Три легенды
Шрифт:
– Сейчас только свежую траву.
– Где косите?
– Возле леса.
Ведьма встала, обошла корову кругом, похлопала по бокам, провела по шее, заглянула в уши. Обхватив голову животного, попыталась услышать…
– Это не Шар…
– Тихо! – вскрикнул хозяин.
Ведьма запнулась. Выдержала паузу.
– Это не Приходящий Ночью. На вымени нет омертвевших участков. И шкура чистая… Нет, это не он.
– Тогда почему нет молока?
Ведьма внимательно глянула на мужчину. Сказала уверенно:
– Она скоро сдохнет.
– Она
– Нет, корова здорова. Но скоро она околеет.
– И потому она не дает молока?
– Верно.
Мужчина хмыкнул, недоверчиво покрутил головой.
– Она что, чувствует собственную смерть?
– Да.
– Так что же с ней случится, ты можешь сказать?
– Не знаю.
– Звучит странно. Но я верю тебе, Мама…
Что же именно случится, это ведьма узнала скоро. Слишком скоро. Уже утром…
Она осталась ночевать у хозяев. Таура обрадовалась гостье, но было поздно и сразу после ужина девочку отправили спать. Взрослые еще какое-то время сидели за столом в полумраке, говорили о крестьянских заботах, жаловались на нелегкую жизнь, сетовали на плохую погоду, а когда окончательно стемнело, тоже легли.
Ведьме почему-то не спалось.
Не давало покоя то, что она почуяла возле коровы.
Предчувствие скорой гибели.
Храпел хозяин на широкой лавке у печи, на полатях ворочались девочки. Скрипел где-то возле потолочной балки сверчок, и за стенами порой начинали осторожную возню мыши.
Ведьма мерзла. Она куталась в одеяло, сжималась в комочек, но никак не могла согреться.
В конце-концов она все же забылась некрепким сном.
А утром ее разбудил промозглый холод.
И страх.
Предчувствие гибели.
Она оторвала тяжелую голову от подушки. Глянула в окно. Ей показалось, что стекла залеплены снегом.
Снег? Летом?
Туман! Необычайно густой туман был на улице. И постепенно вливался в дом, в комнату. Втекал через распахнутую настежь дверь.
Странный туман, обжигающий холодом.
Испуганно мычала корова. На улице кто-то что-то кричал. Вопил.
Захлебывался туманом.
Ведьма приподнялась на локте.
Кроме нее в комнате никого не было. Хозяева куда-то ушли.
Может это кричит кто-то из них?
Она отбросила одеяло, села на постели.
Тем временем густое облако серой непроницаемой мглы все расползалось по избе, стелилось по полу. От него веяло холодом и сыростью. И жизнью. В тумане что-то медленно двигалось, какие-то неясные тени, сгустки, завихрения.
Ведьма хотела встать, подойти ближе и сунуть руку в это промозглое облако, попробовать его на ощупь, как тут прямо под окнами дома кто-то дико закричал. Ведьма вздрогнула. Крик тотчас оборвался. И в это же мгновение она услышала негромкое звериное рычание. И жуткое чавкание.
Туман – туман? – уже подбирался, подползал к кровати.
И вдруг она поняла – узнала, почувствовала – что это не просто туман. Не
Она затравленно огляделась – куда? – окна были залеплены мглой, в дверях клубилось ужасающее облако. Туман был всюду.
А еще эти приглушенные туманом звуки. Крики. Негромкое и оттого еще более жуткое рычание под окнами. Чавканье.
Она зажмурилась, боясь увидеть нечто такое, что способно в одно мгновение помутить рассудок, соскочила на пол – босые ступни утонули в седых волокнах, ногам сразу стало нестерпимо холодно – и ринулась прямо в дверь, выставив перед собой руки.
У туман был странный аромат и вкус.
Ведьма едва не остановилась, сделав первый вдох-глоток. Ей показалось, что она сейчас задохнется. Но она сдержала поднимающуюся к горлу панику, нащупала дверной косяк и метнулась наружу, прочь из избы.
И тотчас упала на пороге, обо что-то запнувшись, подскользнувшись на чем-то. Онемел ушибленный локоть.
Ведьма попыталась встать, отползти, но падение оглушило ее, и она, потеряв ориентацию, все натыкалась на какую-то стену, слепо шарила руками вокруг, и под ногами ее было что-то мягкое. То, обо что она споткнулась.
Труп.
Кровь.
Таура. Это была Таура. Маленькая девочка с личиком, похожим на солнышко.
Ее тело лежало на пороге.
Таура.
И у нее не было головы…
Ведьма вздрогнула. Сдавила виски кулаками, заскрежетала зубами.
Маленькая девочка, которая называла ее Мамой. Маленькое тельце под ногами. Кровь…
Есть расхотелось.
Ведьма встала и долго бесцельно бродила по дому, пытаясь забыть то, что только что так необычайно ярко привиделось ей в воспоминании.
Ночью она проснулась и долго лежала, уставившись в темноту, туда, где должен был быть потолок. Она размышляла, что же теперь ей надлежит делать. Где и как искать ненавистного колдуна. Куда пойти, на что надеяться…
Когда забрезжил рассвет, она забылась чутким сном.
Через час ведьму разбудил дикий голод.
3
Утро выдалось зябкое – чувствовалось приближение осени. Пласты тяжелого низового тумана вылизывали траву, медленно стекая в овраг. Не было видно ни леса, что рос вокруг холма, ни протекающей внизу реки – все вокруг утопало в непроглядном седом облаке.
Ведьма спустилась с крыльца, погрузившись в туман по пояс, и направилась к сараю. Она шла осторожно, боясь оступиться, плыла, вытянув перед собой руки, готовая смягчить падение.
Сарай был битком набит дровами.
Ведьма набрала охапку сухих березовых поленьев и так же осторожно вернулась в избу. Свалив дрова возле печи, она отряхнулась, присела на корточки и стала сдирать с поленьев тонкие локоны бересты. Она не торопилась. Пока туман не рассеется, идти все равно некуда.
Некуда идти…