Торлон. Война разгорается. Трилогия
Шрифт:
Однако он был вынужден елозить брюхом но полу и молча наблюдать, как рушится стена. Чувствуя, что еще какая-то мысль не дает ему покоя. Мысль предательская и очень важная. А потом он ухватился за нее, додумал, и его бросило в холодный пот. Сейчас они сломают стену, пролезут в дыру… и закроют ее за собой. И что тогда будет делать он? Ломать по-новому? Да, конечно, но не раньше, чем досчитает до пятой или шестой сотни, чтобы дать им время уйти. А дав им уйти, он неминуемо их потеряет, а вместе с ними — смысл всего
— Смотрите, там кто-то есть! — воскликнула Велла, хватая брата за руку и указывая факелом в темноту коридора.
Гийс опустил меч. Тангай один продолжал орудовать топором, выковыривая гнилые щепки и чертыхаясь. Гверна хотела встать на всякий случай с мешка, но передумала.
Из темноты к ним медленно ковыляла бесформенная сгорбленная фигура. Спутанные волосы, изорванные штаны, пыльные башмаки. Все это покрывал накинутый прямо на голову грязный меховой плащ. Фигура приближалась робко, опасливо, но приближалась. Когда между ними оставалось шагов пять, все услышали слабые, сдавленные кашлем слова:
— Помогите… помогите…
— Стой, кто бы ты ни был, — приказал Гийс, на всякий случай взяв меч на изготовку. — Стой, или я буду вынужден тебя остановить.
— Помогите…
Хейзит в зачатке оборвал порыв сердобольной сестры. Велла попыталась вырваться, но хватка у брата оказалась железной.
— Гийс, это я… помоги…
— Сима?! Ты? Здесь? Откуда?
Теперь все с изумлением наблюдали за тем, как Гийс стремительно подхватывает падающего без сил оборванца и почти бережно укладывает на пол.
— Сима, что с тобой стряслось? Как ты тут оказался?
Они столпились над нежданным гостем, разглядывали его лупоглазую физиономию, белый от холода нос, залитые грязными слезами щеки и ждали объяснений.
— Кто вы? — не сразу отозвался тот, едва размыкая спекшиеся губы. — Я умер?
— Сима, это я, Гийс. Ты ведь узнал меня. Ты не умер. Ты среди друзей.
— Ну об этом я бы не спешил заявлять, — заметил через плечо Тангай между ударами топора.
— Что с тобой стряслось? — не обратил на него внимания Гийс. — Какого рожна ты тут делаешь?
— Гийс… это правда ты? Значит, я спасен?
— Спасен, спасен, — уверил лупоглазого Хейзит, которому вся эта встреча под землей, да еще в самый неподходящий момент, совершенно не нравилась. — Гийс, ты его знаешь?
— Его зовут Сима.
— Мы это уже поняли. Откуда он взялся? Выслеживал нас?
— Я… не выслеживал… я… меня…
Воспользовавшись тем, что Сима прикрыл глаза и не видит, Гийс красноречиво покрутил пальцем у виска, давая понять, что они имеют дело с не совсем нормальным человеком. Вслух же он пояснил:
— Сима служит при замке. Помогает с рукописями.
— Он что, еще и пишет? — искренне удивился Хейзит.
— Нет. Он их носит.
— Что ты тут делал, приятель? —
— Меня… меня бросили в подземелье. — Сима с трудом открыл глаза и громко закашлялся. — Вчера… или позавчера… я искал выход… было холодно и страшно… я нашел выход… и оказался здесь…
— Кто тебя бросил в подземелье? — Гийс посмотрел на Хейзита, мысленно призывая не делать скоропалительных выводов. — За что?
— Я не знаю… они сказали, что я подслушивал… сказали, я теперь знаю какую-то тайну… но я не знаю их тайны… ничего не знаю… у вас есть вода?..
— Велла!
— Вот, держи. Я давно пыталась тебя вразумить. Сперва накинутся на человека с вопросами, а потом спохватятся.
Теперь все наблюдали, как жадно Сима пьет, обливаясь и облизывая губы. «Ни за что не сел бы с ним за один стол», — подумал Хейзит. Он все не мог взять в толк, верить или не верить этому гадкому существу. Гийс, похоже, верил.
— Все, можно выходить, — окликнул их Тангай. — Судя по всему, мы попали в рассвет. Вы идете или будете с этим чокнутым тут торчать?
— Еще не решили, — огрызнулся Хейзит, понимая, что напрасно злится и напрасно тратит время. — Гийс, что будем с ним делать?
— Надеюсь, ты не бросишь его здесь, — снова вмешалась Велла, оглядываясь на мать за поддержкой.
— Гийс, ты хорошо его знаешь? — уточнил свой вопрос Хейзит.
Решение надо было принимать, и принимать быстро.
— Нет, — признался Гийс. — Знаю, кто он, но не знаю, почему он тут. Как и ты. Возиться мне с ним не хочется, это точно. Если мы его оставим, он, скорее всего, погибнет. Есть выбор?
Сима как будто не понимал, что речь идет о нем. Он уже перестал пить и теперь глупо улыбался то Велле, то Гверне. Гверна отвернулась и отошла к Тангаю, который стоял возле узкой прорехи в стене и с упоением вдыхал утренний морозный воздух. Свой факел он предусмотрительно погасил.
«Если вы еще тут будете сомневаться, — думал Сима, любуясь юной девушкой, — я всех вас перережу. Кроме тебя, красавица. К тебе у меня есть серьезный разговор. Так что ты уж лучше повлияй на своих тупых спутников».
— Хейзит, не тяни! — сказала Велла, словно услышав его мысли. — Еще не хватало, чтобы из-за моего брата гибли люди. Гийс его знает. Гийс, ты хоть не молчи!
«Хейзит? Неужто тот самый Хейзит, который втерся в доверие к Локлану и предложил ему выгодное дельце? Который приходил к дяде и получил достаточно силфуров, чтобы начать строить какую-то здоровенную печь? Нет, в таком случае, приятель, тебе страшно повезло, и я тебя пока ни за что не убью. Во всяком случае, не раньше, чем узнаю наверняка, куда ты направляешься. Такие вещи дядя обязательно должен знать. Вот так везенье! Ну, давай же, бери меня с собой!»