Тридцать три несчастья и немного везения
Шрифт:
— Чары, под влияние которых вы попали, являются ментальными, что я опять-таки вам уже говорил, — пояснил Норберг. — И я сам безумно хочу узнать, кто это тут забавляется колдовством такого рода. Считайте, что задета мои профессиональная гордость и честь.
— Помнится, в Гроштере вы пели похожие песни, — скептически произнесла я.
— Я уже поклялся, что не имею к покушениям на вашу жизнь ни малейшего отношения. — Норберг горделиво вскинул подбородок, и его глаза опасно потемнели. По всей видимости, его всерьез задело мое недоверие, потому что в голосе
— А о каком одолжении вы говорили, когда завели речь об оплате? — недоверчиво переспросила я. — Получается, ваша помощь все-таки небескорыстна. Что именно я должна буду сделать?
— Сущий пустяк. — Норберг покачал головой и хитро улыбнулся. — Я понимаю, что любопытство гложет вас. Однако потерпите немного. Я ведь обещал, что моя просьба не составит для вас особого труда.
— Ага, помнится, так же вы утверждали, когда приказали сопровождать Фелана на королевский маскарад, — фыркнула я. — А в итоге меня едва не убили!
— Но ведь не убили, — парировал менталист. — Однако не тревожьтесь: на этот раз все произойдет совсем иначе. Вам не надо будет никуда идти. Вам не надо будет ни с кем разговаривать. Вашей жизни ничто не будет угрожать. Даю вам слово чести.
Я задумчиво почесала переносицу. Затем пожевала губами. Потом потеребила волосы. Хм, и где подвох? Если я его не вижу, то это не значит, что его не существует!
— Впрочем, вы вольны отказаться, — тут же добавил Норберг, видимо уловив мои сомнения. — Естественно, я не покину вас в беде и продолжу расследование. Но, прошу, не делайте этого!
Я несколько раз глубоко вздохнула. Ох, даже не знаю, как на все это реагировать! С одной стороны, так и тянет категорически отказать Норбергу, раз он признался, что все равно поможет мне. Мало ли какая блажь взбредет ему в голову. Но с другой… Как-то некрасиво с моей стороны.
— Ну ладно, посмотрим, — наконец пробурчала я. Тут же назидательно подняла указательный палец и торопливо добавила: — Но учтите: если ваша просьба мне не понравится — то я имею полное право отказаться!
— Естественно, — не стал он со мной спорить.
И его непривычная покладистость не понравилась мне еще сильнее.
— А теперь, если не возражаете, вернемся к сути нашего визита сюда, — продолжил менталист и опять неспешно прошелся по комнате.
Я настороженно наблюдала за ним, вцепившись от волнения в подлокотники кресла. И что он теперь намерен делать?
— Я бы мог, конечно, снять с вас заклятие, — медленно продолжил маг, остановившись напротив меня. — И ваша семейная жизнь тотчас же вернулась бы в привычное русло. Но пока предпочитаю этого не делать.
— Почему? — требовательно спросила, слегка обескураженная такой неподдельной правдивостью.
— Потому что после этого вы немедленно кинетесь мириться с Дарианом. — Норберг снисходительно улыбнулся, словно удивленный тем, что надо объяснять прописные истины. — И примирение наверняка выдастся очень страстным. Ваш супруг будет коршуном веять вокруг вас, не подпуская никого постороннего. И как, скажите на милость, мне тогда вас охранять? Право слово, не могу ведь я прятаться в вашей спальне в тревожном ожидании — не нанесет ли неведомый злодей новый удар прямо в разгар ваших постельных утех.
Я не выдержала и прыснула со смеха. Понимаю, что, наверное, это невежливо с моей стороны. Однако неуемное воображение тут же нарисовало презабавную картину того, как Норберг сдавленно кряхтит под кроватью и прислушивается к весьма недвусмысленным звукам, которые доносятся сверху…
Нет, пожалуй, он прав. На такое я точно не соглашусь даже ради спасения собственной жизни! Еще, не приведи небо, захочет стать третьим в нашей супружеской постели…
И я немедленно смутилась от этой шальной мысли. Проклятое воображение теперь нарисовало такое, что я невольно схватилась за кулон, защищающий мои мысли, желая проверить, точно ли он на моей шее.
— Хотел бы я знать, о чем вы сейчас подумали, — мурлыкнул Норберг, который, оказывается, внимательно наблюдал за моей реакцией на свои слова. Тут же продолжил уже серьезным тоном, не дожидаясь, пока я найду, что сказать: — Это первая причина. Вторая, как вы наверняка помните по гроштерским приключениям, любые чары — прежде всего связующая нить. И этим можно воспользоваться.
— О да, те приключения я вряд ли когда-нибудь забуду, — отозвалась со злой насмешкой, вспомнив, как искренне считала тогда, что доживаю свои последние дни.
Норберг никак не отреагировал на мой сарказм. Если он и испытывал угрызения совести по поводу испытаний, которым меня тогда подверг, то предпочитал не демонстрировать этого.
— Так или иначе, но есть возможность провести особый ритуал, — продолжил он после краткой паузы. — И тогда чары сами укажут нам на преступника.
— Чего же мы ждем? — обрадовалась я. — Приступайте!
— То бишь вы опять готовы впустить меня в свои мысли? — поинтересовался маг.
Ах да, мой амулет. Он защищает от чтения мыслей, а следовательно, блокирует ментальную магию. Норберг вряд ли сумеет что-нибудь сделать, если кулон будет на мне.
Я недовольно поджала губы. Не нравится мне, что в моей голове постоянно роются всякие посторонние. Но, с другой стороны, если так надо для дела…
— Хорошо! — пробурчала и подняла руки, желая расстегнуть цепочку.
Как назло, тугой замок никак не поддавался. Я дернула раз, другой…
— Позвольте! — Норберг скользнул за мою спину, и через мгновение я ощутила прикосновение его рук к своей шее. — Эдак вы порвете цепочку.
Наверное, стоило строго одернуть его, сказать, что и сама справлюсь. Но я промолчала, здраво рассудив, что так будет лучше. В самом деле, сколько можно вздрагивать от малейшего прикосновения менталиста? Он ведь просто хочет помочь.