Три Учебника Успеха
Шрифт:
"После заседаний Горький часами рассказывал случаи из своей жизни, демонстрируя не только актерский талант, но и фантастическую - лошадиную, по выражению деда, - свою память, начетническую, полную имен и цитат. Он поражал Федина, Иванова, Замятина разнообразием и точностью сведений. Откуда он их черпал и как запоминал - загадка" [Быков Д.Л.].
В полном смысле бенедиктианцем М. Горького назвать, наверное, нельзя. Упомянем такую его обществоведческую работу как "О русском крестьянстве". Упоминания, например, П.Я. Чаадаева или П.А. Кропоткина в ней не имеется. М. Горький ссылается на ряд писателей, историков, политических деятелей... Однако, его работа носит все-же публицистический, журналистский характер, назвать ее научной как-то не получается... Даже если в
"Ценой огромного труда Горький упорно преодолевал препятствия, самоотверженно стремясь к знаниям. Это помогло ему стать впоследствии мыслителем-энциклопедистом с колоссальной широтой кругозора, с редкими познаниями в области истории русской и мировой культуры" [Груздев И.А.].
"Эрудиция Горького отмечается множеством людей, с которыми он имел дело. Однажды К. Федин принес ему в подарок книжечку Нарсеса Клаэнского, патриарха всеармянского. Издана она была в Венеции. В ней был перевод одной и той же вещи на двадцати четырех языках. "Горький оценил курьез, - пишет Федин, - и мне было приятно, но я тотчас забыл об удовольствии, потому что оно вытеснилось изумлением... Горький сказал: - Да, был такой. Кажется, в двенадцатом веке. Он еще другое имя носил. Если не ошибаюсь, - Шноргали. Он был не только богослов, но и поэт... А что в Венеции издано - понятно. Вам известно о тамошней армянской колонии?.. И он стал говорить о венецианских армянах так, будто только что приготовился читать курс по истории Армении". С кем бы ни беседовал Горький: с ученым-археологом, географом, путешественником - он проявлял огромные знания, удивлявшие его собеседника" [Груздев И.А.].
Характеризуя понятие "бенедиктинство", приведем следующие слова:
"Вклад бенедиктинцев в культуру и цивилизацию западного общества огромен, в эпоху раннего Средневековья бенедиктинские монастыри были главными очагами культуры в Западной Европе. Из школ при аббатствах вышли практически все выдающиеся ученые того времени... В библиотеках при монастырях сохранялись и переписывались древние рукописи, велись хроники, велось обучение людей. (...) Многие бенедиктинские монахи, такие как Ансельм Кентерберийский и Петр Дамиан были видными философами и богословами.
Бенедиктинские монастыри оказали сильное влияние на развитие архитектуры, первые образцы романского стиля появились в аббатстве Клюни, а готического - в аббатстве Сен-Дени.
Чрезвычайно велики заслуги ордена бенедиктинцев по отношению к музыке, её истории и теории. Начиная с Папы Григория Великого почти все значительные деятели, о которых упоминает история музыки, были монахами-бенедиктинцами, а бенедиктинские монахи монастыря Святого Галла Ноткер и Туотило стали крупнейшими поэтами и композиторами Европы в эпоху Карла Великого.
Вклад бенедиктинцев в Новое время в исследования средневековых текстов и живописи также очень велик" ["Бенедиктинцы"].
Наверное, упоминание о бенедиктинстве, о бенедиктинцах, в связи с рассказом о биографиях и успехах Г. Шлимана, Н. Гоголя, М. Горького можно считать уместным, во-первых, в связи с характером, содержанием, результатами их труда - творческого, и - в ряде случаев - исследовательского, а, во-вторых, может быть, и в связи с тем, что Г. Шлиман и Н. Гоголь были выходцами из семей, связанными тесными родственными связями со священнослужителями.
Закон успеха сформулируем, используя слова М. Горького: "Процесс творчества важен сам по себе".
ГЛАВА 9.
"Публикуйся!" ("Пиши! Публикуйся!"), как закон успеха, осознается по итогам ознакомления с историями жизни Генриха Шлимана, Николая Гоголя, Алексея Пешкова.
