Три версты с гаком

Козлов Вильям Федорович

У прибрежного леса множество различных оттенков: от нежно-зеленого на горизонте до ярко-коричневого вблизи. Один из островов напоминал шапку Мономаха. На полукруглом пригорке внизу, будто соболевал опушка, рос невысокий бархатный кустарник, немного выше — березовая роща, а на горе — сосновый бор. И увенчива­ла эту остроконечную шапку огромная сосна с зарубце­вавшимся продольным шрамом от молнии.

Второй день Артем и Таня на острове. Машину оста­вили на берегу под вековой елью, а сами на резиновой лодке перебрались на дикий необитаемый остров. Артем натянул оранжевую палатку, неподалеку соорудил для себя из тонких жердей шалаш, покрыл куском толстого брезента, а сверху накидал зеленых веток. Девушка мол­ча помогала ему. Когда лагерь был разбит, она взяла учебник, надувной матрас и ушла в глубь острова.

Артем наладил снасти и выехал на рыбалку. В пер­вый день он поймал полтора десятка окуней и малень­кую щуку. Как раз на уху. Таня приподняла садок с тре­пещущей рыбой и спросила:

— Ее нужно потрошить? Живую?

— Ладно, подождем, пока уснет...

Артем захватил с собой картошку, лук, перец, лавро­вый лист. Как только котелок закипел, он стал бросать туда специи. Таня, видя, что он не нуждается в ее помо­щи, присела у костра и стала смотреть на огонь. Пока Артем священнодействовал у котелка, они не обмолвились и двумя словами. Попробовав в последний раз сварив­шуюся уху, он снял котелок с рогатки. Остудив немного, чтобы уха стала душистее, Артем пригласил к «столу» де­вушку. Она уселась на ватник напротив, подогнув под себя ноги. Взяла деревянную ложку, зачерпнула из ко­телка и попробовала. Артем ждал, что она скажет. Ему очень хотелось, чтобы уха понравилась.

— Очень вкусно, — сказала Таня, придвигаясь по­ближе к котелку.

Артем улыбнулся и достал из вещмешка бутылку вод­ки, пластмассовые стаканчики. Таня отрицательно пока­чала головой.

— Я не люблю водку, — сказала она.

— Под уху-то? Одну рюмку?

— Я не понимаю, почему люди могут выпивать в лю­бое время... Ну ладно, в праздник, а сейчас?

— Сейчас тоже праздник, — сказал Артем.

Она пить не стала. Опрокинув один-единственный ста­канчик, он закупорил бутылку и спрятал в мешок.

И хотя уха была отменной, ночь теплой и звездной и добродушно потрескивал костер, а у берега всплескивала крупная рыба, перекликались ночные птицы, хорошего разговора не получилось. Таня изредка вскидывала на него темные с блеском глаза, и взгляд ее был насторожен­ный. Это связывало Артема, он даже отодвинулся от нее подальше. Поужинав, Таня взяла котелок, ложки и спус­тилась к воде. И долго не возвращалась: по-видимому, дожидалась, пока Артем уляжется. Он стоял под деревом и курил. Костер потух, и синеватый дым, поднимаясь вверх, запутывался в ветвях. Она вернулась, пожелала спокойной ночи и забралась в палатку, закрыв ее с той стороны на «молнию».

Артем усмехнулся, докурил сигарету и тоже отпра­вился в шалаш. Утром он встал на зорьке— Таня еще крепко спала — и уплыл под другой остров, где с вечера поставил жерлицы. На двух сидели щуки. Одна с кило­грамм, вторая около двух. Борьба с зубастыми хищница­ми доставила ему удовольствие. Побросав их в лодку, он поплыл к камышам половить на удочку. Часы остались в шалаше, и он не знал, сколько времени. Судя по солн­цу, часов десять-одиннадцать. В садке с дюжину подле­щиков, штук пять приличных окуней. Когда солнце под­нялось над островом, рыба перестала брать. Захотелось есть. Интересно, догадалась Таня сварить похлебку из картофеля и мясных консервов? Он положил все припасы рядом с котелком.

...Вдруг удочка поползла с лодки в воду. Артем по­думал, что отвязался якорь и лодку понесло, но ничего подобного не случилось. Поплавка не было видно, а удоч­ка упорно уходила в воду. Ухватив за конец, Артем под­сек и почувствовал приятную тяжесть. По всем приме­там это был...

— Лещ! — свистящим шепотом произнес он.

Двигая прогнувшимся удилищем, осторожно стал под­водить тяжелую рыбину к лодке. Из глубины показался черный плавник и изумленная треугольная голова с вы­тянутыми в трубку желтыми губами. Красавец лещ с зо­лотистыми боками спокойно и зачарованно шел прямо в руки.

— Ну, иди, иди, милый, дорогой... — стонал Артем, шаря за спиной подсачек.

Нужно дать рыбине глотнуть воздуха, тогда будет со­всем смирной... Артем стал подсовывать подсачек, и тут лещ, втянув губы-трубочку, мощно ударил хвостом, так что брызги взметнулись выше лодки. Тоненькая леска, жалобно тренькнув, лопнула. И лещ, еще раз взболтнув темную воду, сердито ушел в глубину. У Артема было такое ощущение, будто его обокрали. Швырнув в лодку удочку со свившейся в блестящую пружинку леской и мокрый подсачек, он ухватил себя за бороду и сильно дернул, а потом принялся обзывать себя всякими нехоро­шими словами. Этого ему показалось мало. Вскочив на ноги, плюхнулся в воду и, сразу остыв, поплыл вокруг лодки, качающейся на поднятой им волне.

2

Подгребая к своему острову, Артем увидел, как на плесе охотится окунь. Вода так и кипела, бурлила, во все стороны брызгали серебристые мальки. Судя по всему, жировал крупный окунь. Осторожно двигая веслами, он подплыл поближе и без всплеска опустил якорь. Глуби­на метров семь. Насадив самого крупного червя, забросил удочку. Но окунь не брал.

Неожиданно лодка вздрогнула, накренилась, и Артем чуть было не бултыхнулся в воду.

— Я напугала тебя? — увидел он у кормы смеющееся Танино лицо. Она в первый раз назвала его на «ты».

— Я решил, ко мне вернулся чудо-лещ, которого я упустил, — улыбнулся он.

Держась одной рукой за лодку, она приподняла садок из металлической сетки, привязанный капроновым шну­ром к резиновой уключине, и воскликнула:

— Это ты поймал?

— Мне русалка помогала, — сказал Артем. — Это разве рыба? Ты бы посмотрела, какой у меня лещ из-под самого носа ушел!

— Ну и хорошо, что ушел... Можно, я и этих вы­пущу?

— Выпускай, — сказал он, глядя на нее.

— И тебе совсем не жалко?

— Нет.

Она раскрыла под водой садок и перевернула. Живые окуни и подлещики, не веря в такое счастье, растерянно плавали рядом. И вдруг как по команде бросились врас-

сыпную. Таня собрала в садок дохлую рыбу, которая бо­ком плавала по поверхности, и сказала:

— Это хорошо, что ты не жадный.

— Давай вдвоем рыбачить? — предложил Артем. — Я буду ловить, а ты обратно в озеро выпускать...

— Лови один...