Тринадцать полнолуний
Шрифт:
— Всё может быть, дитя моё, всё может быть. Нельзя забыть о горе, надо научиться жить с ним. Смерть— вечная загадка, ей нет объяснений и невсегда сразу приходит понимание. Голубушка моя, ты сильная девочка и сможешь приодолеть всё. И если сейчас твоё сердце разрывается от горя, то скоро всё пройдёт. Ты молодая, полная жизни и у тебя много дел впереди. Соберись с силами, лучшая память для мёртвых — наши жизни. Хочу сказать тебе одно, отпусти его, не терзай ни себя, ни его. Пусть уходит с миром и теплотой твоей души. Он уже далеко отсюда, его душа отправилась на поиски своего пристанища. Этот крохотный сгусток энергии летит сейчас в огромном пространстве. Крохотная птичка калибри, живущая на другом континете, весит всего двадцать один грамм. Когда человек умирает, он становиться легче на 21 грамм. Может, столько и весит человеческая душа? Отпусти эту кроху, пусть летит к свету надежды.
Генри показалось, что он пришёл в себя. Он отчётливо
«А может, я смогу тебе помочь?» раздался знакомый голос, который Генри слышал уже неоднократно. Этот властный, спокойный и уверенный голос, так часто появлявшийся в самый нужный момент и никогда не подводивший. Но кому он принадлежал, Генри не знал. «Кто ты, где ты?» спросил Генри. «Теперь ты сможешь не только слышать меня, но и видеть. Я здесь, пришло время для нашего знакомства». — «Значит, я умер, перешёл границу земной жизни. Я рад, что не один в этот миг». — «Ты прав, увидеть меня воочию удаётся в редких случаях. Не всегда мой приход сопровождает смерть. Мы приходим ко многим и в другие, судьбоносные моменты их жизни. Нам разешено помогать людям, а как иначе? Для того мы и существуем, но не каждому, к сожалению для нас, удаётся жить так, чтобы и им дали разрешение общаться с нами. Люди сами должны стремиться к тому, чтобы увидеть своего ангела и тогда им будет легче жить, жить так, чтобы не было стыдно в час, когда они предстанут пред господом. Ну, давай знакомиться?».
Астральное зрение Генри проявилось и он увидел возле своей кровати большой энергетический сгусток, в котором была чётко видна почти реальная человеческая фигура. Это был мужчина, приблизительно одного возраста с Генри. Мужчина был одет в облегающий костюм серебристого цвета. Такие костюмы Генри видел, когда он вместе с Шалтиром и Юлианом путешествовали в будущем. Правильные черты лица мужской красоты, тёмно-синие глаза. Если говорить о Вечности, то она, скорее всего, начинается именно с таких глаз, встречающих тебя добрым, приветливым взглядом. В присутствии этот человека Генри чувствовал себя защищённым и понятым. «Ты помощник смерти» мысленно сказало сознание Радужного Адепта. «У смерти нет помощников. Все, кто работают на неё, есть частичкм её самой и только. Я — твой земной ангел. Ты скоро отправишся по яркому лучу в другой мир. В этом переходе я твой союзник и проводник на новую ступень земного рождения». «Ангел мой, ангел-хранитель. Разве не в твоей власти было уберечь меня от такого быстрого конца? Как мне хочется остаться в этой плоти, с теми, кем я дорожил, кого я любил и кто любил меня». «Это упрёк или просьба?» голос Ангела звучал прямо в душе Генри, как звонкое и неожиданно счастливое эхо. «Это просто размышления, всё что мне осталось. Я знаю, ничего нельзя исправить и моё физическое тело уже начало остывать». Ангел опустил глаза, давая понять, что Генри не ошибается. «Да, итог этой твоей жизни подведён и пусть тебя не печалит столь ранный уход. Ты молод по земным человеческим меркам. Напомню слова твоего учителя: „главное не что ты делаешь, а как ты это делаешь, не сколько ты прожил, а сколько истин тебе удалось понять“. Своё будущее ты сформировал в этом настоящем и свой ранний уход из голубого мира ты приблизил сам. Нельзя игнорировать явные знаки судьбы, часто попадавшие тебе на пути. хитрое, скрупулёзно продуманное дьявольское увещевание заставило тебя поменять своё предназначение на обычный жизненный комфорт. Твой выбор был очевиден и подвергал опасности тех, кому не предоставлялась возможность заглянуть за кулисы театра Основ Мироздания. Ты был обязан быть сильным и одиноким, тогда бы зло не подняло так высоко голову». «Я не пойму, в чём же моя вина?». «У тебя будет время ответить на этот вопрос. Не все истины должен знать человек, пока не осознает хотя бы те, которые ему уже известны. Я помогу тебе перевернуть эту страницу жизни и с удовольствием покажу, что находится за чертой, разделяющей этот мир от других миров. Это твоя первая смерть в земном мире. Когда придёт срок для новой жизни ты без труда вспомнишь, кем ты был в этой». «Так происходит с каждым?» «Невсегда, кому-то это дано, но в большинстве случаев, люди почти ничего не помнят. Ангел сопровождения приходит к тому, кто добивался его помощи», «А разве это не само собой разумеющееся?» «Нет. Ну, конечно же, ангелы есть у всех, но некоторым из них приходится бессильно наблюдать, как люди совершают глупейшие ошибки, тем самым отодвигая себя от кладовой мудрости Вселенной». «А почему же вы не вмешиваетесь?» «Человек должен сам захотеть этого. Только его вера в нас и существование высших сил даёт нам право стать ему помощником и подсказчиком. Вера — нить, связывающая человека с господом, а мы — волокна, составляющие её. Пора, я буду рядом».
