Тринадцатый бог. История одного Зла
Шрифт:
– Дракон вернулся?
– спросил косматый, не оборачиваясь.
– Нет, - отозвался Гидеон.
– Попытайтесь не попасть нашему гостю под ноги.
– Кому?
– не понял Фирмос.
Земля загудела. Быку снова пришлось ловить перепуганных лошадей. Каждый толчок отдавался в груди Гидеона ударами фантомного сердца. По мере приближения источника землетрясения толчки становились сильнее. Ноора ещё хохлился, но притих, поняв, о чем идет речь. Маг окружил себя и своих спутников сияющим защитным куполом, поэтому, когда чудовище опустило гигантскую ногу в опасной близости от лагеря, они смогли разглядеть вынырнувшую из темноты конечность. Все четверо задрали головы и разинули рты.
Передние ноги гиганта были каменными и круглыми, с узкими оконцами у самого туловища. Подле защитного купола будто опустились две высоченные башни. Вот они чуть подогнулись, заскрипели, и чудовище шагнуло вперед. Гидеон подскочил, и зубы его щелкнули друг о друга. Из темноты показалась третья нога, и снова земля вздрогнула. Задние конечности тоже начинались с башен, но были чуть короче. Верхняя часть, где полагалось находиться бедру, щерилась обломанными зубьями крепостных стен вперемешку с деревянными балками, которыми ноги крепились к кривому телу.
"Хорошо, что живые не видят его головы", - подумал Гидеон. Башни стали ногами, стены и постройки - туловищем. А люди... Люди стали мордой.
Там, в вышине и тьме стражники, прислуга, писцы, казначеи - все обитатели форта переплелись в причудливые узоры из рук, ног, тел и голов, образуя длинную, остроухую морду с вечно разинутой пастью, в которой зубами служили оголенные ребра.
– Боги..., - выдохнул Нит, когда чудовище исчезло во тьме.
– Что это?
И все четверо посмотрели на Гидеона.
– Прибрежный форт, - пояснил скелет.
– Хорошо укрепленная крепость северного берега. Она вам ничего не сделает. Раздавит, если только.
– Форт?
– Косматый тоже, кажется, побледнел.
– Крепость? Почему оно ходит?
– Вам, наверное, лучше спросить у королевского мага, - насмешливо отозвался Гидеон.
– Я не сведущ в подобных делах.
– Это... это всё..., - чародел кашлянул в кулак, пытаясь вернуть голосу твердость.
– Это нити одного проклятья.
– Большая... махина, - выдал Бык.
– Раз оно не опасно, тогда пора спать, - косматый на удивление быстро справился со страхом. Гидеону хотелось верить, что он на самом деле испугался.
– Бык, Нит - в дозор. Наш провожатый утверждал, что выродок может вернуться. Нельзя потерять оставшихся лошадей.
– Тенебрис может забыть о вас. Если его отвлечет нечто иное, - Гидеон вытянул ноги и скрестил руки на груди.
– Ваша спутница, например.
Ноора попытался укусить его за стопу и чуть не сломал зубы о кости.
– Не говори о ней со злостью, - прошипел выродок.
– Мы же... не опоздаем?
– пролепетал Нит.
– Если бы вы не спали ночью, шансов найти её живой было бы больше.
Ноора ощерился, косматый же просто пожал плечами, ничего не ответив.
– Уйдем без них!
– зашипел выродок.
– Нет, - резко ответил Гидеон и уже спокойнее пояснил.
– Твоя рана не успеет зажить, ты не поднимешься в небо и не сможешь мне помочь. А я, знаешь ли, не имею желания становиться погремушкой Тенебриса.
– Ты умеешь искать виноватых, - Ноора повернулся к собеседнику спиной.
– Если бы, - тихо ответил Гидеон.
– Если бы...
***
Остановившись, чародел запрокинул голову, раскинул руки и вздохнул полной грудью.
– Пахнет мооорем, - протянул он и улыбнулся.
– После долгого пути так приятно увидеть море. Искупаться, поплавать, подышать...
Гидеон прошел мимо мага, задев его ладонь костлявым плечом.
– Море недалеко, и оно теплое, - ответил скелет.
– Нам не по пути, но если хотите...
– Нет, - отрезал косматый.
– Мы теряем время. Пошевеливайтесь.
Ноора шел чуть поодаль от группы, неуклюже ковыляя на четвереньках. Черные крылья, побелевшие от пыли, чертили бороздки на земле. Змееныш, сыто икая, сидел на плечах Гидеона и покачивал головой, в такт шагам. Впереди, насколько хватало глаз, тянулась белесая пустыня. Жара спала, а ночью приходил такой холод, что даже Бык ближе придвигался к магическому костру. Гидеон взобрался на холм и, обернувшись, оглядел следовавших за ним людей. Он мог завести их к Смрадным болотам или же попросту бросить здесь. Тенебрис вернется, в этом Гидеон не сомневался. Выродок с малых лет любил играть с людьми.
– Это мираж?
– косматый поравнялся с ним и спрыгнул с лошади.
– Или земля тут ещё жива?
Гидеон медленно, нехотя обернулся. Вдалеке тянулись запорошенные пеплом луга, некогда зеленые и живописные, а за ними...
– Нет, - Нит опередил Гидеона.
– Я... я слышал об этом... Древний лес. Он пуст, но зелен. В давние времена в нем обитал один из последних духов. Может, обитает до сих пор.
Живые листья не тронула белесая пыль. Пустыня ровно окаймляла зеленый массив, а ветер наметал барханы перед низкорослыми деревцами подлеска, ни одна веточка которых не вздрагивала, не трепетала. Перед путниками предстала завораживающая картина - застывшая во времени жизнь, непреступная, непобежденная чьим-то злым намерением, гордая в своем одиночестве, одинокая в своей силе. Гидеон вдруг вспомнил о сестре. Внутри стало больно. Кажется, болела пустота.
– Дух там, в этом лесу?
– косматый посмотрел на Фирмоса.
Маг беспечно пожал плечами.
– Духов я не вижу.
Гидеон тоже взглянул на чародела. Изобразил бы разочарование, если бы мог.
– В лесу не осталось животных, - ответил он, отворачиваясь.
– Возможно, дух ушел, и скоро лес зачахнет. Но мы туда не пойдем.
– Это радует, - весело отозвался Фирмос.
– Духи - непредсказуемы.
– Не больше, чем люди.
Гидеон провел их вдоль холмов и вывел к небольшому озеру. Блестящая гладь в обрамлении кустарников и низеньких, кривых деревьев вызвала у живых настоящий восторг. Даже косматый улыбнулся, завидев что-то более приятное глазу, нежели серая пустыня.