Трехручный меч
Шрифт:
— Когда одно и то же, — ответил я честно, — начинает поднадоедать. Если честно, уже надоело. Два-три одинаковых квеста — и уже тошнит. Не понимаю, как можно десятки, а то и сотни…
Он вздохнул, признался:
— Я тоже не понимаю.
Ворон каркнул с плеча:
— Закон рынка!
— А что это? — спросил я.
— Не знаю, — ответил он обиженно. — Да и никто не знает, хотя делают вид, что знают все.
— Нелепость, — прорычал волк.
— Вся жизнь — нелепость, — обронил я.
Хотел, чтобы получилось философски, но вышло обиженно, сам понял, какой из меня
Вскоре вместо трех теней осталась привычная серая, мы постепенно удаляемся от настолько истончившейся перемычки между мирами, что еще пару дней, и услышали бы грохот от отбойных молотков, или чем там еще прокладывают дорогу к нам тамошние маги-чудища.
Ворон почистил клюв о плечо и каркнул прямо в ухо, полагая меня глухим, как все человечество:
— Дык они ж не сговариваются!.. А думают все одинаково.
— Все от Адама и Евы, — подсказал волк. Подумал и добавил, очень довольный, что может вспомнить такое мудрое слово: — Клоны.
— Не клоны, — возразил ворон наставительно, — а дети!.. Серые дети, мой лорд, как вон то четвероногое, что бежит рядом с вашим благородным конем.
Волк зарычал и сделал вид, что готовится подпрыгнуть. Ворон посмотрел надменно, с высоты положения, но чуть присел в готовности оттолкнуться и швырнуть себя в небо. Я намотал себе на ус, волк, видимо, на такую высоту все же допрыгнет.
— Все равно, — возразил я, — короли ревниво следят друг за другом. Подсчитывают, кто прирастил территорию, кто больше нахапал золота и драгоценных камней, у кого олень с золотыми рогами, у кого дома золотой змей с тремя головами… так что знают, кто с каким поручением отправляет своего героя! Или отправлял. Но все как клоны… как зерна из одного стручка, ну прямо до тошноты! Да и злодеи…
Волк переспросил с интересом:
— А злодеи что?
— Да как сговорились с героями, — ответил я уныло. — Будто в опере партию на два голоса… Или заранее сговорились, узнав ставки, кто на какой минуте победит и в какой позе это произойдет!
Ворон каркнул предостерегающе:
— Не накаркайте, мой лорд.
— Что?
— Изменения, — многозначительно ответил ворон.
Я сдвинул плечами:
— Да пожалуйста!
Даже челюсть выпятил, я же герой, но по шкуре пробежал совсем не геройский холодок. В этом мире все-таки все понятно, заранее расписано, узнаваемо, противники ведут себя, как им положено, говорят те же слова, что уже много раз от них слышал, в поединках размахивают мечами строго по указанным амплитудам и вроде бы замысловатым кривым, некоторые уровни мог бы проходить с закрытыми глазами, так стоит ли отказываться от такого нетрудного и приятного бытия героя? А рисковать по неизведанной тропке… пусть сперва другие сходят, проверят. Шанс, конечно, есть, что найдут сокровище, но еще больше — упасть в пропасть, утонуть в болоте, сорваться с высокой башни, наступить на ядовитую змею, на полном скаку задеть башкой толстую ветку, попасть под камнепад, нажраться в лесу не тех ягод…
Ворон, налетавшись, устал, догнал нас и с такой силой плюхнулся мне сзади на плечо, словно
— А нет ли связи с Черным Гагеном?
— Что за Гаген? — спросил я.
А волк рыкнул:
— Одурел? Ну какая может быть связь? Еще скажи — со Светлым Хехеном!
— Насчет Хехена не скажу, — заявил ворон, — но насчет Гагена ты не прав, и мы тебя поправим…
— Что за Гаген? — повторил я.
Волк посмотрел на меня с удивлением, как если бы я сказал, что не знаю, кто такой Чубайс, а ворон каркнул важно:
— О, Гаген — это Гаген… Ах, вы не знаете, кто такой Гаген? Я вам сейчас расскажу все за Гагена, про его происхождение и династию…
— Про это не надо, — прервал волк, — ближе к телу.
— Ближе так ближе, — каркнул ворон. Повозился, устаиваясь и защемляя мне кожу, скоро все плечо будет в дырочках, как дуршлаг, сказал важно: — Тогда начну, пожалуй, с последней главы…
— Даже с последнего абзаца, — уточнил волк мстительно.
— Да хоть и с последней строчки, — ответил ворон надменно. — Итак, когда Черный Гаген пошел войной на Светлого Хехена, вспыхнул страшный бой. Как жаль, мой лорд, что вы не поучаствовали, верно? Вам с мечом кровавым и щитом звенящим самое бы место… Битвы распространились на Верхний мир, Нижний и Средний, а также захватили веерные миры, так что война шла уже за власть над всей Вселенной и всеми мирами. Основные битвы разразились, конечно же, здесь, на Земле, что и понятно, кроме того, сам Черный Гаген родом, естественно, с Земли, как и его противник — Светлый Хехен, так что именно здесь сошлись основные силы в самой страшной и кровавой из битв, когда-либо происходившей во Вселенной. И участвовать в ней, понятно, большая честь, потому на нее сошлись все мыслимые и немыслимые люди, звери, птицы и даже насекомые.
— Хорошо, хоть микробы остались в стороне, — буркнул я.
Ворон сообщил:
— Думаю, никто не остался вне великой битвы. Даже величайшей в истории! На стороне Светлого Хехена выступили объединенные королевства людей, эльфов, гномов, дварфов, а на стороне Черного Гагена — тролли, орки, драконы, баньши, гоблины, огры, великаны и, наверное, неведомые мне пока микробы… Битва длилась тысячу лет, все это время не только ручьи, но и реки выходили из берегов из-за потоков красной, зеленой и лиловой крови, хищные птицы перестали летать, так обжирались трупами, а трупные черви размножились и увеличились от постоянной сытной пищи в размерах, став крупнее ящериц. Вот бы вам поучаствовать, мой лорд? Небось сердце сжимается от зависти?
— У меня другое место сжимается, — ответил я сердито. — Что дальше?
— Когда все завершилось, земля почти обезлюдела, зато силы Тьмы были истреблены, Хехен наложил на поверженного Гагена заклятие, что тот уйдет на десять тысяч лет под землю и не покажет свой лик, а все, кто шел за ним, будут наказаны: у драконов отнял огонь и крылья, великанам запретил покидать горы, тролли и гоблины должны жить в особо отведенных для них местах…
— Резервациях, — кивнул я, — знакомо. Продолжай, продолжай!