Третья девушка
Шрифт:
Пуаро вернулся в деревню и, свернув на дорогу за церковью, перешел по мостику через ручей. В укромном месте под буком стоял большой лимузин. Шофер распахнул дверцу, Пуаро забрался внутрь, и, удобно расположившись на сиденье, со вздохом облегчения снял лакированные туфли.
— Возвращаемся в Лондон, — сказал он. Шофер захлопнул дверцу, сел за руль, и машина, заурчав мотором, плавно тронулась. В том, что на обочине шоссе стоял молодой человек, отчаянно сигналя, не было ничего необычного. И взгляд Пуаро равнодушно скользнул
— Будьте добры, остановитесь. Да, и, если можно, подайте немного назад… Он просит, чтобы его подвезли. Шофер изумленно посмотрел через плечо. Подобного распоряжения он никак не ожидал. Однако Пуаро слегка кивнул, и шофер повиновался.
Не кто иной как красавчик Дэвид нагнулся к дверце.
— Я уж думал, вы проедете мимо, — сказал он весело. — Большое спасибо.
Он влез, снял с плеч рюкзачок, спустил его на пол и пригладил каштановые кудри, отливавшие медью.
— Значит, вы меня узнали? — сказал он.
— Ваш костюм несколько бросается в глаза.
— Неужели? Не могу с вами согласиться. Я всего лишь один из легиона единомышленников.
— Ван-дейковская школа. Весьма живописно.
— Хм. Это мне в голову не приходило. Да, пожалуй, в чем-то вы правы.
— Вам следует носить широкополую шляпу со страусовым пером, — сказал Пуаро, — и кружевной воротник на плечах.
— Ну, так далеко мы все-таки вряд ли зайдем. — Молодой человек рассмеялся. — Миссис Рестарик даже не пытается скрывать отвращения, которое в ней вызывает один только мой вид. Впрочем, я плачу ей тем же. И сам Рестарик мне не слишком нравится. В преуспевающих бизнесменах есть что-то отталкивающее, вы не находите?
— Все зависит от точки зрения. Насколько я понял, вы строите куры его дочке.
— Какой прелестный оборот речи! — ухмыльнулся Дэвид. — Строите куры дочке. Пожалуй, можно сказать и так. Но учтите, тут ведь полное равенство. Она и сама строит мне куры.
— А где мадемуазель сейчас? Дэвид резко повернулся к нему.
— Почему вас это интересует?
— Мне хотелось бы с ней познакомиться, — пожал плечами Пуаро.
— По-моему, она вряд ли в вашем вкусе, так же как, впрочем, и я. Норма в Лондоне.
— Но вы сказали ее мачехе…
— О, мы мачехам всего не говорим.
— А в Лондоне она где?
— Работает в бюро по оформлению интерьеров где-то на Кингз-роуд в Челси. Фамилию владелицы я позабыл… Ах да, Сьюзен Феллс, если не ошибаюсь.
— Но, полагаю, живет она не там? У вас есть ее адрес?
— Конечно. Огромные многоквартирные корпуса Но почему вас это так интересует, я не понимаю.
— На свете вообще много интересного.
— Я что-то не улавливаю.
— Что привело вас сегодня в этот дом?.. Как он называется? О, «Лабиринт»!.. Что привело вас туда? И даже заставило войти не спросясь и подняться на второй этаж?
— Да, я вошел через черный ход, не отрицаю — Что вы искали наверху?
— Это мое дело. Не хочу быть неучтивым, но не кажется ли вам, что вы чересчур любопытны.
— Возможно, но мне хотелось бы точно знать, где сейчас мадемуазель.
— А-а! Милый Эндрю и милая Мэри (Господи, сгнои их!) вас наняли? Они пытаются ее отыскать?
— Мне кажется, — сказал Пуаро, — пока они даже не знают, что она пропала.
— Но кто-то же вас нанял!
— Вы крайне проницательны, — сказал Пуаро и откинулся на спинку.
— Я как раз гадал, что у вас на уме, — признался Дэвид, — Потому и махал вам. Надеялся, что вы остановитесь и введете меня в курс. Она ведь моя девушка. Полагаю, вам это известно?
— Насколько я понимаю, так оно считается, — неопределенно ответил Пуаро. — Но в таком случае, вы должны знать, где она. Не правда ли, мистер.., извините, я пока знаю только ваше имя — Дэвид, а фамилию…
— Бейкер.
— Может быть, мистер Бейкер, вы поссорились?
— Нет, мы не ссорились. А почему вы так решили?
— Мисс Норма Рестарик уехала из «Лабиринта» вечером в воскресенье? Или утром в понедельник?
— Не исключено, что в понедельник. Есть утренний автобус. В Лондон прибывает в начале одиннадцатого. Конечно, немного опоздала бы на работу.., но совсем немного. Вообще-то обычно она уезжает вечером в воскресенье.
— В любом случае в Бородин-Меншенс она не приехала.
— Выходит, что нет. Так мне Клодия сказала.
— Мисс Риис-Холленд.., я верно назвал ее фамилию?., была удивлена или встревожена?
— Господи, нет, конечно. С какой стати? Они друг за другом не следят.
— Но вы считаете, она должна была туда вернуться?
— Она ведь и на работу не вышла. В этом ее бюро просто рвут и мечут, можете мне поверить.
— А вы сами тревожитесь, мистер Бейкер?
— Нет. Естественно.., то есть я.., черт побери, даже не знаю. Вроде бы особо беспокоиться не с чего, но.., но ее нет уже несколько дней. У нас что сегодня? Четверг?
— Может, она на вас за что-то обиделась?
— Да нет. Говорю же: мы не ссорились.
— И тем не менее вы встревожены, мистер Бейкер?
— Вам-то какое дело?
— Никакого, но, насколько я понял, дома у нее довольно сложная обстановка. Ей не нравится ее мачеха.
— Еще бы она ей нравилась. Стерва, каких поискать. Твердокаменная. Ей Норма тоже не слишком по вкусу.
— Она ведь болела? Ей, кажется, пришлось лечь в больницу.
— О ком вы говорите? О Норме?
— Нет, я говорю о Мэри Рестарик. Я говорю о миссис Рестарик.
— Да, вроде бы она побывала в клинике. Интересно, зачем. Здорова как лошадь.