Тридцать три урода. Сборник
Шрифт:
Аглая.Я уже не та, что была, когда ты просил… когда я тебе дала свою любовь… Моя любовь уходит, уходит дальше.
Ваня.Дальше тебя?
Аглая (как бы про себя).Дальше, дальше… чтобы не было железного кольца для двоих, чтобы не было мертвого зеркала для мира, чтобы… (Слабеет и указывает на грудь.)Все здесь горит… (Еще слабеет.)Снести трудно.
Молчит, без сил продолжать, закрывает глаза.
Ваня (в суетливом испуге).Видишь — умрешь. (Подносит
Аглая (приходит в себя усильем и отстраняет стакан. С упреком).Ваня, теперь скоро утро.
Ваня.Что же? Выпьем за новое утро!
Аглая улыбается радостно и пьет до дна.
Ваня (целует ее пальцы, держащие бокал).Я целую свое колечко. Ты надела мое колечко вчера в нашей каютке. Ты не снимешь больше моего кольца!
Яша вбегает, щеки пышат лихорадкой, глаза горят.
Яша.Вы здесь, Аглая? Я вас искал. Я с вечера вас искал.
Ваня (презрительно).Двоюродный братец по кузине соскучился. Вы бы, Яшенька, лучше легкие поберегли. Чего бегаете?
Яша.Ах, это мне все равно, легкие! Вы же говорили, что не скупы. Дайте и мне около… Аглая! (Смотрит на Аглаю.)Позвольте мне на пол возле сесть?
Аглая (ласково).Садитесь, Яша.
Яша.Аглая, вы… белая роза! (Испуганно.)Простите, я свято… Вы святыня.
Ваня (приподымает фонарь, подносит близко к лицу Аглаи. В восхищении).Ты так будешь увядать? Это красиво.
Яша (в восторге).Вы красивы!
Ваня (все близко вглядывается в ее неподвижное лицо, освещая его фонарем).Ты бледна так, что бледность светится. Глаза стали слишком большие, как Алешкины! Гляди-ка! От света не мигают! Ты окаменелая и тоже… дрожит что-то в тебе глубоко… Это от полноты каменеешь снаружи. Эй, Аглая, берегись, слишком много в тебе! Эй, снесешь ли? Пей же! Пей!
Яша.Пейте! Когда пьешь, не страшно.
Аглая пьет, улыбаясь.
Ваня (резко ставит на пол фонарь. Яше, презрительно).Трусите! (Тычет его в грудь.)Здесь ненадолго. (К Аглае.)Аглая, еще!
Льет вино во все три стакана.
Яша (к Аглае).Я благословляю свою болезнь. Через нее я на корабле, и… эта встреча! Я видел вас, когда мне было девять лет, но вы через все эти вторые девять прошли впереди меня. В вас вся жизнь моей души.
Аглая (ему в выливающейся ласке).Бедный, милый мальчик! Ты горел. Но это лучше, не правда ли? Это главное! Не для этого ли мы рождаемся? И если поймем, — то не страшно умирать… даже… рано! Ах, как ты мне дорог!
Яша (захлебываясь).Да, да! Счастие умереть,
Ваня.Безумец! Он пьян без вина.
Яша.А вы? а вы?
Ваня.Я всегда был пьян, но теперь отрезвился через мою любовь.
Аглая (в той же ласке).Ваня, милый, бедный!
Бросается ему на шею.
Ваня.Пей, пей! тебе нужны силы! В тебе огонь без дыма. Этот жжет всех огней сильнее. Эй, сгоришь, не снесешь разгорения!
Яша.Ах, счастие сгореть от своей любви! истаять! (Пьет.)
Аглая (глядит сияющим взглядом вдаль).Скоро! Скоро! (Встает.)Ваня, пойдем!
Ваня (пугливо).Куда? (Удерживает ее руку.)
Аглая (взволнованно).Я слышу волны. Трутся о корабль. Ваня, милые волны! Ваня, дай руку: голова кружится.
Ваня.Ты со мной до рассвета.
Аглая (торопливо).Да, да, конечно, до рассвета. Я так сказала вчера.
Ваня.Когда мое колечко надела.
Аглая (следуя за своей мыслью).Он должен проснуться на рассвете. Он спит теперь. Он глубоко, глубоко спит. Я разбужу его на рассвете… к жизни. (Движется нетерпеливо вперед.)Ваня, мне душно. Пойдем на нос. Воздух на носу резче. (Идут медленно вдоль рубки. Аглая сильно опирается о его руку, прихрамывает. Говорит с детской доверчивостью. Слова еще доносятся с невидимой зрителям части палубы и понемногу теряются.)Мне бы только силу свою всю найти, чтобы ее повидать… я, видишь, не могу против нее идти. Не хочу воровать ее минуточки! Она сама мне даст мое. Мне бы только, видишь, всю свою силу найти. Мне только, видишь, ей сказать: «Анна, дай мне ему улыбнуться, ему еще сонному». Еще сонную душу мне, видишь, встретить улыбкой, одной последней улыбкой любви, — это на рассвете, конечно, — и… он не один тогда будет в смерти… Видишь, я про рассвет…
Яша несколько мгновений глядит им вслед, потом делает усилие встать и с коротким криком падает навзничь. Верхняя часть туловища скрыта между двумя кругами канатов.
Ольга подымается на палубу. На ней серебристое свободное платье, с разрезными широкими рукавами. За нею, грузно торопясь, Матюша.
Ольга (тянущимся звучным голосом).Какое легкое мгновенье! Утро чувствуется, и ночь не ушла.
Она движется легко, ритмическими неспешными шагами, несет голову несколько назад, как бы в легкой истоме.
Матюша.Брр… воздуха! Душно в каютах. Ольга, ложитесь здесь. (Несет ей соломенное морское кресло, длинное, с далеко откинутой спинкой.)Дождемся солнца.
Ольга (красиво ложится, вытянув ноги и опершись о локоть).Когда встает солнце — шум начинается: в воздухе тогда, как удары лучей. Какую нужно тогда силу, чтобы найти свою тишину!