Торлон. Трилогия
Шрифт:
Теперь путники продвигались по лесу гораздо быстрее. Лазутчики хорошо знали местность и шли уверенно, не тратя времени на поиск ориентиров. Плохо себя чувствовал разве что Фейли, да и то лишь потому, что всячески порывался слезть с носилок и идти самостоятельно. Друзья не обращали на него внимания, красноречиво давая понять, что он вовсе не является их предводителем.
К сожалению, Ковдан оказался прав: когда путники уже видели впереди долгожданные факелы на стенах заставы, с неба на них полил сильный, хоть и теплый, дождь. К воротам с предусмотрительно поднятым мостом они добрались мокрые до последней нитки. Со стен их окликнул невидимый за бойницей стражник. Киль назвал себя и добавил, что надерет спросившему задницу, если тот сейчас же не опустит мост. Хотя ответом ему был дружный хохот приятелей незадачливого стражника, мост со скрипом пополз вниз.
Двор, в который они вступили, мало чем отличался от двора их собственной заставы: те же деревянные избы, хозяйственные постройки, амбары с провиантом, вооруженные кто чем стражники, неторопливо прогуливающиеся по рантам. Только холм, на котором возвышалась высокая деревянная башня, был насыпан в самом центре двора, да к звукам леса и солдатской жизни примешивалось тихое ржание лошадей.
Тулли оказался, как ему и следовало по чину, в башне. Он сидел на втором ее этаже, в трапезной, за широким дубовым столом и ужинал, запивая бараньи ребрышки добрым хмельным пивом. Сказывались относительная близость заставы к замку и проистекающие от этого возможности по части снабжения.
При виде Киля розовощекое лицо Тулли нахмурилось, но, когда следом за лазутчиком в помещение один за другим вошли усталые путники, он просиял, поднялся из-за стола и приветствовал их с распростертыми объятиями. Именно такой, каким его помнил Хейзит со времени своего предыдущего визита.
Тулли отпустил лазутчиков подкрепиться с дороги с условием, что они, не откладывая, вернутся в лес к исполнению своих прямых обязанностей, а сам усадил нежданных гостей за стол и позвал слуг, чтобы те позаботились о достойном угощении.
— Вы едва разминулись с Локланом и его свитой, — первым заговорил он, когда все заняли свои места и машинально взялись за наполненные до краев бокалы. — Похоже, он так спешил показать свою новую знакомую отцу, что переночевал у меня прошлой ночью, а утром отправился в замок. Надеюсь, дождь не успеет его замочить. Вы видели его рыжую красотку, не так ли?
— Видеть-то видели, — ответил Фейли после короткой паузы. Он словно выждал, не захочет ли кто взять на себя тяжкую обязанность испортить столь гостеприимному хозяину настроение, однако желающих не нашлось, и он продолжал: — Да только думаю, про нее все забудут, когда узнают то, о чем сегодня знаем, увы, только мы. — Заметив, что Тулли поставил бокал на стол и насторожился, он посмотрел на своих спутников, будто призывая их в свидетели. — Шеважа перешли в наступление. Они научились управлять огнем. Наша застава сгорела. Ее больше нет. Боюсь, нам придется, не откладывая, поспешить следом за Локланом, чтобы предупредить Ракли.
— Нет уж, сидите! — резко повысил голос Тулли и даже закашлялся. — О таких вещах на скорую руку не говорят. Голод и усталость — плохие друзья и советчики. Так что давайте-ка ешьте как следует да запивать не забывайте, а пока суд да дело расскажите мне поподробнее, что случилось и что вы об этом знаете. Только говорите о том, что видели сами. А то есть тут у меня всякие умники, которые горазды языком трепать, да все больше байки разносят.
По мере того как гости по очереди описывали выпавшие на их долю испытания, лицо Тулли из розового становилось пунцовым. Он больше не прикасался к пиву и только сосредоточенно грыз давно обглоданную баранью кость. Прервал их рассказ он лишь однажды, когда Хейзит упомянул про встречу с черным всадником.
— Это что еще за пострел такой шатается по нашим лесам! Надо будет Ковдана настропалить, чтобы отыскал его.
— Как бы тот сам его не отыскал, — усмехнулся Фокдан. — Парнишка-то явно боевой. Его сперва увидеть надо, чтобы так просто о поимке говорить. А вот Хейзит с Фейли твоих лазутчиков еще на деревьях углядели.
«Последнее замечание было лишним», — подумал Хейзит, живо представив, что теперь грозит незадачливому Ковдану и его людям, однако Тулли притворился слишком увлеченным их рассказом, чтобы обратить должное внимание.
— Вы кому-нибудь уже говорили о том, что случилось? — спросил он, когда последний из гостей выжидательно замолчал.
— Сеять панику — не наше дело, — снова взял слово Фейли. — Теперь ты все знаешь и можешь усилить охрану своей заставы. Ракли узнает — ему решать, что делать с остальными.
— Правильно рассуждаете, — хлопнул Тулли ладонью по столу и только сейчас позволил себе сделать глоток. Глоток затянулся. Отняв от влажных губ пустой бокал, Тулли вытерся рукавом и поковырял пальцами в зубах. — А раз я тут главный, слушайте мою команду. Как говорили наши предки, утро вечера мудренее. Вам постелют здесь, в башне. Ступайте спать, а завтра я дам вам лошадей, и вы доскачете до замка. Передайте Ракли и Локлану от меня поклон и скажите им, что происходит ровно то, о чем я их давно предупреждал. А тебя, малый, Локлан, помнится, каменщиком назвал, — обратился он к Хейзиту.
— Я просто строитель, — уточнил тот, радуясь, что теперь-то среди спутников поубавится сомневающихся в его правдивости.
— Может, останешься у меня? — внезапно предложил Тулли. — Оглядишься, посмотришь, что к чему, а там и с укреплениями поможешь. Сам понимаешь, умные головы на дороге не валяются.
— Я бы рад, — не покривил душой Хейзит. — Но только я надеюсь выпросить у Ракли помощь не для одной лишь вашей заставы, а для всех. Если он мне потом позволит, я с удовольствием к вам вернусь.
— На том и порешим, — кивнул со вздохом Тулли. — Доедайте, допивайте, а я пойду пока немножко на ночь покомандую.
Он встал и вышел из трапезной, предоставив гостей самим себе и улыбчивым слугам.
— Как поступим? — обратился к спутникам Фокдан. — Подчинимся этому доброму человеку и воспользуемся его гостеприимством или же попросим посадить нас на лошадей прямо сейчас и отправимся в путь?
— Я бы сперва отдохнул да поспал, — чистосердечно признался Исли. — Здесь все ж спокойнее, чем в лесу, да и под дождем неохота мокнуть.
— Я готов в путь хоть сейчас, — сказал Хейзит, хотя по его кислому виду было понятно, что он надеется на сопротивление большинства.
Мадлох только плечами пожал. Ему определенно нравилось местное пиво.
Все ждали, что ответит Фейли.
— Если я хоть что-то смыслю в людях, — заговорил тот наконец, — то наш добрый Тулли уже снаряжает гонцов в замок. Не станет же он ждать, пока мы выспимся, подкрепимся, прискачем за полдень к Ракли и сами расскажем ему о столь важных событиях. Думаю, мы сделали все, что было в наших силах, и теперь со спокойной совестью можем вздремнуть.