалась. А если так, то никому и не должна. А за недостачу материала с меня тоже высчи­тывали. Вот и цеплялись друг в дружку!

— Кто из охранниц брал деньги? — спросил Егор.

— Двое их. Одну, знаю, зовут Полиной. Вторую называли Майкой. Они костюмы не брали. Только деньги.

— А зачем охранницам костюмы? Да еще воен­ные? — изумился Егор.

— Мужикам для охоты и рыбалки. Им цены нет! Ноские и не промокают. У нас они брали за дешево, а загоняли много дороже. Весь город одели. Все охот­ники в них. Даже звероводы наши те костюмы купили. Теперь строители, дачники приспособились. Весь мор- порт их носит и хвалит. За месяц не меньше двух де­сятков костюмов охранницы уносят от зэчек.