Фигура Ангела растворилась в сумраке, окутавшим комнату. Генри очутился в полной темноте. Из неё выплывали лица родных и близких, которые уже умерли. Они молча встречали его в тёмном тоннеле, освещённом далёким светом, к которому стремилось его астральное тело. Все страхи, боль, непонимание остались там, позади. ТЕПЕРЬ ОН ИСПЫТЫВАЛ ПОКОЙ.
Глава 29
Чей-то голос, гулким эхом раздававшийся в ушах, медленно возвращал Гарнидупса в реальность. Глаза совсем не хотелось открывать, но пробивающийся сквозь веки назойливо яркий свет не оставлял выхода. «Что это? Где я? Неужели, на том свете? Каков он тот свет? Что в нём? Что ждёт меня?» мгновенно пронеслись мысли в мозгу.
— Голубчик, ну что же вы трусите. Смелее, ведь вас ждут. Гарнидупс открыл глаза и сразу зажмурился от слепящего солнечного, да-да, именно солнечного света. Пространство вокруг него постепенно заполнялось звуками, запахами и полным ощущением реального мира. Преодолевая волнение от предстоящего знакомства с чем— то неизвестным, он вздохнул полной грудью и наконец решился. Гарнидупс стоял возле каменной плиты, лежащей прямо на земле. Рядом, держа его под руку и участливо заглядывая в глаза, стоял, пританцовывая, тот же мужчина, которого он увидел возле развалин старинного дома.
— Ну же, друг мой, вы выглядете обескураженным, — засмеялся мужчина, — кого вы представляли встретить? Самого создателя?
Гарнидупс смутился под смешливым взглядом собеседника.
— Зачем вы смеётесь надо мной? Если бы вы могли представить, что сейчас твориться со мной. Я ничего не понимаю. Где я? Кто я? Какая это паралелль? Какой мир передо мной?
— Но меня-то хоть узнаёте? — мужчина капризно надул губы.
— Узнаю, вы — Юлиан Баровский, мой наставник, доктор и учёный. Следовательно, я — Генри, и мы ещё в мире, где у меня есть любовь, семья и злой гений Людвиг. Но я умер или всё-таки нет? Что-то спасло меня в последний момент? Что или кто?
— Вынужден вас огорчить, смерть таки забрала вас с собой. Куда она вас увела, можете помнить только вы, — развёл руками Юлиан.
За спиной Гарнидупса кто-то кашлянул. Оглянувшись, он увидел ещё одного мужчину, имя которого он тут же произнёс:
— Вы — Шалтир, Первый Радужный Адепт. Мы познакомились в Индии в самый ответственный момент моей жизни.
Гарнидупс говорил медленно, будто читал написанное. В его голосе слышались нотки сомнения и уверенности одновременно. Юлиан и Шалтир подтверждающее качали головами, но не подсказывали ни слова, давая Гарнидупсу самому делать открытия.
— Друг мой, до этого момента всё правильно, а что вы можете сказать об этом.
Юлиан махнул рукой в сторону большого дома, к которому вела еле приметная дорожка от плиты. Гарнидупс нахмурил брови, потёр рукой лоб и, догодавшись о чём-то, улыбнулся:
— Ах вот оно что! Я не в том мире, который вы мне показывали. Я ушёл из той жизни, сейчас я в той паралелли, где имя мне — Гарнидупс. Вы — Юлиан, встретили меня на старинных развалинах, а вы — Шардон. Вы оба помогли мне вспомнить прошлую жизнь, в которой присутствовали рядом со мной. Но мы находимся где-то между двумя паралеллями, потому что за моей спиной, вернее за этой плитой существует тот мир, в котором живу я — Гарнидупс. Но боже мой, как реально всё происходило, не сон, не явь, даже не могу дать определение этому впечатлению.
— Да-с, голубчик, вот такие мы умельцы, — Юлиан кивнул головой, — но продолжайте, продолжайте.
Гарнидупс потёр пальцами виски, закрыл глаза и, помолчав немного, заговорил:
— Я, право, почти забыл эту мою жизнь, всецело отдался чувствам и ощущениям той реальности. Господи, сколь удивительное путешествие! Смерть, представляете, так отчётливо пережить момент смерти, боятся её, испытывать холод и вдруг… Снова жить, дышать, видеть земной мир! Душа трепещет от счастья и волнения! Значит, всё то, что случалось со мной во всех моих жизнях, было достойно внимания и прощения со стороны Высших сил?