Треверская авантюра
Шрифт:
Не каждый благородный землевладелец мог бы позволить себе долго жить в такой дорогой «гостинице», поэтому уже к концу первой декады в рабочее время бараки для пленников почти всегда стояли пустыми. Даже два десятка мелких родовых вождей, посидев немного в одиночестве, решили не упрямиться, и вышли на работы. Тем более что никто их не пытался унизить какими-нибудь дополнительными придирками или попытками поставить на особенно грязную работу. А если пленник был готов сотрудничать, и у него получалось нормально руководить, то их почти всегда старались официально ставить старшими над
Нельзя было, кстати, и отрицать, что для кого-то из пленников возможность легально откосить от участия в той резне, что сейчас шла в центральных землях между белыми соколами и хундингами, была тоже не последним делом. Поэтому хотя все прекрасно помнили кто у кого в плену, атмосфера в целом в местном «Гулаге» сложилась достаточно доброжелательная.
…На стройке использовались плавучие краны, чей принцип действия был знаком в средние века, как на Земле, так и в здешней параллельной реальности. Их основой были огромные (в нашем случае четырехметровые), так называемые «беличьи колеса». Внутри них несколько грузчиков синхронно шли вперед или назад, и крутили усиленную стальными накладками лебедку. А уже та в свою очередь могла поднимать солидные каменные плиты весом в несколько тонн, или не менее тяжелые короба со щебнем. Правда, непосредственно сейчас речь шла уже об опускании.
В какой-то момент, шагающий «живой привод» растерялся, и наемный бригадир буквально взвыл в недобром предчувствии, но рабочие справились, и плита вместо того, чтобы сорваться и нырнуть в глубину, с громким хлопком, но довольно уверенно села на свое место, накрыв стопку своих «собратьев». Она скрылась в воде лишь наполовину, и это означало, что очередной участок мола завершен.
Точнее почти завершен. Плиты складывались в виде пирамиды с очень широким основанием, с таким расчетом, чтобы пустое пространство в середине сначала заполняли крупным щебнем, а в итоге – его заливали несколькими десятками тонн известково-песчаного раствора.
Каменные плиты вырубались нанятой бригадой специалистов не настолько ровными, чтобы перекрыть доступ речной воде в получившиеся сооружения. Но при укладке их перемежали с плотными травяными матами, которые под весом плит утрамбовывались и остальное доделывал раствор, легко закупоривающий оставшиеся щели.
В дальнейшем, после затвердения раствора, получившиеся сооружения должны были, стать основой для моста на другой берег, и одновременно – двусторонней крепостной стены, способной служить укрытием для воинов.
Когда достроят второе такое же сооружение ближе к впадению в Рихас и два участка каменных стен вдоль берега между ними, должна была получиться полностью защищенная и надежная гавань со своими складами и гарнизоном.
Действительно, после замыкания кольца стен Виндфана, и подведения под круглые, так называемые «шатровые» крыши всех воротных башен, самым уязвимым местом крепости стали корабли. Точнее место их стоянки.
Любой, хоть сколько-нибудь серьезный враг или даже небольшой отряд решительных налетчиков
При этом если восстановить временные строения было бы дешево и просто, то потеря даже любого из баркасов, захваченных у северян в процессе спасения клана Серебряного Ветра, оказалась бы весомым убытком.
Не смотря на внешнюю простоту и сравнительно небольшие размеры, каждый из них был продуктом достаточно развитых технологий. Изготовление требовало много времени и длинный список недешевых и качественных материалов, поэтому даже во время гражданской войны их можно было бы легко продать за 800-1200 гельдов каждый. В зависимости от размеров и состояния, конечно же. А если переплыть на другую сторону Рихаса, то среди живущих спокойно соседей цены бы оказались еще привлекательнее.
Как кстати и получилось с большей частью водоплавающей добычи.
Игорь просто не нуждался в таком числе мелких чисто речных судов. В его случае они годились разве что для рыбалки, да в качестве разъездных шлюпок и портовых буксиров в Виндфане. Поэтому из почти двух десятков попавших в руки баркасов, отобрали четыре самых новых и крепких. Игорь по традиции выкупил их за четверть стоимости и отправил в Виндфан. Остальные, сразу после битвы, при перевозке раненных в Персу просто взяли на буксир, и за неделю, что жрецы возились с пострадавшими, довольно удачно распродали в тамошнем порту.
Именно поэтому когда подкрепление северян рванул в обратную сторону, за ним и не стали гнаться. Корабли спускать на воду было бы слишком долго, а баркасов к тому моменту уже были далеко.
Только продажа водоплавающей добычи принесла чуть более 14 тыс. гельдов, а вместе с лагерным имуществом и снаряжением почти полутысячи северян, она в итоге была оценена и вовсе в очень приятную кучу серебра*5*. Так что вместо серьезных трат на лечение подранков, Игорь даже немного заработал. В его масштабах «немного». Как и, конечно же, непосредственные участники первого этапа похода.
*5* Оценочная стоимость добычи, взятой в сражении у замка Арианвэл:
676 гельдов – живой скот: 17 коров (17*12 гельдов), 236 овец (236*2 гельда) /-169 гельдов в счет доли хирда
1 760 гельдов – лагерное имущество: шатры, котлы, иная посуда и припасы /-440 гельдов
14 317 гельдов – пятнадцать баркасов-куррахов /-3 579,25 гельда
33 227 гельда – все снятое с пленных и собранное на поле боя оружие и броня /-8 306,75 гельда
49 980 гельдов (из них на долю хирда приходились 25%, или 12 495 гельдов)
(из записей Анвара Гарипова)
Кстати, если бы немалая часть оружия и брони не пострадала в бою, оно бы принесло победителям минимум вдвое больше. Приличную часть побывавших в бою щитов, например, опытные хирдманы оценивали по весу металла. Хотя любой оружейник мог при желании снять не пострадавшие бронзовые и железные пластины с них и использовать для сборки новых щитов. Весь такой лом, да и любые другие металлы Игорь по совету Дольфа выкупил с прицелом на будущее, и отправил в Виндфан.