Третий лишний
Шрифт:
– Какой же он красивый, находчивый и гордый!
– восхитилась про себя Лидия, стараясь реже смотреть на Алена, но ей это плохо удавалось. Она пыталась как можно лучше рассмотреть его и запомнить, чтобы потом можно было вспомнить его лицо.
Элизабет ужинала молча, изредка поглядывая то на гостя, то на Лидию.
– Лиза, я не узнаю тебя.
– начал подначивать брат, - обычно ты любишь поговорить, а тут из тебя даже слова не вытянуть. Ты хорошо себя чувствуешь?
Элизабет собралась духом и, стараясь не выдать своего волнения и гнева,
– Вы беседуете столько оживленно, что мне не хочется перебивать вас.
– она натянуто улыбнулась и вновь стала смотреть в свою тарелку.
– К тому же, что рассказывает мама, ты это и сам хорошо знаешь, поэтому от моих рассказов тебе не будет интереснее. А маме, рассказывать о твоем детстве доставляет огромное удовольствие. Не стоит ее лишать этого, правда?
– она посмотрела брату прямо в глаза и он не стал дальше развивать эту тему.
– Уважение и любовь к родителям - это так по-христиански, - неожиданно заметил гость.
– И ваше старание угодить матери достойно похвалы.
– теперь он смотрел на Лизу и улыбался ей.
– Благодарю.
– сухо ответила Элизабет и не стала развивать разговор дальше.
Да, гость был красивым, находчивым и очень обаятельным, она смущалась в его присутствия, но в то же время, он ей был немного неприятен. Она не могла себе объяснить, что именно в Алене ее раздражает, но с каждым разом он казался ей еще более не настоящим и скрытным.
"Не понимаю, что они в нем нашли?
– спрашивала она сама себя.
– Да, он очень красивый, но разве этого достаточно, чтобы так восхищаться человеком, совершенно его не зная?"
Хотя Элизабет готова была многим пожертвовать, если бы это помогло ей стать красивее.
Лиза уже заметила, что Ален старался не распространяться о своей семье и если ему напрямую задавали подобный вопрос, он аккуратно менял тему разговора. Как объяснил ей брат, Ален был единственным сыном, и его мать уже давно была вдовой, жившей в стесненных обстоятельствах.
"Возможно, дело именно в этом?" - подумала она, но все же он казался ей не настоящим и очень скрытым. Теперь же, видя, какие он бросает взгляды на Лидию, она заметила, как сильно он меняется. Что-то холодное проступало в его взгляде.
Когда ужин окончился, собравшиеся еще немного побеседовали, а потом глава семейства предложил сыну и дочери показать гостю Блумсберг и проводить Лидию до дома. Молодым людям затея пришлась по душе и они быстро собрались на прогулку.
– Ален, наш город небольшой, поэтому особенно рассказывать нечего, так что мы быстро управимся.
– уверил друга Вильям.
– Я не согласна с вами, Вильям.
– собравшись духом, произнесла Лидия, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание гостя.
– Блум?сберг, хоть и не большой город, но жители гордятся им. Совсем недавно мы отпраздновали столетие его основания.
– Правда?
– заинтересовался Ален.
– Да.
– смущенно улыбнулась Лидия, заметив проявленный к ней гостем интерес, и продолжила: - В честь столько значимого события, город украсили цветами и разноцветными лентами. Горожане организовали ярмарку, где можно было купить сувениры на память о юбилее города. Около ярмарки установили карусели, проводили веселые конкурсы, у здания мэрии играл оркестр, где все желающие могли танцевать. А еще Блумсберг посетил цирк!
Ален пристально смотрел на нее, и лицо мисс Марвел слегка покраснело, но она продолжила:
– Акробаты балансировали под куполом цирка, жонглеры, силач-геркулес, поднимающий тяжеленную штангу и несколько людей одной рукой, канатные плясуны и мимы, дрессированные собаки, мартышки, голуби, лев и даже огромный медведь, который катался по арене на колесе! Представляете, какое это было не забываемое событие!
– Увы, мисс Марвел, даже все моя фантазия не может вообразить столь яркого зрелища.
– его голосе чувствовалась легкая насмешка, но Лидия ее не заметила, зато Элизабет внимательно посмотрела на него. Он не отводил глаз от Лизы до тех пор, пока она первой не отвернулась.
- И что же дальше?
– поинтересовался он.
- Праздник прошел славно и оставил в памяти горожан и гостей Блумсберга, самые радужные воспоминания.
– закончила свой рассказ Лидия.
– Радужные воспоминания остались почти у всех, не считая, тех, кто по причине сильного увлечения крепкими напитками ввязались в драку и наутро проснулись с некоторыми повреждениями частей тела и лица.
– неожиданно уточнила Лиза и вызвала громкий смех у Алана.
– Ну, как же без этого?
– расмеялся он.
– Вы наверно еще забыли упомянуть тех, кто в праздничной обстановке не уследили за своими кошельками, часами и другими ценными вещами?
– Вы правы, мистер Уилсон, к сожалению, и без этого не обошлось.
– ответила она, почти игнорируя собеседника и стараясь на него не смотреть, словно разговаривала сама с собой.
Увидев, что подруга перехватила у нее инициативу, Лидия попыталась вернуть все внимание к своей персоне.
– Ну и что!
– упрямо и возмущенно воскликнула она, почти притопнув ногой, - зато столетие Блусмберга получилось красочным и интересным.
– Да, - согласилась спокойно Элизабет, заметив, как рассердилась подруга, - но, увы, люди обладают избирательной памятью, а иначе как объяснить, что город, основанный в 1802 году неким Людвигом Эйером, в 1872 отпраздновал столетний юбилей?
Лидии нечего было ответить, к ее стыду, даже в истории своего города, она была не сильна и сейчас впервые пожалела об этом. Тем временем, Лиза продолжала:
– Разве только что долгой памятью некоторых старожилов нашего города и предпринимательской хваткой нашего мэра, - улыбнулась она, - которые неожиданно вспомнили, что самым первым известным поселением на этом месте была лесозаготовка, построенная в 1772 году Джеймсом Макклюром. При сравнении, как ни посмотри, но все же столетие праздновать более торжественно и парадно, чем семидесятилетие.