Третий чемпионат фабулы по прозе
Шрифт:
– Если не задам, то умру от любопытства.
– Полина, я хочу провести с ним хотя бы этот вечер.
– А ночь?
– Поживём – увидим.
– Наташ, а что ты там про пирог-то сморозила?
– Первое, что на ум пришло.
– Ладно, идём!
– Мальчики, ещё по одной и – танцы! – воскликнула Полина и, повернув голову к Ивану, добавила. – А то вы напьётесь, что мы с вами делать будем?
– Лично меня до такой степени напоить невозможно, – ухмыльнулся её друг, наливая в рюмки очередную порцию спиртного.
Полина включила музыку, и Наташа почувствовала, как Анатолий, вздрогнув, сжал ей руку.
– Помнишь, как мы танцевали с тобой? – с грустью в голосе спросил он.
– Так приглашай. Что сидишь? – улыбнулась в ответ женщина.
Наташа положила руки ему на плечи, пытаясь вблизи рассмотреть черты его лица, но очков не было, да и Полина выключила свет, чтобы оставаться в полумраке. Пришлось отказаться от этой затеи. Выпитое вино кружило голову, рядом был влюблённый мужчина. Хотелось страстных поцелуев, но нельзя же бросаться на шею первому встречному.
«Минут пятнадцать я должна выдержать, – глядя ему в глаза, думала Наташа. – Музыка эта у Полины никогда не кончится, специально для таких случаев. Пусть пока помучается. Какие у него сильные руки! Нет, пятнадцать минут я не выдержу. Ладно, десять. А, что я „ломаюсь“? Мы с ним, наверняка, целовались. По его мнению».
Она приблизилась к его лицу на какой-то сантиметр, и этого было достаточно, чтобы их губы слились в страстном бесконечном поцелуе.
«Какой он безумный! – с восторгом подумала Наташа. – Надо поменьше слушать, о чём он говорит и почаще закрывать ему рот поцелуями. О, судя по поведению подруги, двум парам в однокомнатной квартире сейчас будет тесно. Надо с ним уходить. Интересно, мы с ним лишь целовались, или наши отношения были более глубокими? Квартира у меня сегодня пустует, затащу его – там разберусь».
– Полина! – крикнула она подруге. – Мы с Анатолием уходим.
В глазах мужчины появилась грусть, но перехватив её лукавый взгляд, загадочно улыбнулся.
– Как – уходите? – искренне удивилась подруга. – Мы ещё чай не пили.
– В другой раз, а сейчас Анатолий проводит меня до дома.
Она шла, прижавшись к крепкому мужскому плечу. Её новый друг рассказывал про армию. Как чуть не застрелился, когда она написала, что выходит замуж, как уехал из города, чтобы не мешать её счастью.
Ей были неприятны воспоминания его молодости. Там была другая, которую он любил и любит до сих пор.
«Интересно, что всё это значит? Допустим, я похожа на его девушку. Нет, он влюблен именно в меня. Происходящее не может быть простым совпадением. Ладно, допустим, я хочу лишь одного, завлечь его в свою квартиру, поэтому и играю эту роль. Но ведь он умный человек и не может не заметить множества явных противоречий, например, разницу в возрасте.
Такое ощущение, что разгадка очень проста. Как в картах: чем удивительнее фокус, тем проще разгадка. А я боюсь напрячь голову, что бы догадаться. Уверена, эта разгадка была рядом, когда он говорил про кошку, покупал конфеты, и сейчас она рядом. Достаточно спросить, в каком году он служил в армии.
Удивительно, совершенно не смотрю на дорогу. Он тоже идёт чисто автоматически, но именно к моему дому».
– Наташа, давай посидим на этой лавочке, как раньше.
– Давай!
«Я много раз сидела на этой лавочке и со многими парнями. Так, с кем я здесь сидела? В которых была влюблена – четверо, добавим одноклассников, влюбленных в меня, еще человек пять. Среди них его не было. Да, и не могло быть».
– А этот павильон твои окна загораживает, – произнёс Анатолий, глядя на задумчивое лицо Наташи.
– Поцелуй меня! – решительно произнесла она. – И не давай мне больше думать ни минуты.
Приказ был тотчас исполнен. Прошло четверть часа. Они были взрослыми людьми, и обоим хотелось от этой ночи гораздо большего.
– Пошли ко мне!
Она взяла мужчину за руку и потащила за собой, стараясь ни оглядываться и ни о чём не думать. Но грустные мысли сами лезли в голову:
«Словно веду его к заветной двери, за которой находится страна счастья, а предчувствие такое, словно там разгадка всего происшедшего со мной сегодня. А я свет не буду включать, слова не произнесу. Не хочу никому отдавать этот волшебный вечер. Пусть он плавно перейдёт в такую же волшебную ночь. Тайна все равно откроется, но только не сейчас».
Женщина открыла дверь, и они зашли в прихожую. Из комнаты дочери лилась тихая музыка, а из зала вышла мать.
– Всё! – тяжело вздохнув, произнесла Наташа. – Мама…
Она повернулась к Анатолию, чтобы представить его матери. Но что это: губы её спутника задрожали, а глаза стали еще больше, чем при их неожиданной встрече.
– Наташка? – всё же сумел выдавить он.
То, что произошло далее, она даже не могла представить. Её пожилая мать бросилась на шею её другу:
– Толик, родной, я знала, что когда-нибудь откроется эта дверь, и ты вновь войдёшь в неё!
А он, прижав её к груди, не мог поверить, что природа смогла с такой точностью передать все черты внешности и характера от матери к дочери. Он тридцать лет представлял эту встречу. Но в его мыслях она старела гораздо медленней, чем в жизни. И была похожа на ту Наташку, которую встретил несколькими часами ранее.
– Бабушка, что там случилось, – спросила, вышедшая из спальни внучка.
И глаза Анатолия в третий раз расширились. Перед ним стояла Наташка, точно такая, которую он встретил тридцать восемь лет назад в своем далёком пятом классе.
Виктор Ягольник.
Любовь рыбака
Ну, как я не хотел в этот раз ехать на рыбалку. Позвонил Сергей – я отказался, а потом позвонил Иваныч. Я сказал ему, что настроение не то и, в общем, «не знаю, наверное, не поеду».
– Слушай, – говорит Иваныч, – звенит звонок.
– У кого звенит? – спросил я.
– Да какая разница, слушай и всё. Алло, позовите Германа Макаровича.
– Его нет, он в больнице, в реанимации.
– А к нему пускают?
– Да пускают. Только близких родственников.