Торлон. Война разгорается. Трилогия
Шрифт:
— Ну так что, будем собираться? — спросил Исли.
— Куда ты среди ночи собрался? — удивилась Т’амана, хотя ей только что казалось, что она разучилась чему-либо удивляться.
— Мы тут сидим уже столько, что, похоже, день давно наступил.
— Посмотри в окно. Ты называешь это днем?
Она сама подошла к окну и выглянула на улицу.
Трудно сказать, кто из них был прав. Цвета стали более различимы, однако солнце так и не появилось. Снег выглядел серым, вероятно, из-за темно-бурых туч, нависающих по всему небу. Совсем не по-зимнему. Таким небо бывает летом, когда собирается сильная гроза. Что-то случилось не только с ней, но и с природой. Причем ее давно проснувшиеся товарищи на это обстоятельство не обращали ни малейшего внимания. Они, как и Исли, считали, что на улице давно день и можно отправляться в путь. Первой мыслью Т’аманы было попробовать снова заснуть, чтобы опять поговорить с Ахимом, но поразительное превращение разогнало всякие остатки сна, и она отказалась от этой идеи до вечера. Если вечер наступит. Потому что исчезновение солнца и гнетущая погода за окном наводили на безрадостные мысли о безнадежности их положения. Которое заключалось в том, что, оказывается, Демвера-то они нашли, отбили в жестокой битве с мергами, потеряв при этом Ниеракта и младшего сына Каура, но Демвер оказался мертвым, и теперь никто из них не знал, что делать. Т’аману больше всего заботила пропажа Симы. Она была уверена, что вчера он был с ними, хотя сегодня, кроме нее, никто не мог этого вспомнить. Недосчитались и одного из мергов. Или даже двоих, потому что если Демвера захватил обычный десяток, по странным принципам замка это означало не ровно десять, а одиннадцать человек. Притом что трупов во дворе лежало девять.
— Тут есть поблизости еще какое-нибудь жилье? — справилась она у Каура, отвлекая его от тягостных мыслей о сыне.
— Что? Жилье? Да, полное Пограничье жилья, — ответил старик с очень недоброй улыбкой. — Дикари вьют гнезда на деревьях. Они с вами поделятся.
Понятно, что он просто хотел, чтобы непрошеные гости, не принесшие ему ничего, кроме горя, побыстрее убирались восвояси.
— Мне кажется, Ахим сможет нам помочь, — сказал Исли, видя, что никто из присутствующих не спешит предлагать свой план действий.
— Кто такой Ахим? — не поняла Гверна.
— Вы его пока вряд ли знаете, — отвернулся от созерцания пленника Атмар. — Думаю, сейчас не самое подходящее время все рассказывать. — Он сделал упреждающий знак. Исли встретился взглядом с улыбающимся из-под кляпа Симой и кивнул. — Но я с тобой согласен: он сможет ей помочь. Они каким-то образом умеют общаться во сне.
Гверна подняла бровь, но ничего не сказала.
— Пойдем-ка обсудим кое-что. — Атмар взял Исли за локоть и отвел подальше от лишних ушей. — Нельзя так расслабляться! Он же все слышит и понимает.
— Да я…
— Он уже знает о нас так много, что мне все больше хочется его прикончить.
— Никуда он не денется. — Исли попытался произнести это уверенным тоном. Почти получилось.
— И все-таки не стоит обсуждать при нем подробности наших дальнейших планов. Не знаю, как ты, старина, а я себя чувствую здесь, мягко говоря, неуютно. Ладно, раз мы остались за старших, давай между собой решим, как поступить.
— Я уже сказал: ехать к Ахиму.
— С Демвером, с ней и с этим, как его, Симой?
— Не знаю уж, как до тебя донесли приказ Ахима, но я понял его так, что Демвера надо найти и привезти к нему.
— А я понял так, что Демвера нужно найти раньше, чем его найдут другие, и спрятать понадежнее. Возвращаться к Ахиму — это все равно, что прятать сыр под носом у лисы. Как я понимаю, этот Сима прекрасно знает Ахима, своего сторожа. Может, не по имени, но знает. Кроме того, хоть я у Томлина, где служит Ахим, никогда не был, но я предполагаю, что Ахим там далеко не один, так что нас сразу заметят и схватят. Нет, мы туда не поедем.
— Тогда что, в Обитель, как сказала эта женщина?
— Ты там кого-нибудь знаешь?
— Нет, конечно.
— Вот и я тоже. Равно как никто из нас не знает, какое положение Обитель занимает по отношению к происходящему. У меня есть стойкое подозрение, что тамошние девицы с замком заодно.
— Вполне возможно… Жаль, что Т’амана отпустила своих сестер.
— Да вообще все довольно глупо получилось. — Атмар знаком попросил направлявшуюся к выходу Гверну подойти. — Вы говорили про Обитель. Вы думаете, нас примут? Может, вы кого-нибудь там знаете?
— Почему все мужчины так боятся Обители? — ответила она вопросом на вопрос и осталась довольна произведенным впечатлением. — Ладно, не обижайтесь. Нет, я там ни с кем лично не знакома, но это и не обязательно. Вы ведь знаете дорогу?
— Разумеется, мы по пути сюда проезжали мимо.
— Вот и хорошо. Возвращаетесь туда, стучите в ворота. Если мост поднят, кричите. Вам откроют. Объясняете, что к чему, и передаете вашу подругу из рук в руки. Ничего сложного в этом нет, по-моему.
— И что, мы там можем доверить ее любой?
— Думаю, что да. Никогда не слышала, чтобы в Обители были какие-нибудь распри. Все Матери, насколько я понимаю, действуют заодно.
— «Насколько я понимаю» — красноречивая оговорка, — заметил Атмар.
— Если бы я знала наверняка, то сказала бы наверняка.
— Вы на нас, Гверна, не обижайтесь, — примирительно тронул ее за руку Исли. — Мы ведь все хотим, чтобы было как лучше.
— Исли, дорогой мой, уж это я, будь уверен, понимаю. — Она в ответ погладила его по толстой щеке. — А ты, я смотрю, похудел.
Мужчины переглянулись и заулыбались.
Гверна пожелала им удачи и ушла. Вместо нее на пороге почти сразу же появились Хейзит и Гийс.
— Не помешаем? Что тут у вас происходит?
— Ничего хорошего. — Исли в двух словах обрисовал ситуацию. Присутствие незнакомца в лице Гийса его смущало, однако тот был, похоже, заодно с Хейзитом, да еще и заинтересованной стороной как сын Демвера, а это в корне меняло дело. — Твоя мать считает, что Т’аману нужно передать в Обитель, — закончил он.
— Раз уж она сама не может справиться, то да, наверное, это правильное решение.
— Мы его еще не приняли, — напомнил Атмар.
— Кто такой этот ваш Ахим? — спросил Гийс. — Тебя послушать, так он все знает и все видит.
— В общем-то так и есть, — согласился Исли. — Для отвода глаз он работает сторожем у одного богача, и это дает ему возможность заниматься добрыми делами.
— А богач этот знает?
— Если бы знал, Ахим давно передал бы от всех нас привет Квалу. Нет, конечно. Ты определенно о нем слышал. Томлин.