Тот самый

Зимин Дмитрий

Доставая по очереди все эти предметы, Алекс раскладывал их на резиновом коврике багажника, а разложив, задумчиво уставился на автомат.

— Главное, оборвать связь, — наконец сказал он.

— Какую связь? — на ум почему-то опять лезли многочисленные шефовские любовницы.

— Помнишь, я говорил про стригоя? Так вот: к нему, через девицу, идёт энергетический поток небывалой силы. Представляешь, какое потрясение испытали жильцы, когда утром обнаружили у себя под окнами… вот это, — он указал глазами

на белый купол. — Кто-то испугался, запаниковал, но большинство принялись фотографировать, рассылать друзьям — словом, делать шоу… Что увеличило поток эмоций в разы. Сейчас, конечно, всё пошло на спад. Глаз не видит, и зуб неймёт; но связь всё равно существует. А где-то сидит стригой, и как клещ, сосёт энергию.

— Но… зачем?

— Всяко бывает, — пожал плечами Алекс, распутывая связку деревянных колышков. — Кто-то ищет могущества, иные — знаний. Но в-основном сатанисты жаждут одного: бессмертия. Вот и пропитаются людскими соками, аки комарьё болотное.

— А с чего вы взяли, что это сатанисты?

Он посмотрел на меня своими чистыми и холодными глазами, и слегка приподняв бровь, спросил:

— А ты думаешь, это какие-нибудь друиды? Виккане, солнцепоклонники, тенгрианцы?.. Запомни, кадет: всё зло в мире исходит от сатаны.

— А я думал, вы неверующий.

— Зря, — достав две фляжки — «М и 'Ж» — он распихал их по карманам пальто. Мне же поручил нести рулон с кольями… — Бог, как и противник его, диавол — существуют. В душах людей, разумеется. И в то, что люди могут стать добрее, искоренив в себе зло — я верую свято. И вам, кадет, настоятельно советую обзавестись.

— Чем? — один колышек выпал из связки, и я нагнулся, чтобы его подобрать. В этот момент в грязь повалились другие, и я, чертыхаясь, принялся их собирать.

— Аналогичным мировоззрением, — с готовностью ответил шеф. — Очень упрощает жизнь.

— Но это… лишает выбора, — сказал я, наконец-то поднимаясь на ноги. Колы торчали у меня из-за пазухи, из всех карманов и рук.

— Так в этом и весь смысл! — рассмеялся Алекс. — Еще Маккиавели утверждал, что люди по натуре своей злы. Если делать добро их не принуждает необходимость. Я же принял абсолютно противоположную точку зрения. И ни шага в сторону.

— То есть, вы считаете, что люди — заведомо хорошие. А всё зло — от Лукавого.

— Всё очень просто, если разобраться, правда?

Повинуясь командам Алекса, я принялся вбивать колышки в мёрзлую землю по периметру белого пластикового купола. Он, в свою очередь, тянул пеньковую верёвку, крепко связывая колышки меж собой и создавая как бы низкую оградку.

— А вы идеалист, — заметил я, когда мы встретились у последнего колышка и разогнулись, переводя дух.

— Напротив. Я — совершеннейший фаталист, — ответил шеф, доставая из нагрудного кармана фляжку с литерой «М». — Ибо имя злу — Легион. И миссия моя не завершится во веки веков.

Отвернувшись, Алекс облил колышек из фляжки и перешел к следующему. В воздухе резко запахло скипидаром.

— Сейчас я пойду внутрь, — сказал шеф. — А ты сбегай к машине за одеялом — там есть на заднем сидении. Но сразу возвращайся. Как только почувствуешь, что пора — поджигай осину, — он кивнул на колышки.

— Стойте, — я поймал его за обшлаг, когда шеф уже отвернулся. — А как я узнаю?

— Узнаешь, — спокойно кивнул Алекс. — Такое невозможно пропустить.

И тут у меня в кармане тренькнуло.

— Сообщение, — пояснил я шефу. — Неважно, потом посмотрю.

— Господь проявляется в мелочах, — покачал головой шеф. — Читай прямо сейчас. Время терпит.

«Поздравляю, — гласил текст. — 'Вы справились с первым заданием. Почти справились. Осталось совсем немного…»

Дверь ближайшего подъезда распахнулась, и на улицу повалили люди. То же самое происходило и с тремя другими подъездами.

Люди бежали сломя голову, не разбирая дороги. Тащили детей, кое-как одетых, в нахлобученных задом наперед шапках, с волочащимися по грязи шарфиками и варежками на резинках…

Старик ковылял, опираясь на палку, прижав к животу брыкающегося мопса. Женщина с выпученными глазами и в съехавшем набекрень шиньоне держала в охапке целый выводок котят… Тётка пыталась спустить по высоким ступеням громоздкую коляску, людской поток обгонял её, обтекал, как камень в стремнине, и только один парень, пробежав мимо, всё-таки вернулся и помог вытолкнуть застрявшее колесо… Не рассчитав сил, он толкнул слишком сильно, коляска опрокинулась и на подъездную дорожку покатились консервные банки.

— Бомба! — дискантом закричал старик с мопсом, ковыляя мимо нас, прямо по колышкам. Запутался в верёвке, и почти грохнулся — я еле его удержал, мопс с радостным визгом вырвался и умчался, поводок вился за ним, как нитка воздушного шарика… — В дом заложена бомба! — не обращая на меня внимания, старик вырвался и заковылял дальше. — Муничка! Муничка мой… — кричал он вслед собачонке.

— Гражданка, объяснитесь! — Алекс, в отличие от меня, самообладания не утратил, и уловив твёрдыми пальцами запястье толстухи с авоськой, в которой выл и извивался злющий рыжий котяра, строго спросил: — Почему нарушаем распоряжение правительства?

— Да клали мы с прибором на ваше распоряжение! — зычно объявила тётка, поудобнее перехватывая авоську, и как четырёхмачтовый галеон, устремилась дальше — почти сквозь палатку.

— С чего вы решили, что в доме — бомба? — закричал Алекс в толпу.

— Так СМС-ки же, — рядом с нами, совершенно по своей воле, остановился пацан лет двенадцати. — Пришло оповещение от ЧС-ников, — и он сунул к глазам Алекса светлый экран смартфона.

«Внимание! Покинуть опасную зону…» — мельком увидел я, и пацан умчался.