Третий (не) лишний
Шрифт:
И теперь можно сколько угодно обманывать себя, что контролирую ситуацию. Какой там контроль, когда пальцем поманит – и бежишь, высунув язык, с хреном наперевес. Только подумаешь о ней – и как будто земля из-под ног уходит, внутри все обрывается.
Листал как-то каналы по ящику. Наткнулся на постельную сцену. Такую, с выдумкой, есть чему поудивляться. А вместо этого поверх всплыла совсем другая.
Ее запрокинутая голова, полоска зубов между приоткрытыми губами, короткие глухие стоны – эхом откликаются изнутри. Живот – мягкие линии, впадинки, которые отзываются
Чего я хочу? Быть с ней? Да? Или нет? Не знаю… не хочу знать…
13. Яна
Из-за грани сна шеи касаются чьи-то губы. Рука тяжело и горячо ложится на бедро, пальцы пробираются между ног. Сгибаю одну в колене, открывая им путь. Член упирается в ягодицы, демонстрируя великолепную утреннюю эрекцию.
Даже если б я вдруг забыла, с кем рядом уснула ночью, все равно мгновенно узнала бы. По запаху. По прикосновениям. По… ну-ка, вспомним латынь. Модус операнди. Нет, тогда уж модус аманди. А главное – по ощущению. Рядом с каждым из них – свое, особенное, не перепутаешь.
Антон…
Скидываю ногой одеяло, трусь затылком о его подбородок.
Едритская сила, мы же полночи трахались, как кролики. И все мало. И ему, и мне.
Еще выше поднимаю ногу, пальцы заходят глубже. Вторая рука на груди, полирует сосок.
Да с чего вы все взяли-то, что это приятно и возбуждает? Языком – да, хорошо, а вот так, пальцами возить по напряженному соску – как будто по сгоревшей на солнце коже. Если сказать – наверно, сильно удивится.
Крепко сжимаю рукой его ягодицу, ладонь ложится на бедро. Обожаю у мужчин это место, где сбоку впадинка.
Намек понят. Член входит медленно, мягко. Как будто украдкой. Как будто я еще сплю и он боится меня разбудить. И замирает.
О господи, как же мне это нравится! Вот эта пауза на старте. Внутри горячо пульсирует – словно сердце спустилось взглянуть, что же там такое появилось, не предусмотренное проектом. Так я могу кончить просто от одного ощущения этой жаркой заполненности. Правда, оргазм будет так себе, слабенький. Тренировочный, для разминки. Ну, поехали, что ли?
Слегка напрягаю мышцы внутри. Привет, парень! На старт – внимание – марш!
Любопытно, их обоих до такой степени прет от этих немудреных фокусов, что только диву даюсь. Кого ж вы до меня трахали, мальчики? Какую неживую природу?
Поза, надо сказать, не слишком зажигательная, не тот угол атаки, но мне не хочется поворачиваться. Не проблема, включаем дополнительные опции. Облизываю палец, поглаживаю клитор. Его палец присоединяется, сталкивается с моим. Вот так уже лучше.
Толчки все резче, быстрее. Собственные стоны подстегивают так, что начинаю по-змеиному извиваться, прижимаясь спиной к его животу, груди.
Есть перед оргазмом некая тонкая грань, на которой тянет задержаться. Когда уже так хорошо, что хочется продлить это безумие еще
И снова помимо воли представляю на месте Антона Дениса. И так все время. Когда с Денисом – вижу Антона. И ни разу еще не удалось кончить непосредственно с автором оргазма. Просто проклятье. Хотя… есть в этом некая прелесть. Своего рода комбо. Как будто сразу с обоими.
Кстати, секс втроем я с ними вообразить не могу. Ни практически, ни в качестве влажных фантазий. С кем угодно, какой угодно. Групповик, ЖМЖ, МЖМ – но только с другими М. Денис и Антон не монтируются никак.
Он выходит, по бедру стекает теплая струйка. Целует в лоб.
– Спи, еще рано.
Дверь комнаты закрывается. Шум воды в ванной. Свист чайника на кухне. Щелчок замка в прихожей.
Протягиваю руку к телефону. Половина восьмого. Уже не усну, но и вставать не хочется. Если только подремать. Внутри все еще приятно ноет. Потягиваюсь, разве что не мурлычу…
Я наивно думала, что, если пересплю с ними обоими, смогу наконец выбрать того, кто больше нравится. А в результате получился полный хаос и энтропия. Все запуталось еще сильнее, и я не представляла теперь, как из этого выбраться.
С Денисом все напоминало забавную игру в секс. Это как с порно. Есть такие, где актеры словно вагоны разгружают. Фундаментально, как докторская диссертация. А в других делают серьезные рожи, но видно, что с трудом сдерживают смех. Вот с Денисом у нас и была такая смешная порнушка. Трахались – а у самих рот до ушей, хоть завязочки пришей. Что-то нагло-бесстыже-веселое, самый прикольный развратный разврат.
Смущало только одно – уж слишком легко он мне поддался. Подозрительно легко. Позволил вести. Не буквально – на неком глубинном уровне. Я не диктовала, что и как ему делать. Он сам подстраивался под меня, даже, пожалуй, опережая на шаг мои желания. Но чуяла я в этом подвох. Так лиса караулит свернувшегося клубком ежа. Спокойно и терпеливо. Ждет, когда утратит бдительность и развернется. Тогда можно будет его поддеть и вцепиться в мягкое беззащитное пузо.
Хотелось бы знать, о чем он думал, когда я уходила домой. Впрочем, нет, лучше не надо. Вряд ли что-то нежное.
С Антоном все обстояло иначе. После того как я переспала с обоими, мои ассоциации только стали крепче. Денис – летний полдень и сахар. Антон – зимняя полночь и острый перец. Для моей темной стороны, которая хотела войны и драмы, он был самое то, что надо. Каждый раз – настоящий поединок, схватка не на жизнь, а на смерть. Иногда – как сегодня – я делала вид, что поддаюсь. На самом деле это был функельшпиль – обманный маневр. Враг будет разбит, победа будет за нами.
Ну, и как, спрашивается, я могла выбрать одного из двух? В Денисе мне не хватало Антона, в Антоне – Дениса. Возможно, встреть я мужчину, сочетавшего в себе черты обоих… Здравствуй, Агафья Тихоновна, давно не виделись! А если не выбирать, вариантов оставалось всего два. Либо продолжать, как есть, либо порвать с обоими, а это было еще хуже, чем выбрать кого-то одного.