Тридевять земель
Шрифт:
Артём посмотрел в его глаза.
— Чем я могу помочь вам, актимри?
— Для начала – принять то, что я сказал. Доверие, Ортем. То, что мы ценим выше всего.
— Мне нужно время подумать. – Сказать это было непросто. – У меня приказ – убедить вас, что нам можно доверять. Наш доктор хочет побывать здесь – исследовать, кто вы.
— Разумная предосторожность, - согласился Анчири. – Проведите остаток дня с Канси, Ортем. Ничего не предпринимайте, просто побудьте с ней. А завтра передайте вашему командиру, что мы не против
— Вы просите меня вводить в заблуждение моё руководство?
— Нет. – Анчири улыбнулся. – Я не вербую вас, если вы об этом. Доктор, и все остальные узнают всё, что знаете вы. Просто они узнают чуть позже.
Артём отвернулся, и посмотрел вокруг. Он прав, нужно дать время мозгу, расставить всё по местам. Иначе и свихнуться можно.
— Я думаю, что через неделю-другую мы вернёмся в Рим. Если Канси не захочет оставаться здесь…
— Вы уже знаете решение, Ортем. Она пойдёт за вами, куда бы вы ни направились. Это не я так решил.
— Но вы говорили, что все, кого вы посылали за помощью…
— Да. Но у нас не было вашей техники, а наши возможности вдали от базы ограничены. К тому же, Канси – не солдат, у неё другая профессия. Теперь она ваша актема – то, что вы называли бы супругой. Она осторожная и умная девушка. Конечно, это риск. Но выбор у неё невелик.
— То есть, если она останется здесь…
— Вы уже знаете, что случится.
— Ей будет очень плохо. – Артём отвёл взгляд. Вот сейчас он почувствовал себя по-настоящему паршиво. – Возможно, она умрёт.
— Всё верно. Вам нельзя надолго расставаться с теми, кого вы приручили. Нам пора. – Анчири указал в сторону выхода. – У вас будет много вопросов. У меня тоже. Но сейчас вас ждёт Канси, а это важнее многого остального, поверьте. И не забудьте, что там, в деревне, я вождь – суровый и властный.
— Так точно, актимри, - не удержался Артём. Анчири рассмеялся и похлопал его по плечу – как принято в Риме.
– - -
Канси встретила его и обняла. Долго не отпускала – и Артёму, впервые за последние часы, стало хорошо и спокойно.
— Ты ходил в беседку?
– улыбнулась она, когда отпустила его. – Я почувствовала. Думаю, ты знаешь, что я чувствовала.
— Знаю, - согласился Артём. – По крайней мере, могу представить. Анчири рассказал мне, Канси. Про Плутонию и многое другое.
Канси широко открыла глаза.
— Значит, он поверил мне. Поверил, что ты можешь то, что никто из нас не может. Я очень рада за тебя! Теперь ты веришь, что всё это происходит на самом деле?
— Верю больше, чем утром.
Канси рассмеялась.
— Уже лучше! Есть одно важное дело, Ортем. Может быть, очень неприятное. Нужно сделать его сегодня же. Идём! Потом мы сможем остаться вдвоём.
— Не пояснишь, что за дело?
— Карико, - Канси смотрела
– - -
— Доброго дня, госпожа Хато, - приветствовала Канси кошку – талисман деревни, и вершительницу правосудия. Странно, но даже теперь это не выглядело нелепо, или хотя бы смешно.
Они прошли вдвоём по дому, который вчера ещё был родным домом Канси – никого и ничего. Дом словно вымер. Так надо, пояснила Канси. Они ушли из дома, и не вернутся, пока всё не решится.
— Сможешь? – Канси протянула ему не то меч, не то кинжал – в ножнах. В холодном оружии, если честно, Артём не очень разбирался. – Не доставай сейчас. Если госпожа Хато так решит, то один укол – в сердце. Если не можешь это сделать без страха или злобы, подожди меня за воротами дома. Я всё сделаю сама.
— Смогу, – Артём не сразу смог это сказать. Без страха и злобы, значит. Канси посмотрела ему в глаза, и молча кивнула.
Когда они открыли дверь, Карико стояла у дальней стены – ожидала их. На лице её Артём, к огромному удивлению увидел всё, что угодно, кроме страха, обиды или ненависти. Больше всего там было радости.
— Госпожа Хато, – позвала Канси, осторожно сняв лёгкую, почти невесомую, крышку – естественно, плетёную, как и сама корзина. – Мы пришли.
И подозвала Карико – взглядом. Два шага дались той нелегко. Она протянула руку к кошке – погладить. Кошка приподнялась, обнюхивая руку человека, зевнула и… потёрлась щекой о руку Карико. И замурлыкала – громко, щурясь и продолжая тереться краешком губы о руку. Благосклонно позволила себя погладить по голове и… вернулась лежать в свою корзинку.
Карико смотрела на сестру и Артёма широко раскрытыми глазами. Но сумела улыбнуться.
— Пройди в свою комнату и переоденься, – улыбнулась ей в ответ Канси. – Мы подождём снаружи.
Карико уже почти вышла, как Артём переложил ножны в другую руку. Карико тут же замерла и закрыла глаза. Чёрт, подумал Артём, она не пояснила мне, что теперь делать с мечом.
«Меч правосудия в любом случае должен напиться крови».
Непонятно, откуда взялась эта фраза. Но словно кто-то сказал прямо в ухо – ясно и отчётливо. Артём достал меч – действительно, меч – и провёл кончиком клинка себе по тыльной стороне ладони. Сумел не вскрикнуть – словно огнём обожгло. И вернул меч в ножны.
Карико словно ветром сдуло. Канси на момент прикрыла глаза.
— Ты всё сделал правильно. Нужно вернуть госпожу Хато в её комнаты, - добавила она. – Я сама сделаю. Оставь меч здесь, о нём позаботятся. Жди меня у дверей, снаружи.
…Вначале вышел Артём – там уже собралось человек сто, не меньше – через минуту вышла Канси, а сразу за ней – Карико.
Вздох пронёсся над толпой. Карико отыскала взглядом маму, и бросилась к ней.
— Идём, – Канси потянула Артёма за руку. – Это её праздник. А я хочу побыть в тишине.