Треверская авантюра
Шрифт:
– Слушайте, я так понимаю то, что Ингвар оказался «жрецом» и прилюдно подтвердил это – как-то укрепит его претензии?
– Конечно, – кивнул Дольф с отсутствующим видом. – Многие из тех, кто сейчас твердо поддерживает хундингов, получили неплохой повод изменить свое «мнение»…
Последнее уточнение Эгир встретил негромким, но явно довольным смехом.
Глава 6. Стяги над башнями
Замок Бринмор, весна 2039-ая от Исхода. Рассвет
(25 апреля 2019 года по «земному» календарю)
«…Кровь щедро пропитала кольчугу. Казалось, покинув чужие жилы, ее собственный тайный разум зачем-то задался целью непременно проникнуть во все до единого места на моем теле. Раскрасить каждый кусочек поверхности брони и оружия. Спереди доспех и вовсе был залит настолько обильно, что к концу битвы кровь успела загустеть и взяться настоящими струпьями. Поддоспешник, сапоги и даже подшлемник, те и вовсе хлюпали так, будто я в нее окунался с головой. Но особенно неприятно-колючим было ощущение от сухой корки на лице и руках. Все тело от нее ныло и чесалось так, что лишь неимоверным усилием воли удавалось сдерживаться, чтобы не начать с животным рычанием рвать с себя почти два десятка деталей экипировки, аккуратно увязанных перед выступлением телохранителями.
Обогнув месиво из тел людей и животных по широкой дуге, я скользнул по обрывистому берегу к воде и, ткнувшись коленями в мелководье, с облегченным шипением сорвал с себя кольчужные рукавицы. Бросив их на меч, в кучу малу вслед за обломками щита отправился покореженный шлем и ни разу не обнаженный кинжал вместе с ножнами. Да, тот самый бронзовый клинок, которым я упокоил беспокойного Ушедшего больше полутора лет назад.
Только после этого я погрузил пропечатанные красно-черной «краской» руки и стал с ожесточением оттирать засохшие чешуйки.
Потом, не обращая внимания на сразу же окрасившуюся воду, принялся горстями бросать ее в лицо, стараясь наконец-то разделить склеившиеся ресницы, волосы на голове и лице, размять отвердевшие брови. Летящие в лицо горсти воды, делали меня счастливее, наверное, даже больше, чем когда сегодня в очередной раз понял, что снова остался жив…
Не знаю, сколько это продолжалось. Но последняя мысль, направленная не только на собственные чувства, но и вовне, с почти слышимым звоном сломала «хрустальный шар» в котором все это время прибывало сознание. Обрушились звуки догорающей на опушке битвы, голоса воинов начавших растаскивать обильно уложенные тела друзей и врагов, потрясенное молчание реки вынужденной огибать множество тут и там островками торчащих тел. С отмели выросшие под весом кольчуг и другого боевого железа «препятствия», ей было, конечно же, не столкнуть…»
И в этот момент Игорь снова проснулся.
За декаду прошедшую с победы над сепаратистами-кондрусами, он переживал ту битву уже в четвертый раз. Неприятное «кино» победитель просмотрел в первую же ночевку – прямо там, – у переправы, когда его войско пыталось разгрести последствия неожиданно опасного и кровавого столкновения. Потом – в одну из ночей в лагере на границе, куда пришлось отступить, чтобы немного прийти в себя. В первую же ночевку в Бринморе, и вот – опять. Поднадоевшим триллером уже второй раз оказалась приправлена ночевка в своем новом «доме».
Замок Бринмор сдался неожиданно легко. И эта неожиданность уже была приятной. Куда как приятнее, чем когда на той переправе выяснилось: у вождя кондрусов вдруг помимо двухсот хорошо снаряженных клановых дружинников нашлись и полторы сотни отличной наемной пехоты.
После того «сюрприза» войско почти неделю просто приходило в себя. Сутки – на берегу, пока решался вопрос с раненными и убитыми, и еще шесть – после отхода в главный приграничный лагерь.
…спасть больше не хотелось. Осознав это, Игорь встал, наскоро ополоснулся из заготовленного еще вчера таза, отерся собственной простыней и скользнул в чистую шелковую рубаху. Руки автоматически подхватили пояс с мечом, и господскую спальню прежнего хозяина он покинул готовый к длительному и наполненному хлопотами дню.
По дороге на кухню мысли снова вернулись к недавней битве.
«Да, хотел спровоцировать врагов на необдуманную активность, так все получилось – и правда, спровоцировал…»
Земли кондрусов выглядели, как треугольник на самом западе марки. Наступая по суше, со стороны союзных земель, мы создали надежный лагерь почти в середине их территории. Когда работы по укреплению стоянки были закончены, Игорь собрал лучшую часть войска и выступил, чтобы очистить всю левую сторону территории врага, лежащую вдоль того же притока Рихаса, в верховьях которого стоял и Виндфан. Бринмор, нависающий над основным руслом Великой реки, оставался справа.
Накануне почти все участники совета пришли к выводу, что тамошним предводителям понадобится некоторое время, чтобы раскачаться до риска, связанного с серьезными вылазками.
«Да уж, никто и не предполагал, что глава вражеского клана окажется таким живчиком…»
Здешнее светило еще только показалось из-за горизонта, и переходы по пути на кухню выглядели особенно мрачно и негостеприимно. Наверное, даже немного враждебно. Хотя ни одного человека из прежних жителей Бринмора здесь не осталось.
Вывезли даже рабов, большинству из которых была обещана свобода и участок земли в аренду. Судьба всех обнаруженных в замке кровных и приемных членов клана, вне зависимости от пола и возраста сложилась менее оптимистично. Их всех обратили в рабство и раздали союзным вождям, или отправили на продажу в Персу. Благодаря этому решению все, кто поддержал претензии Игоря, получил по рабу на каждого приведенного бойца.
Если бы добыча только этим и ограничивалась, то такой шаг уже мог бы показаться даже слишком щедрым. Но все дело было в том, что замок сдался еще до того, как его успели полностью обложить, и Игорь смог воспользоваться правом победителя, объявив земли и собственность кондрусов своим личным достоянием.
С точки зрения закона, для пока еще только претендента на трон ярла – шаг несколько сомнительный. Но для завоевателя, чьих сил в общем войске было не меньше половины и при отсутствии других претендентов на власть – решение вполне проходное. Тем более что оно, как и сама ситуация, оказалось неожиданным даже для самого землянина.
Изначально, планировалось лишь вынудить местных сепаратистов признать власть нового «ярла», заставить заплатить большую часть кланового серебра «за беспокойство», и скорее выступать в сторону Нойхофа, пока хундингам не удалось перебросить к городу какие-нибудь новые силы. Но резня у переправы оставила кондрусов практически без воинов, а потому с их мнением и правами можно было уже не считаться. Да еще и битва вышла излишне ожесточенной, отчего многие были даже довольны такой судьбой, некогда могущественных претендентов на власть.