Трезуб-империал
Шрифт:
— Капитан! Северин! — вдруг услышал он сзади.
Сквира обернулся. К нему бежали Часнык и Богдана.
— Как ты? — девушка замерла в шаге от него. Она явно хотела обнять его, но смутилась и остановилась.
— Как мороженое — ничего не чувствую, но боюсь, что разморозят.
Богдана невесело рассмеялась. Подошедший Часнык вежливо улыбнулся.
— А нас ни к Марте не пускают, ни к вам, — пожаловался он.
— Что-то ты выглядишь не очень, — Богдана настороженно осмотрела его. — Зачем столько бинтов?
— Они прикрывают преждевременную
— Пойдемте, там есть место. — Часнык указал на сидения у входа.
Едва троица подошла к длинному ряду сидений, как какая-то пожилая пара поднялась, уступая им свою скамью.
«Неужели я так плохо выгляжу?» — подумал капитан. Впрочем, сев, он тут же понял, что больше не смог бы продержаться на ногах ни минуты. Никогда еще он не испытывал такого удовольствия просто оттого, что появилась возможность посидеть.
Часнык и Богдана остались стоять.
— Родственники Марты Фаддеевны приехали?
— Да, дочка, — кивнул Алексей Тимофеевич. — Подняла в Луцке всех на ноги. Оттуда готовы были прислать скорую. Отдельную палату в областной больнице приготовили. Но наши врачи говорят, что перевозить ее нельзя. Так что теперь сюда едет какой-то профессор из Львова…
— А где она, дочка?
— Опять пошла к главврачу, — ответила Богдана. — Сегодня выходной, но главврача вызвали… А так она с нами сидит. Здесь.
Бедный главврач. Сколько треволнений за одну ночь! Капитан КГБ, особо опасный преступник, орденоносный ветеран войны!..
Сквира отставил костыль в сторону и замер, переводя дыхание. Потом повернул голову и посмотрел в окно.
Вовсю светило солнце. Золотой дождь сыпался с деревьев, покрывая грязь и лужи нарядным шуршащим покрывалом. Двор больницы в это раннее время выходного дня был почти пуст, и воробьи, никого не боясь, прыгали по земле, выискивая корм. У дальнего крыла здания появились две санитарки в черных ватниках поверх халатов. Они толкали перед собой тяжелые тележки с тюками грязного белья. Какая-то женщина с ребенком шла по дорожке к больничным воротам…
— Надо маме позвонить, — вдруг вспомнил Сквира.
— Молодец, капитан, — ехидно отозвалась Богдана. — Не прошло и двенадцати часов.
— А что? Ты ей звонила?
— Нет, я не звонила, — девушка поджала губы. Ну точно Кранц-Вовченко!
Северин Мирославович напрягся. Маме все-таки нужно сообщить…
— Я не звонила, потому что кто-то из райотдела позвонил до меня, — говорила Богдана, поглядывая на него. — Ее автобус приезжает в десять сорок. Я попросила одного своего… Ну, ты его не знаешь… В общем, он ее встретит…
— Спасибо. И тебе, и твоему приятелю… А где, кстати, Дзюба?
— В гостинице закрылся, — ответил Алексей Тимофеевич. — У него после вчерашнего вдохновение. Он еще с допроса рвался к кистям. Наверное, всю ночь не спал.
Часнык и сам выглядел сонным. Вокруг глаз — черные круги. В руках он сжимал скомканный рабочий халат. На ткани были видны следы свежей глины.
— Вы, случайно, не под землю лазили? — прищурился Сквира.
— Конечно, — кивнул Часнык. — Только сейчас вышел вдохнуть свежего воздуха. Перекушу, и обратно. Я и так, как на иголках, — вдруг, пока я здесь, проход откроется…
Капитан изумленно посмотрел на Алексея Тимофеевича.
— Но ведь преступление раскрыто! Известно, кто, как и зачем!
— То, во что Квасюк заставил вас поверить, не сможет сбить меня с толку, — заявил Часнык, глядя куда-то в сторону.
— Не существует параллельных миров! Вообще! Это просто такое теоретическое построение, понимаете?
Тот молчал.
— Монету сделал сам Квасюк, чтобы она помогла ему найти коллекцию Ревы! Из того же золота, которое он сбывал в Киеве!
— Это золото ему выделяло их правительство, чтобы он мог продавать его в нашем мире и на эти деньги жить… — видимо, новая теория уже сложилась в голове этого увлеченного старика.
Не веря своим ушам, Сквира покосился на Богдану.
— Но факты… — От очевидной абсурдности услышанного он даже не мог найти слов. — Но здравый смысл… Простая логика…
— Чушь! — воскликнул Алексей Тимофеевич. — Вы решили, что письменность Малой Руси-Украины должна быть непохожа на нашу. А ведь их история могла отклониться от нашей всего десять лет назад! СССР у них распался, УССР отделилась, стала королевством с каким-нибудь потомком Романа Мстиславича на престоле…
— То-то у него порядковый номер — третий, — съехидничал Сквира.
— Да, у них сменилось много королей за эти десять лет! — упрямился Часнык. — Распад СССР неизбежно повлек за собой хаос и беспорядки. Но монеты Малой Руси-Украины вполне могут быть с надписями на привычном нам языке!
— Что-то вы уж очень легко допускаете возможность распада СССР, — заметил Сквира, сразу поняв, что таким аргументом спор не выиграть.
Часнык демонстративно отвернулся. Но не выдержал, снова повернулся и с истеричными нотками в голосе быстро заговорил:
— Я вам скажу, как все было. Мы до сих пор не знаем, кто страж. Генка не нашел клад, а украл золото из параллельного мира. Да, Квасюк понял, что золото немного радиоактивно, и даже проверил это у учителя физики. Но все это никак не было связано с ограблением и убийством Ореста. Квасюк захотел воспользоваться моим днем рождения, чтобы попытаться найти коллекцию. Простым обыском! О том, что Орест нашел проход в параллельный мир, он даже и не подозревал! Вот как все было на самом деле!
— Не объясняет, почему Рева ушел с вашего дня рождения, — устало произнес Сквира. — Не объясняет слежки за Ревой. Не объясняет ограбления школы. И совпадений таких не бывает — найти проход в параллельный мир и умереть от руки человека, который продает золото оттуда. Не говоря уже об очень простом факте — параллельных миров не существует. Как вы не можете это понять?
Часнык посмотрел на Сквиру исподлобья и упрямо прошипел:
— Параллельный мир есть!
Капитан с Богданой растерянно переглянулись. А потом одновременно прыснули.