Что значит "публикуйся"? Это означает (а) понимай, о чем писать, (б) умей писать (в смысле: умей более или менее связно мыслить и излагать свои мысли в виде текста) ("Рассказывать и писать - две вещи совсем разные; под перо не так скоро ложатся мысль и слово" [Смирнова-Россет А.О. С. 569]; "выучить писать гладко и увлекательно не может никто; эта способность дается природой, а не ученьем" (Н. Гоголь) (См.:[Вересаев])), (в) имей смелость и решимость представить написанное тобой для чтения и для возможных обсуждения, критики, (г) будь морально, организационно и финансово готов к возможной необходимости оплатить публикацию.
Н. Гоголь реализовал этот закон успеха. Но его "публикуемость" осуществлялась более постепенным и органичным (если сравнивать с Генрихом Шлиманом и Алексеем Пешковым) образом. В детстве он был знаком с писателем В.В. Капнистом, Василий Афанасьевич Гоголь обладал литературным даром, в гимназии поощрялось - хотя и любительское - литературное творчество. Ряд преподавателей и соучеников - кто в период нахождения в гимназии Н. Гоголя, кто уже в последующие годы - проявили себя как авторы литературных произведений. Конечно, уровень дарований у каждого был свой, индивидуальный. Тем не менее, как человек способный связно писать и представлять написанное на суд публики, Н. Гоголь созревал органично, постепенно.
Иное дело Г. Шлиман. Для него, человека, оставившего в зрелом возрасте коммерцию, и наметившего совершить в сфере археологии недостижимое, "публикуемость", "публикабельность" были вопросом критическими. Способность писать (описывать археологические труды и достижения), а главное - публиковать написанное, была одним из ключей к успеху. Без этой способности он или вообще не стал бы успешен и известен, или остался бы фигурой малоразличимой, возможно, воспринимаемой с оттенками жалкости или комичности.
Двигаясь по пути успеха, будучи в тот период российским купцом, Генрих Шлиман писал в одном из писем в канун 1857 года: "...У меня одно только заучивание, в чем помогает мне память, (...) быть способным хоть самую малость сочинить самому, этого я не могу и никогда, к сожалению, не приду к этому..." [Гаврилов А.К. С. 122].
Решив круто изменить жизнь, Генрих Шлиман не столько предавался сомнениям и размышлениям, сколько начал действовать. Итог: 10 опубликованных книг [Вандерберг. С 587].
Например, 24 июля 1870 года Г. Шлиман писал сыну Сергею: "Никогда ни один негоциант в Петербурге не мог написать научную книгу, тогда как я написал такую, которая переведена на 4 языка и является предметом всеобщего восхищения" [Богданов И.А., 2008 б. С.129].
Г. Шлиман: "... я буду писать книги всю свою жизнь ... Тот, кто пишет книги, счастлив, доволен, сосредоточен ..." [Богданов И.А., 2008 б. С. 124].
Несмотря на то, что в юные годы у Н. Гоголя формировалась литературная сноровка, первые публикации стали важным моментом на пути жизненного и литературного успеха. Кем был Н. Гоголь после окончания гимназии, приезда в Петербург и до первых публикаций? (Отметим, что по одной из версий первая публикация состоялась почти сразу же после его приезда в Петербург; в числе первых произведений предполагается стихотворение "Италия"). Малоудачливым чиновником, находящимся в тяжелом материальном положении. После первых публикаций (хотя романтическая идиллия "Ганц Кюхельгартен" и была сожжена), Н. Гоголь был "направлен" по двум траекториям (а) от П.П. Свиньина к Л.А. Перовскому и В.И. Панаеву (как версия), (б) от О.М. Сомова и А.А. Дельвига к В.А. Жуковскому, М.Ю. Виельегорскому, А.С. Пушкину (возможны уточнения)... Можно обсуждать детали жизненных траекторий Н. Гоголя в этот период, но движение было явным. Легче стало и материально: новый круг людей - образованных, выдающихся, талантливых - не только направлял творчески, но и помогал организационно.