Тридцать дней
Шрифт:
— Принцип временной сущности, но облеченной в плоть? — Аквей задумчиво потер подбородок. — Это убережет от появления Отражений, так?
— Так, — согласно кивнула я. — Временная рать — не новая форма жизни. Только оружие.
Скай скинул одежду и прошел в умывальню, я последовала за ним. Подождала, пока мой мужчина погрузится в теплую воду со скайренами, плавающими на поверхности, и присела рядом, взяв в руку мочалку.
— Как думаешь, твой отец и его друзья сознательно оставили свои создания в положении дикарей, живущих особо от людей? — спросил водник, пока я намыливала плечи.
— Скорей всего, да, — кивнула я, не удержалась и поцеловала затылок Ская. Он улыбнулся, прикрыл глаза и умиротворенно вздохнул, продолжая слушать. — Думаю, они старались не только растратить излишки энергии, но и уберечься от Отражений…
— Тьма, — негромко выругался Аквей. — Эти проклятые Отражения… Неужели невозможно предотвратить их появление? Если мы одолеем… Когда мы одолеем рыжего, всё это ляжет на наши плечи, любовь моя. Их было четверо, нас двое. Благодаря усилиям Вайториса, Отражений почти не появлялось на протяжении нескольких веков, но мы не будет убивать тех, кто несет развитие миру, и это может вызвать мощный скачок вперед. Может?
— Не обязательно мощный, но он будет, — согласилась я.
— Мы сможем справиться с возвратной волной?
— Хорошо бы найти место для ее выплеска, — мечтательно вздохнула я. — А лучше блокировать Грани. Убрать имеющиеся Отражения нам не под силу, это противоречит нашей сути, но вот запретить образование новых близнецов…
— У нас нет знаний, Ирис, — возразил Скай, перехватывая мою руку на своей груди. Он развернулся и заглянул мне в глаза. — Они не смогли за две тысячи лет что-то исправить, вряд ли мы сможем найти решение.
— Вряд ли, — согласилась я.
— И что делать?
— Я не знаю, жизнь моя, — рассеянно улыбнулась я. — Возможно, когда мы освободимся от власти Вайтора, я смогу прорваться на Зеленый холм и поговорить с отцом.
Аквей поцеловал мое запястье, вздохнул и позволил продолжить собственное омовение. Он безмолвствовал, я исподволь разглядывала уставшие черты своего водника. Между светлых бровей залегла складка, под глазами наметились темные круги. Ему нужен был отдых, но Скай не желал терять ни одной минуты понапрасну.
Я потянулась и коснулась пальцем хмурой складки. Водник приоткрыл глаза, взглянул на меня осоловелым взором, и я улыбнулась, до того он был сейчас трогательным.
— Спи, — шепнула я, и веки вновь смежились.
После спустила с плеч лямки сорочки. Ткань легко скользнула вниз, застыв у ног невесомым облаком тонкого белоснежного материала. Я перешагнула сорочку и вошла в бассейн. Приблизилась к Скаю, осторожно опустилась рядом с ним на колени и склонила голову к плечу, скользя взглядом по обнаженной груди. Там билось его сердце, горячее, любящее, отбивающее удар за ударом, и я точно знала, что для меня. Теперь для меня.
Стараясь не разбудить измотанного водника, я провела по его телу мочалкой. Улыбка вновь коснулась моих губ, когда рука добралась до его бедер.
— Не останавливайся, — сонно пробормотал Скай, пошевелившись. — Ирис…
— Конечно, милый, — хмыкнула я.
Подождала, когда он провалится в сон, и возобновила омовение, время от времени поглядывая на лицо спящего мужчины. Нет, есть в этом что-то умиляющее. Сильный лев, поверженный дневными заботами, становится похожим на мирного котенка, растянувшегося кверху брюшком у уютно потрескивающего камина. Правда, мой лев-котенок, сидел в воде, но картинка, родившаяся в моем воображении, вызвала тихий смешок. Тут же зажала рот ладонью, но Скай даже не пошевелился.
— Не останавливайся, Ирис, — шепотом повторила я его слова, сказанные в дремоте, и снова спрятала смешок в ладонь. — Вечный борец.
— Угу, — промычал со вздохом водник.
— Чудо мое, — умиленно вздохнула я и выбралась из бассейна.
Оделась и прокралась к выходу из покоев. Затем, открыв дверь, позвала:
— Венн, ползи за мной.
Змей ринулся было следом, нагнал и обвил кольцами, спеша обмусолить мне лицо, но я шикнула на него:
— Тихо, не балуйся. Мне нужна твоя помощь.
— У-у? — выжидающе поглядел на меня наш малыш.
Искра, спавшая в кресле, подняла голову, проводила нас со змеем взглядом и вновь улеглась, дернув хвостом. Должно быть, решила, что в ночных развлечениях мы обойдемся без нее.
— Вот, — шепнула я, указывая Венну на Аквея. — Нужно перенести в постель. Только не разбуди.
Змей поглядел на меня умным взглядом голубых глаз, после на Ская, опять на меня и плавно нырнул с бортика в воду. Я с интересом наблюдала за ним сверху до тех пор, пока над бортиком не поднялась головы Венна, теперь он смотрел на меня с явным возмущением.
— Никуда без меня, — шепотом проворчала я, вновь раздеваясь.
Мы некоторое время рассматривали безмятежно сопящего Аквея, вновь переглянулись, но умного решения, как дотащить водника до постели, так и не придумали. Это сейчас он милый котенок, а если Венн потащит своего создателя по полу, то проснется уже точно лев. Мы снова переглянулись. Я вздохнула, Венн удрученно покачал головой из стороны в сторону, немало удивив меня новым выражением эмоций.
Вскоре я сидела на бортике, свесив ноги в воду, змей свернулся клубком рядом, опустив хвост рядом с моими ногами. Притопала Искра, разместилась с другой стороны от меня, и теперь мы втроем с досадой и возмущением смотрели на бессовестно дрыхнувшую громадину. Аквей, не подозревая о том, что сейчас его испепеляют три пары глаз, чему-то радовался во сне, мило улыбаясь и вздыхая.
— С этим надо что-то делать, — наконец, решила я.
— Брль, — поддакнул Венн.
И крыса подвела итог нашим размышлениям, тоненько пискнув и весомо дернув хвостом. Я поднялась на ноги, деловито потерла ладони и велела:
— Отойдите.
Живность споро отползла в сторону, с интересом наблюдая за тем, что я буду делать. Поджав губы и закатав несуществующим на сорочке рукава, я простерла руки над бассейном, прислушиваясь к невидимым сейчас энергетическим потокам. Если мне отзывается водная стихия, то почему бы не только капли дождя, но и целый бассейн? Пользуясь знаниями об управлении родной стихией, я потянулась к стихии приобретенной.