ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ

Юй-Кунь Ши

Старика развязали. Он долго кашлял и хватался за грудь, потом пришел понемногу в себя и сказал:

— Совсем замучили, окаянные!

— Кто вы? — спросил Чжан Лун. — И зачем вас держат под колоколом?

— Мое имя Тянь Чжун. Я из Чэньчжоу. Все мои беды начались с той поры, как в наши края прибыл сын государева наставника по имени Пан Юй. Государь велел ему оказать помощь пострадавшим от неурожая, а он выстроил на казенные деньги усадьбу с садом и всех красивых девушек взял себе в наложницы. Недавно у моего хозяина заболела мать. Невестка с трудом ее выходила, а потом пошла

в храм возблагодарить бога. Тут ее увидел Пан Юй, увез к себе, а моего хозяина засадил в тюрьму. Старая госпожа умерла от горя, и мне одному пришлось ее хоронить. Я подумал, что злодея, который сгубил семью, нельзя оставлять безнаказанным, и отправился с жалобой в столицу. В пути меня застала ночь, и пришлось остановиться в этом храме. Даос позарился на мой узел и хотел убить, но в это время в ворота кто-то постучал. Меня быстро связали и сунули под колокол.

Слушая старика, Чжао Ху вдруг увидел даоса, который их подслушивал, подскочил к нему и пинком сбил с ног.

А дело было в том, что даос, тот самый, что готовил в зале чай, заметил, как выскользнули за дверь Чжан Лун и Чжао Ху, и велел другому монаху, своему сообщнику, их разыскать. Монах долго не возвращался, и, заподозрив неладное, даос побежал к себе в келью, схватил резак и кинулся во внутренний двор. Еще издали он увидел, как Чжао Ху подмял под себя монаха. Кипя от ярости, даос резаком замахнулся на Чжан Луна. После короткой борьбы Чжан Лун уже стал отступать, но тут на помощь ему подоспел Ван Чжао. Общими усилиями им удалось связать негодяев.

К этому времени Гунсунь Цэ уже кликнул из леса всех остальных. Слугам велено было доставить монахов в Сянфу к начальнику уезда и просить его донести о содеянном злодеями правителю области. После этого друзья покинули храм и продолжали свой путь в Кайфын, захватив с собой и старика Тянь Чжуна. Вскоре они уже были в ямыне.

Гунсунь Цэ отправился к Бао-гуну, доложил, что по делу Лю узнать ему пока ничего не удалось, рассказал о четырех молодцах с горы Земляного Дракона, которых повстречал в пути, а также о том, что приключилось в храме.

Потом он распростился с Бао-гуном и незамеченный вышел из ямыня…

Бао-гун между тем велел привести старика Тянь Чжуна и первым делом спросил, отчего жалобу подает он, а не его хозяин. Выяснив обстоятельства дела, Бао-гун приказал поселить старика в чайной и никуда не выпускать, чтобы слух о нем не достиг ушей Пан Цзи.

Что же до Гунсунь Цэ, то он снова отправился в деревню Цилицунь, прислушиваясь по дороге к разговорам прохожих, потом зазвонил в колокольчик, чтобы все знали, что идет лекарь, и стал выкрикивать:

— Эй, выходите лечиться, кто болен! Болезнь запустить — тигра вскормить! Вскормишь — тебя же сожрет! Выходите, все болящие! Лекарства мои полезны — помогают от всех болезней! Бедных щажу — много не беру!

— Зайдите к нам, господин лекарь, — позвала какая-то старуха. — Невестка у меня что-то занемогла.

Старуха привела Гунсунь Цэ в дом, усадила на кан [27] и принялась рассказывать:

— Моя фамилия Ю, я давно уже овдовела. Сын мой Гоу-эр работает у богача Чэнь Ин-цзе. Невестка уже с полмесяца как заболела — не ест, не пьет. Помогите, господин лекарь!

27

Кан — теплая, обогреваемая лежанка в домах на севере Китая.

— Где же больная?

— В восточной комнате. Сейчас скажу ей, что лекарь пожаловал.

Старуха вышла, и вскоре из другой комнаты послышался ее голос:

— Лекарь здесь. Он ручается, что вылечит тебя.

— Не надо мне никакого лекаря, — отозвался другой голос. — Болезнь у меня не тяжелая, да и платить нам нечем. Что зря влезать в долги?

— Ты разве не слышала, что сказал лекарь? С бедняков он много не берет. А поправишься, мне меньше хлопот будет. Если я тебя послушаюсь, сын рассердится.

— Ладно, — сдалась невестка, — зовите лекаря сюда.

Осмотрев больную, Гунсунь Цэ вышел в западную комнату и сказал старухе:

— Причина болезни — сильный гнев, который вызвал застой крови. Болезнь может перейти в чахотку, если не лечить. Расскажите, как она началась, — тогда я выпишу лекарство.

— Вы сущий ясновидец, господин лекарь! — воскликнула старуха. — И верно, невестка от гнева заболела! Сейчас все расскажу. Хозяин, к которому нанялся сын, богатый и часто помогает нам деньгами. Но вот однажды парень принес домой два слитка серебра.

— Могли бы и помолчать об этом! — крикнула из своей комнаты молодая женщина.

— Мне надобно знать все, чтобы выписать лекарство, иначе оно не подействует, — сказал Гунсунь Цэ.

— Только бы ты выздоровела, доченька, — с жаром проговорила старуха, — а остальное нам не страшно. Как увидела я эти слитки, — продолжала она, — сразу заподозрила неладное. Откуда они, спрашиваю? Сын отвечает, что их дал ему хозяин. Оказывается, Чэнь связался с женой Чжан Ю-дао из деревни Цилицунь и однажды ненароком столкнулся с ее мужем. Вот и задумал Чэнь сгубить Чжан Ю-дао, для того и дал моему сыну два слитка серебра.

— Не надо, мама, не рассказывай! — снова послышался голос молодой женщины. — Ведь господин лекарь человек посторонний.

— Не посторонний! Ему надобно все знать, чтобы выписать лекарство! Так вот, дал богач моему сыну два слитка серебра, не просто так, конечно. Невестка на коленях молила его не впутываться в это дело, а он, неразумный, пнул её, забрал серебро и ушел! Потом мы узнали, что Чжан Ю-дао умер. После этого невестка и слегла.

Гунсунь Цэ выслушал старуху и написал рецепт.

— Лекарство чудодейственное, — сказал он. — Сожжете немного красной ваты, пепел растворите в вине и дадите больной выпить. Все как рукой снимет. А богач больше не награждал вашего сына?

— Обещал ему шесть му земли, — сказала старуха.

— Есть у вас дарственная?

— Какая там дарственная! Еще неизвестно, выполнит ли он свое обещание!

— Как же так? — воскликнул Гунсунь Цэ. — Человек столько для него сделал! Хорошо, я для вас напишу бумагу. Если дело дойдет до суда, покажите ее, и вам дадут землю!