Треверская авантюра
Шрифт:
– «Красавиц мужчина»! Как говорит наш ярл, дай ему боги еще больше удачи, и немного осторожности…
Последнюю фразу гость закончил в полголоса, как бы намекнув, что ему есть по поводу чего пенять своему господину, в память о прежней должности телохранителя. Высказывание настолько заинтересовало хозяев, что отложил письмо, и три ближайшие помощника Игоря, собрались тесной группой, чтобы, кто-то скажет «посплетничать», но топ-менеджеры компании «Ингвар Чужеземец, LDC»69 оценивали все это совсем иначе. Их надежды на светлое будущее были плотно увязаны с судьбой одного единственного человека, и помочь ему избежать ошибок, было не только полезно, но и правильно. И для этого, им очень важно было знать реальную ситуации.
– Если начинать сначала, то хевдинг хотел избежать штурма их главного замка и больших потерь, поэтому предложил план, который мы все и поддержали. Задумка была в том, чтобы создать укрепленный лагерь на землях «бунтовщиков», но ближе к владениям союзников. Это позволяло получать подкрепления и припасы без особого риска, ну и оставляло не запертыми их воинов, которые засели в Бринморе70. Наша тактика должна была подтолкнуть их вождей выйти и напасть, пока мы будем брать остальные мелкие крепостницы, разорять слабозащищенные поместья, да и остальные не брошенные деревни и фермы…
– Я так понимаю, что «подтолкнуть» сумели? – хмыкнул Эгир.
– Ну да. Только мы собирались сами им засады устраивать, да и никто не ждал, что все произойдет в первый же выход. После присоединения сегнов и начала похода, мы всем войском отстроили лагерь в половине дня пути от Бринмора. Все эти дни были мелкие попытки нападать на наши отряды. Патрули никого поймать не смогли, но и ущербу почти не было. Обменялись стрелами – и все, ничего серьезного. А тут господин собрал всю конницу в первую вылазку. Почти полтысячи всадников из своих новых подданных и пересевший на коней хирд. Из пехоты созвали лишь чуть больше полутора сотен юношей от младшей дружины. В основном алебардщики, но и три дюжины стрелков ополчили. Прихватили их больше для опыта, да присмотра за стоянками в пути. Может чем еще помочь, если бы дело до штурма какого-нибудь дошло.
Вышли утром, единственный путь – вдоль мелкой речушки. Войско на узкой лесной тропе, конечно же, растянулось, а передовое охранение – и вовсе умудрилось разминуться с врагами. Но и эти глупцы почему-то принялись атаковать нас прямо через переправу… – Дольф покрутил шей из стороны в сторону так, будто ему неожиданно стал жать ворот кольчуги. – Правда, шансы побить нас по частям были. Не могу не признать, что возьми в тот раз Ингвар меньше бойцов, так быть нам битыми. Ну, или потери стали бы и вовсе непомерными…
* * *
Виндфан, несколько часов спустя
На берегу разговор предводителей не затянулся. Было еще слишком много забот, которые требовалось разрешить в первую очередь. В следующий раз они собрались, когда крепость окончательно угомонилась – после заката. Правда, слишком личного разговора не получилось, потому что собрались те, без помощи кого в Виндфане ни одно решение не могло бы нормально выполняться.
Почти час, в переделанный пиршественный зал Гуалх-бастарда тянулись мастера-наставники младшей дружины, десятники и другие ветераны. Раньше всех подошел Карл-казначей, но не от того, что легко освободился от основных обязанностей. Он и здесь, вместе со своим местным коллегой зарылся в кучу таблиц и записей. Действительно, гору привезенной добычи еще только предстояло окончательно перемерять и «обсчитать», чтобы свести в понятный и максимально полный документ. Их работа даже не думала заканчиваться, когда Эгир решил, что все кто должен был прийти уже здесь, и кивнул Дольфу приглашающе.
Действительно, опытные воины, прошедшие десятки битв и сотни стычек на земле и воде, жаждали подробностей о сражении, в котором им участвовать не довелось, но его последствиями они начали пользоваться прямо сейчас. Об этом можно было догадаться по вскрытой бочке, явно из подвалов побежденного клана.
Дольфу было непривычно оказываться в центре внимания в качестве «скальда». Время от времени он принимался смущенно подкручивать усы, или поправлять вьющуюся иссиня-черную челку. Понимая неуместность всего этого, он начинал гневно сверкать яркими голубыми глазами, и в такие моменты они приобретали скорее серо-стальной металлический блеск. Но постепенно все наладилось. Речь потекла плавно, и он довольно быстро преодолел события, предшествующие сражению на безыменной лесной тропе.
– Думаю, их прознатчики сообщили своим вождям, что мы все еще сидим в лагере, поэтому свое передовое охранение они пустили почти впритык к другим воинам. И так сложилось, что когда наши разведчики прошли мимо той переправы, их, наверное, только вышли к ней. К тому моменту, как туда подошли первые две наши полусотни (примерно десять дюжин всадников из местных), почти половина их клановой конницы успела переправиться и бросилась в атаку. Остальные их поддержали через реку, и кондрусы стали теснить нас.
Они почти смогли выдавить союзных дружинников с открытого места у переправы, но тут стали подходить остальные. У них конницы было чуть за 200, а у нас, одного родового ополчения – под 350. Но выбираться с узкой лесной тропы наши подкрепления могли слишком медленно, поэтому расстроить ряды нападающих не удалось. Получилось лишь охватить, и оттеснить к переправе…
Дальше из рассказа Дольфа получалось, что хотя союзников было заметно больше, кондрусы бились с такой яростью, что положение временно стабилизировалось. Но тут выяснилось, что оказывается, у них есть еще и сильный смешанный отряд наемников. Больше полутора сотен тяжелых копейщиков и стрелков, которыми остававшийся на другом берегу глава клана решил поддержать усилия своей дружины. Пехота принялась переправляться, а лучники – рассыпались вдоль берега, и стали засыпать стрелами союзное ополчение с флангов.
Наемники не смогли переправиться все сразу, и создать строй, но их вмешательство все равно нарушило равновесие. Длинные копья бронированных пехотинцев давали им большое преимущество, и возможность действовать из второго-третьего ряда. И наша конница дрогнула.
Не побежала, но принялась откатываться. Тут-то вождь кондрусов и решил, что у нас закончились подкрепления, а у него – есть шанс на победу. Поэтому он приказал своей охране спешиться, и начал переправляться на эту строну реки, во главе двух дюжин своих отборных хускарлов.
– На правом фланге наши всадники были повернуты к их стрелкам открытым – левым боком, без щита, поэтому они потеряли всякую возможность атаковать. Чтобы их не перебили из луков, пришлось сначала спешиться, и закрыться своими скакунами. А когда наемные лучники перестали жалеть коней, то и создать стену щитов, в которой удобно только обороняться…
Многих союзников-вождей к этому моменту успели ранить, или даже убить, поэтому, когда ополчение начало оглядываться в поисках спасения, на поле боя появился Игорь, во главе 60 хускарлов, 120 алебардщиков и трех дюжин стрелков из младшей дружины.