Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов
Шрифт:
Первого малфруна Дардол сотворил именно из единорога. Трудно поверить в родство столь ужасных тварей Тьмы и столь прекрасных творений Эндармира, но все же это так. По легендам, то животное было серым, а не белым, как все прочие, потому собратья отвергли манокланта и изгнали из своих табунов. Король Мрака поймал изгнанника и превратил его в первородного фрэга. Недаром у фрэгов сохранились копыта на ногах и короткий рог на лбу, что подтверждает их происхождение. Первого малфруна Дардол нарек Сокрушителем, и он был сильнейшим в своем
Полчища фрэгов приближались. Вскоре тысячи пар красных огней зажглись на том берегу. Ряды фрэгов без остановки вбегали в реку. С шумом и воплями они мчались на другой берег, где была построена высокая стена. Но много пробежать они не успели: сотни врагов сразу же пали замертво, сраженные роем стрел стрелков Хилта.
Фрэги растерянно остановились на миг и вновь бросились вперед. Под лунным светом сверкали их мечи и копья, блестели тяжелые доспехи. Ужасным гомоном голосов сопровождался напор. Туча стрел, выпущенная лучниками фрэгов, полетела навстречу новой туче хилтских стрел. Еще несколько сотен фрэгов повалились в воду реки, и несколько гальпингов упали со стены.
В бой вступили волшебники Тригорья. Одиннадцать голосов одновременно прокричали одно заклинание и одиннадцать вспышек сверкнули на стене. Тут же несколько десятков фрэгов исчезли в один миг.
Но вскоре новые полчища нахлынули с удвоенной яростью, новые тучи стрел встретились над рекой, и новые сполохи магии засверкали на укреплениях. Пока удача держалась на стороне защитников Брода. Никто из фрэгов не мог переправиться: либо стрелы гальпингов, либо заклинания магов настигали их.
Но вот Мрак стал наступать равномерным потоком, и гальпинги все чаще не успевали вставлять новые стрелы в луки. Несколько фрэгов вскоре переправились через Оннар и мчались вдоль берега к концу стены с намерением обогнуть ее, однако берега там оказались слишком круты.
Натиск Мрака становился все яростнее. По головам друг друга они уже взбирались на укрепления. Наконец кто-то из стрелков прокричал:
— Мы не удержим их!
Фокрэл, который все это время наблюдал за происходящим, сошел со стены и прокричал, пытаясь заглушить крики и вопли битвы:
— Мечники и копьеносцы! В седла! Примкнем к засадному войску Гвирольда! Отходим в сторону Гавани! Энзилод, оставайся здесь со своим отрядом! Старайтесь сдерживать их так долго, как только сможете! Все остальные, за мной!
Фокрэл вскочил в седло и помчался по дороге на запад, за ним поскакали отряды гальпингов.
— Факела поднять над головой! — приказал Фокрэл. — Чтобы воины Гвирольда в темноте не приняли нас за врагов.
Воины Гвирольда заметили свет еще издалека. Они затаились среди деревьев на некотором расстоянии от дороги.
Гвирольд вышел из чащи справа, и всадники осадили лошадей. Фокрэл спешился и подошел к сыну полководца. Гвирольд заговорил первым:
— Что случилось? Где военачальник Икинэльд?
— Он с большей частью
— И где отец сейчас? — спросил Гвирольд.
— Никто не вернулся. Неизвестно, что с ними.
Гвирольд сжал губы и отвернулся.
— У Брода кто-нибудь остался? — проговорил он.
— Да, — ответил Фокрэл, — лучники и мечники Энзилода остались оборонять Брод, пока это возможно. Им помогают маги. Но все безнадежно, ибо натиск врага слишком силен.
Гвирольд повернулся туда, где за деревьями скрывалось его войско, и прокричал:
— Иствилод! Скачи в Гавань и предупреди Акиткера, что Оннарский Брод удержать не удается!
Через несколько мгновений из чащи леса выскочил всадник и помчался по дороге в сторону Гавани.
— Приготовиться к бою! — приказал Гвирольд.
Послышался перестук копыт. Все воины повернулись в сторону Брода. Яркая вспышка света сказала о том, что скакали маги. Около сотни всадников во всю прыть неслись по дороге.
То были не только маги. Люди Энзилода тоже скакали к месту засады.
— Они прорвались! — прокричал наездник, скачущий впереди.
Это был Экгар. Поравнявшись с воинами Фокрэла, всадники спешились. Экгар повторил свои слова:
— Они прорвались. Выстраивают свои ряды уже на нашем берегу.
— Расположитесь на другой стороне! — сказал Гвирольд. — И нападайте первыми!
Он скрылся в тени деревьев. Воины, ведомые Фокрэлом и Экгар с тремя выжившими магами, ведя за собой коней, тоже исчезли в чаще прилежащего леса с другой стороны дороги.
Очень скоро до ушей хилтских воинов донесся топот бесчисленных копыт. Он был все ближе, и земля все сильнее гудела под ногами. Гальпинги и чародеи напряженно вглядывались во тьму ночи. Фокрэл нервно провел ладонью по лезвию своего клинка и промолвил:
— Все безнадежно! Коли им удалось пересечь Оннар, их уже ничто не остановит. Чересчур силен их натиск, а нас слишком мало, чтобы противостоять.
Экгар выслушал его слова и произнес:
— Что-то случится, Фокрэл. Я чувствую это.
— Что именно? Хорошее или плохое?
— Я не знаю. Но чувствую, что произойдет что-то значительное.
— Если только все фрэги разом сгинут в неизвестность, — горестно вздохнул Фокрэл. — Что еще может быть более значительным сейчас?
Экгар промолчал. А тем временем громовой гул бегущих врагов стал еще звучнее, и уже можно было расслышать мерзкие вопли ликования.
— Рано радуетесь, поганые твари, — тихо проговорил Фокрэл. — Зря вы повадились в светлые земли Гэмдровса.
Мириады огненных глаз появлялись из тьмы, и несметное полчище черных теней, не подозревая о возможной засаде, показалось на пустой дороге.