Тринадцатый бог. История одного Зла
Шрифт:
Желтая птичка, весело вереща, вернулась на подоконник.
– Хорошо, - королева снова отвернулась к окну.
– Маленький чародел будет подле меня. Фирмос, он поведал тебе о своих планах?
– Да, Ваше Величество.
– Ты готов пойти за ним в Западные земли?
– Хоть на край света, Ваше Величество.
– Послушай, Фирмос, - королева обернулась.
– Если он окончательно потеряет рассудок, позволь роду Льва угаснуть. Роду, а не королевству. Ты понимаешь меня?
Фирмос прикрыл глаза.
– Да, моя королева.
– Да хранят вас боги. Ступай. Оставь мне мальчика.
Чародел хмуро глянул на своего ученика.
– Будь вежлив.
Когда Фирмос удалился, королева сделала знак Алтангэрэлу.
– Поди сюда, мальчик, - она взяла его за локоть и потянула к окну. Птичка чирикнула и отпрыгнула к краю.
– Знаешь, кто это?
Далеко внизу, среди листвы деревьев, мелькала черная фигура. Вот незнакомец вышел на просвет, обернулся, ожидая своего спутника - воина, закованного в черные же доспехи, и Алтангэрэл узнал Клавдия, служителя местного бога смерти.
– Знаю.
Королева выжидала.
– Клавдий Нильянто, - уточнил Алтан, не понимая, чего от него хотят.
– Черный Скорпион.
– Я помню его молодым, - королева улыбнулась.
– Когда-то он был красив, весел и доброжелателен. Тогда я не была женой короля.
Птичка чирикнула и, присвистнув, бросилась вниз. Мгновение, такое короткое, что и глазом не моргнуть, а птаха уже порхала вокруг блистающего на солнце серпа служителя смерти. Клавдий замер и, вскинув голову, быстро нашел взглядом окно башни. Потому что знал, где искать.
Королева вздохнула.
– Дом Нильянто - грозная сила, - произнесла она.
– Они возжелали власти. Богатство, уважение, влияние, теперь власть... Сильные всегда хотят большего. Но, да помогут мне боги, ни один Нильянто не сядет на трон. Патриции не быть женой моего сына. И они это знают.
Клавдий не сводил черных глаз с королевы. Алтангэрэл почти не дышал. Для него грозный служитель Восьмого бога стал ещё одним видением скорого несчастья. Очередной мертвец с провалами вместо глаз. Его венец увивали черви.
– Они - сильные противники, мальчик, - будто издалека услышал он голос королевы.
– Скорпионы правят смертью.
Юный маг осторожно отступил в тень. Он увидел достаточно.
– Скорпионы - её рабы, Ваше Величество, - тихо прозвучал его ответ.
– Как пес, как сокол, как лошадь, как я, как вы. Всё живое - несвободно. Газар.
– Верно, - королева поднялась.
– Только скажи мне, мальчик, доводилось ли тебе "дарить свободу" другому человеку?
Глава 3. Водолей
В Раките, городке на восточном берегу Аноро, ночь наступала стремительно. В сумерках заката, длящегося всего несколько мгновений, свет солнца становился грязно-желтым, как при песчаной буре. Однако слабый ветер едва касался знамен на флагштоках, рядами статных герольдов выстроившихся вдоль площади гильдий.
Патриция протерла глаза и, снова опершись на широкий парапет, обратила свой взор на запад. Солнце исчезло, провалилось, утонуло в возвышающемся над горизонтом отвратительном желтом мареве. Мгла скрывала те проклятые дали, которые стремился покорить сумасшедший король.
– Это Саван Рыб.
Патриция закатила глаза. Нит всюду таскался за ней, был тих и безобиден, и оттого ещё более надоедлив и неприятен. Обернувшись, она равнодушно оглядела юношу и, ничего не ответив, отвернулась. Нит встал рядом. Даже его ровный, спокойный голос сейчас раздражал её.
– Чароделы Западных земель пытались бороться с эпидемией магией. Оградили несколько поселений защитной стеной. Но что-то не учли, в чем-то ошиблись, и завеса стала непроницаемой.
– Что за ней?
– Никто не знает.
– Она покрывает землю до самого Риеннара?
– Скорее всего, нет. Только несколько селений, может быть, городов.
Патриция вздохнула. На смену болезненно-желтому свету пришла мягкая сиреневая темнота. Внизу, на площади, появились первые торговцы "звездами" - светло-голубыми, сияющими во тьме цветами. На улицах зажигали фонари, горожане выходили на прогулку после очередного рабочего дня, и на смену рыночному гомону приходил мелодичный гул летнего вечера. В Раките было уютно. Жители давно свыклись с опасностью, затаившейся по ту сторону Аноро. И, конечно, им идея Коинта пришлась не по душе - большинство считало, что он собрался ворошить осиное гнездо.
– Вы действительно хорошо знаете земли Запада или вы соглядатай моего отца?
– спросила Патриция, и тут же пожалела, что задала подобный вопрос. Ей снова захотелось накинуть на себя маску безразличия, утопиться в равнодушии, отринуть мир и его грезы, забыть о чувствах, и вот она уже злилась - на себя, на отца, на Нита. Её ледяной образ таял на глазах.
Но Нит смотрел на запад.
– Я всегда рад оказаться полезным мессеру Нильянто. Отчего бы не помочь королю и вам?
– Мне? Мне помощь не нужна. Особенно от вас, учитель Нит.
Патриция глянула на юношу сверху вниз, но он будто бы не услышал её.
Ниту было не до Патриции. В темноте, что сокрыла от взоров обывателей Саван Рыб, служитель Водолея видел свое прошлое. Оно шевелилось, как мерзкое хвостатое чудовище, в ужасных муках рожденное его матерью. Он держал его на руках, а оно сучило длинными ногами, дергало зачатками крыльев и, разевая пока ещё беззубую пасть, противно визжало.
– Это твой младший брат, - сказала мать, откидывая со лба волосы и тяжело дыша.
– Он стал таким из-за тебя. Не криви рыло. Ты должен ему жизнь, понял? Ну, чего застыл? Положи его в тряпки и принеси мне воды.