Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы
Шрифт:
– Охотно, Милтон. Ты потрудился на Его благо.
Закрыв глаза, могильщик пробормотал молитву. Верна положила руку ему на лоб.
– Да благословит Создатель свое дитя, – прошептала она, коснувшись его своим Хань. Могильщик ахнул. – Ты забудешь все, что тебе рассказал Хэм. Будешь помнить лишь, что он хорошо сделал порученную ему работу, но забудешь, в чем она заключалась. А после моего ухода забудешь о том, что я здесь была.
Глаза могильщика под закрытыми веками на мгновение закатились, затем ресницы его распахнулись.
– Благодарю вас, сестра.
Уоррен прогуливался по другой стороне улицы. Верна молча пролетела мимо него, не
– Я ее удавлю, – бормотала она себе под нос. – Удавлю собственными руками! Пусть меня заберет Владетель, но я ее задушу!
– О чем это ты? Что ты узнала? Верна, да остановись же хоть на минутку!
– Не говори сейчас ничего, Уоррен! Ни слова!
Сжав кулаки, она неслась по пустынным улицам как ураган.
Бушевавшая в ней ярость грозила выплеснуться наружу. Она не видела улиц, не слышала барабанного боя. Забыла об Уоррене, который трусил следом. Верна не видела ничего, кроме картин страшной мести, которые рисовало ей воображение.
Она опомнилась только на мосту к острову Халзбанд и остановилась так резко, что Уоррен едва не налетел на нее.
Верна схватила его за расшитый серебром ворот балахона.
– Ты сейчас же отправишься в хранилище и займешься пророчеством!
– Каким?
– Тем самым. – Она встряхнула его. – О лжеаббатисе. Найди все его ветви, найди все, что с ним связано. Все, что сможешь найти! Ты понял?!
Уоррен резко высвободился и одернул балахон.
– Да в чем дело? Что этот могильщик тебе наговорил?
– Не сейчас, Уоррен.
– По-моему, мы с тобой друзья, Верна. И только сегодня ты говорила, что мы в одной лодке. Я хочу знать...
– Делай, что я сказала! – Голос Верны был похож на отдаленные раскаты грома. – А если ты дальше будешь ко мне приставать, Уоррен, то я отправлю тебя искупаться. Иди и займись пророчеством, а как только что-нибудь обнаружишь, немедленно сообщи мне!
Верна прекрасно знала, как много в хранилище собрано пророчеств. И понимала, что на поиски могут уйти годы. Даже века. Но разве у нее есть выбор?
Уоррен тщательно стряхнул пыль с балахона.
– Как прикажете, аббатиса.
Когда он повернулся, чтобы уйти, Верна заметила, что глаза у него покраснели. Она хотела поймать его за руку, остановить, но он уже отошел. Ей хотелось окликнуть его и сказать, что не на него она сердится и он не виноват в том, что лжеаббатиса – это она, но голос ей изменил.
Дойдя до знакомого камня, Верна взобралась на стену, в два прыжка спустилась по грушевому дереву в сад и пустилась бегом. Задыхаясь, она с размаху несколько раз шлепнула ладонью по двери в тайное убежище. Безрезультатно. Сообразив, в чем дело, она достала из потайного кармана перстень. Зайдя внутрь и закрыв за собой дверь, она в ярости швырнула кольцо через всю комнату. Ударившись о противоположную стену, перстень упал на пол.
Верна вытащила из-за пояса путевой дневник и с размаху плюхнула на трехногий стол. Стараясь восстановить дыхание, вынула из книжечки стилос. Раскрыв дневник, она уставилась на чистую страницу.
Отчаянно борясь с гневом и отвращением, она попыталась собраться с мыслями. Нельзя исключить возможность того, что она ошибается. Да нет. Не ошибается. И все же она – сестра Света. Ей прекрасно известно, что нельзя рисковать, основываясь на одном лишь предположении. Нужно придумать, как выяснить, у кого второй дневник, причем так, чтобы не выдать себя, если ее догадка ошибочна. Но она не ошиблась. Ей точно
Поцеловав кольцо на пальце, Верна помолилась Создателю, прося у него поддержки и силы.
Ей хотелось дать волю гневу, но еще больше хотелось убедиться в своей правоте. Взяв дрожащими пальцами стилос, она написала:
Сначала ты должна сказать мне, почему выбрала меня в тот последний раз. Я помню каждое слово. Одна ошибка с твоей стороны – и дневник полетит в огонь.
Верна закрыла дневник и убрала его в потайной карман. Потом, дрожа как осиновый лист, взяла с сундука плед и поплелась к креслу. Чувствуя себя одинокой, как никогда в жизни, она уселась в него и свернулась калачиком.
Верна отлично помнила разговор, который состоялся между ней и аббатисой Аннелиной, когда она привезла Ричарда. Аннелина не хотела ее принимать. Прошли недели, прежде чем Верна добилась аудиенции. Всю оставшуюся жизнь она будет помнить эту встречу и никогда не забудет те слова, что сказала ей аббатиса.
Верна была в ярости, узнав, что аббатиса так много от нее скрыла. Аббатиса просто использовала ее, не потрудившись ничего объяснить. Аннелина спросила, знает ли Верна, почему именно ее выбрали для поездки за Ричардом. Верна ответила, что видит в этом знак доверия. А аббатиса сказала, что Верну выбрали потому, что она, аббатиса, подозревала, что сестры Грейс и Элизабет, которые ехали вместе с Верной, были сестрами Тьмы. Из пророчества аббатисе было известно, что первые две сестры погибнут. Аннелина воспользовалась своим правом и назначила Верну третьей сестрой.
«Ты выбрала меня, потому что верила, что я не могу быть сестрой Тьмы?» – спросила тогда Верна.
«Я выбрала тебя, Верна, – невозмутимо ответила аббатиса, – потому что ты стояла в самом конце списка. Но главным образом потому, что ты абсолютно ничем не примечательна. Я сомневалась, что ты можешь быть одной из сестер Тьмы. Уж слишком ты неприметна. Я уверена, что Грейс и Элизабет оказались во главе списка потому, что тот, кто руководит сестрами Тьмы, посчитал их пригодными для своих целей. Я руковожу сестрами Света. И выбрала тебя по тем же причинам. Есть сестры, ценность которых исключительно велика для достижения наших целей. Я не могла рисковать ими. Мальчик, конечно, представляет определенную ценность, но он не так важен, как другие стоящие перед нами задачи. Он может оказаться полезен. Но он являет собой всего-навсего определенную возможность, которой я предпочла не пренебрегать. Если бы возникли проблемы и никто из вас не вернулся обратно... Ну, ты же понимаешь, что никакой мало-мальски грамотный генерал не станет рисковать главными силами для достижения малозначительной цели».
Женщина, своей улыбкой озарившая жизнь маленькой девочки, в ту минуту разбила ей сердце.
Верна натянула плед повыше и уставилась в стенку. Всю жизнь она мечтала стать сестрой Света, одной из этих необыкновенных женщин, которые своим даром служат Создателю. Она отдала свою жизнь Дворцу Пророков.
Верна вспомнила тот день, когда ей сообщили, что ее мать умерла. От старости, так ей сказали.
Мать Верны не обладала даром, и от нее Дворцу не было никакого прока. Она жила далеко, Верна редко с ней виделась. Приезжая во Дворец повидать дочку, мать всякий раз очень пугалась, потому что Верна не старела, как обычные люди. Мать так и не смогла этого понять, как Верна ни пыталась ей объяснить. Зато Верна понимала, что мать просто боится. Боится магии.