Треверская авантюра
Шрифт:
На расстоянии в два-три-пять дней пути от устья великой реки, в самой обжитой части побережья, вполне естественные рощи и перелески, стали напоминать скорее лесопосадки, парки и чуть одичавшие сады.
С одной стороны большая нужда в дровах скорее провоцировала истребление лесов, с другой – возможность собирать валежник в ближайших рощах давала небогатым семьям шанс бесплатно решать этот вопрос.
Сдерживала вырубки только власть местных ярлов и танов, да право частной собственности. Все ближайшие к плотно заселенным областям леса обязательно имели своего хозяина. На строгость порядков накладывала свой
Да, встречались во множестве небесполезные бамбук, секвойи и неимоверное число других видов. Но не реже на глаза попадались и дикие финиковые, кокосовые, десятки других разновидностей пальм. Целые лимонные, ореховые, банановые и апельсиновые рощи.
Каштаны, дубы, кедры, ели и пихты – чаще росли в переходных зонах между равнинами и предгорьями, но что говорить о всевозможных акациях, из которых добывают необходимые ремесленникам красящие и дубильные вещества. Или, например, о здешних аналогах таких ценных сортов древесины вроде сандала, миробалана, палисандра, граба, ниима, маргозы, сиссы, бассии65 и других, встречающихся лишь здесь пород.
В той части густонаселенных прибрежных земель, где успели по-настоящему развиться феодальные отношения, местные правители почти повсеместно объявили лесные пустоши своей личной или, как минимум, родовой собственностью. И надо признать, этот шаг заметно сократил вырубки, но и сделал даже самую простую строительную древесину очень ходовым товаром. Что в свою очередь повысило ценность небогатых поместий вроде Виндфана.
Едва сводившие концы с концами благородные владельцы лесных угодий, последние пару сотен лет получили возможность в любой момент организовать пару артелей рубщиков, и иметь (из-за расстояний и стоимости транспортировки) пусть сравнительно небольшой, но гарантированный и стабильный доход.
Однако потенциальная стоимость запасов местной древесины, мало заботила армейскую разведку Ингвара Чужеземца.
Широкая сеть патрулей и разъездов, охватившая пространство вокруг колонны почти на половину дня пути. Воины старательно искала и никак не находили хоть какие-нибудь тревожные признаки. И от этого командиры тревожились куда как сильнее чем, если бы стрелы летели из-за каждого куста.
В ответ на недобрые ожидания они высылали все новые и новые патрули, но и те не находили «долгожданных» засад или хотя бы их следов. Нет, вокруг простиралась мирная, почти идеально доброжелательная к проходящим армиям пастораль…
По ведущей вглубь анклава дороге войско выдвинулось еще вчера – на одиннадцатый день после битвы у замка рода Серебряного Ветра.
До ближайшего укрепления «непримиримых» оставалось не более суток пути, но никто не пытался забросать их стрелами или устроить неожиданный налет конными копейщиками. Одним словом – бред сивой кобылы, а не бескомпромиссная борьба за власть. И так продолжалось и первый, и весь второй день.
Из осторожности, войско остановилось в десяти-двенадцати километрах от точки назначение – хорошо укрепленного, но сравнительно небольшого городка Сегнола66. В нем проживало около двух-двух с половиной тысяч жителей, и оно было главным селением Сегнов – одного из пяти самых сильных кланов на западе марки. Именно их вождь и был первым – ближайшим –
Здешний сегнаф67 Бран Простоволосый считался человеком амбициозным, но разумным. Поэтому большинство из уже поддержавших Игоря вождей, советовали первым встретиться именно с ним. Были хорошие шансы решить дело миром, что позволяло не только не потерять воинов, но даже усилиться на несколько сотен бойцов.
* * *
Окрестности Сегнолы, утро следующего дня
(21 марта 2019 года по «земному» календарю)
Ночью на войско Ингвара Чужеземца тоже ни кто не попытался напасть. По большому счету патрули, отступившие в сумерках ближе к лагерю, толком не тревожила даже правильная военная паранойя. Хотя некоторые фермы и хутора, принадлежавшие сегнам, можно было рассмотреть невооруженным взглядом.
Кто-то из разведчиков поэтично доложил, что «вся округа замерла, как испуганная куропатка». Однако патрули при этом отметили, что в отличие от земель на окраинах анклава, здешние жители не сбежали в самые защищенные родовые крепости. Вечером стада загнали на привычные места, и если бы не опустевшие дороги, в целом бы все выглядело действительно насколько возможно мирно и спокойно.
– Почти как годом ранее… – уточнил Тарен Терпеливый с вопросительными интонациями, и очередной, пропахший поток и пылью всадник из утреннего патруля, обрадованно закивал.
Бросив удовлетворенный взгляд на своего нового господина, глава рода Серебряного Ветра дождался согласного кивка от ярла, и отпустил воина перекусить и отдохнуть перед выступлением. Все происходящее позволяло надеяться, что здесь с ними и правда собираются договариваться.
…К Сегноле армия подошла лишь ближе к полудню. С юга. И тут же, как ни в чем не бывало, принялась разбивать облегченный вариант лагеря, ограничившись вместо вбивания частокола – рогатками от потенциальных налетов конницы. Многочисленные палатки были разбиты на одной из обширных возвышенностей в полукилометре от городских стен.
Чтобы выйти именно с юга, пришлось немного отклониться от самого короткого – прямого пути, – и пройти почти на восемь километров больше. Но зато к 14.00, когда Игорь отправил к вратам Сегнолы переговорщиков, остальные его воины могли смотреть на заполненные жителями стены, и при этом не морщиться, от слепящих лучей полуденного светила. Оно к этому времени уже уверенно начало свой привычный путь в неимоверные дали, и подойди войско с востока – вопрос со слепящими лучами светила как-то пришлось бы решать. В случае боя, естественно.
Тарен сам вызвался поговорить с сегнафом. Они были равны по статусу, и кто-то усмотрел бы в таком урон чести, но муж прозванный «Терпеливым», вполне заслуженно пользовался уважением родовичей и соседей. Он всегда умел отделить «малое» от «необходимого», и прекрасно осознавал: возможность присоединить к их войску около двухсот крепких и хорошо снаряженных мужчин, вместо того, чтобы укладывать родню под этими стенами – дорогого стоит.
А те, кто за недолгое безвластие забыли, что статус каждого из них определяет ярл и ни кто другой – всего лишь глупцы. Поэтому не так уж и важно, что придет в пустые головы недалеких болтунов. Главное чтобы они языки распускали лишь шепотом, и в тиши своих домов.