Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов

Маягин Владимир

Фокрэл встал и увидел мага Экгара, который рядом оплакивал погибшего соплеменника. Тело убитого чародея было пронзено несколькими черными стрелами.

Экгар повернул голову и посмотрел на Фокрэла. Лицо мага было бледным от усталости.

— Слава Зиждителю, что ты жив, доблестный Фокрэл, — изрек он.

— То же я могу сказать и вам, великий Экгар.

— Мне суждено погибнуть не в этом бою. То, что мы встретили этой ночью, ничтожно в сравнении с тем, что ждет нас впереди.

Сказав это, Экгар побрел прочь.

Около

одного из вражеских таранов Фокрэл увидел юношу, который показался ему знакомым. Тот лежал в воде, и лишь голова его была на прибрежных камнях. На ней не было шлема. Черные волосы его растрепались, из рассеченной щеки сочилась струйка крови. По забинтованной правой руке Фокрэл узнал его. Сердце его сжалось от душевной боли.

Он склонился над парнем и потряс за левое плечо.

— Мрагэльд! — без особой надежды в голосе проговорил Фокрэл.

И Мрагэльд открыл глаза.

— Я жив, — сказал он, с трудом выговаривая слова, и на его усталом лице появилась счастливая улыбка.

Фокрэл улыбнулся в ответ.

— Я все-таки жив, — повторил юноша и потерял сознание.

— Ты будешь жить еще долго, Мрагэльд! — твердо произнес Фокрэл. — Смерть уже дважды обошла тебя стороной. Ты ей не нужен…

Он осторожно поднял юношу и понес его к остальным. Когда Фокрэл положил его на носилки, Мрагэльд очнулся.

— Что с фрэгами? — спросил он.

Фокрэл положил руку ему на плечо и улыбнулся.

— Мы победили, — сказал он. — Им не удалось взять Брод. Мы наголову разбили этих тварей.

Глава двадцать шестая

Соленая Река несла флот Гавани на север. Паруса были убраны, и корабли предались лишь воле течения. На западной стороне горизонта возвышались гигантские пики вечного спутника — великого Небоскребущего Хребта. На восточных берегах поначалу простирались лишь бескрайние равнины, но на вторые сутки пути с поры вхождения кораблей в реку те берега стали постепенно вздыматься, пока не превратились в обрывистые скалы. Там начиналась гряда Холмов Эрвара. К следующему же утру громадные утесы остались позади, превратились в отлогие склоны, открывая взору красоту рассвета.

Было утро одиннадцатого дня пути после отплытия из Гавани Вечной Дружбы, когда впереди завиднелись воды другой реки. Она мчалась с запада и сливалась вместе с Соленой в единый поток, образуя Красную Реку. Она являлась рубежом, который обособлял владения эрварейнов от прочих земель на юге.

От места слияния двух рек до Рамэнии, южной твердыни Эфоссора, оставалось совсем немного. Еще несколько миль пронесся флот, ведомый магами, по быстрине Красной Реки, и далеко впереди показался старый каменный мост.

— Дальше слишком мелко, и скоро начинаются перекаты, — проговорил он. — Да и в любом случае мы не пройдем дальше моста. Высадимся здесь, а дальше продолжим путь пешком.

Волшебным образом корабли перестали подчиняться течению реки, и все как один двинулись к левому берегу. Вскоре большой отряд тригорцев собирался на берегу, ожидая новых указаний. Ноккагар смотрел на восток. Там простиралась широкая редколесная равнина, а за ее просторами, сверкая острым шпилем, возвышалась высокая башня Рамэнии.

— Твердыня эрварейнов совсем близко! — воскликнул Ноккагар. — Вперед, не будем медлить!

И волшебники двинулись в сторону Рамэнии. Ветер юга веял угрозой, но угроза эта будто ослабевала. Южное небо было уже светлее, чем раньше, и большая черная туча почти рассеялась.

Когда воинство чародеев приблизилось к стенам крепости, стражи на стенах уже ждали их. Их луки были готовы выпустить рои стрел по одному лишь слову командующих.

Как только волшебники подошли к воротам, гордый юношеский голос со стены прокричал:

— Кто вы такие?! Зачем пожаловали?! Незваные гости нам не нужны!

— Кто мы такие? — переспросил Ноккагар. — Что за время нынче, если нас перестали узнавать? Невзирая на свою молодость, почтенный воин, ты должен нас узнать! Мы всегда приходим нежданно, но никогда не забредаем в чужие края по пустякам. Здесь нас не ждали, но здесь очень нуждаются в нашей помощи. Если уж ты до сих пор, не понял, кто мы, так может это тебе о чем-нибудь скажет? — Волшебник поднял над собой тригорский посох.

На миг наступила тишина. Наконец кто-то воскликнул:

— Маги Тригорья!

Другой голос повторил это, затем то же самое произнес третий, потом еще один. Вскоре весть о магах разнеслась по крепости.

Один из воинов поднял вверх руку и громко повелел остальным опустить луки, а затем обратился к Ноккагару.

— Мы просим прощения, великий Экгар! Маги Тригорья узнаваемы, когда ходят поодиночке. Но если вас целое войско, то это уже выглядит, по меньшей мере, странно!

— Ничего странного для столь темных дней! — отозвался Ноккагар. — Рад, что вы наконец узнали нас, однако я не Экгар. Мое имя Ноккагар. По велению мастера Экгара я привел сюда магов Тригорья.

— Впустить их! — прозвучало на стене.

Тяжелые железные ворота заскрипели огромными навесами.

Когда воинство волшебников вошло в Южную Крепь, молодой воин, который командовал лучниками, встретил Ноккагара со словами:

— Я еще раз прошу прощения, почтенный маг. Я лишь несу свою службу.

— Я все понимаю, — успокоил его Ноккагар. — Как твое имя?

— Кетлон, — ответил воин.

— Я желаю видеть правителя Нэвриана, Кетлон.

— К сожалению, правитель Нэвриан скончался пять месяцев назад. Нынче Рамэнией правит его дочь — Нэвилиарат.