Трон в конце туннеля (часть 1)
Шрифт:
— Судя по вашему молчанию и по взгляду я, безусловно, прав. Связать ее!
Нас привязали к креслам и Эливанс убрал оружие.
— Сегодня я щедр и потому даю вам четверть часа на раздумья, мадмуазель. Я хочу знать правду. Возможно, она спасет вам жизнь. Обоим. Можете посовещаться.
Как только, за лордом и его людьми закрылась дверь, жрец мысленно спросил:
— «Как ты себя чувствуешь?»
— «О, восхитительно, граф Кариентр! Не хватает только музыки и свечей, а в остальном, как на великосветском приеме!»
— «Ну, если хватает сил язвить, значит все в порядке».
— «Расскажи
— «Все было, как сказал лорд: его люди подошли, чтобы связать тебя, но не успели тронуть, как их приложило о стену. Мне показалось, я видел… бред какой-то!».
— «Что?! Ну, говори же!»
— «Я видел ребенка, девочку… это был призрак. Уверен, что стражей отшвырнула она. После этого я прощупал окружающий фон и обнаружил, что призраков тут целые толпы. Это удивительно для такой маленькой деревеньки…»
— «Это не деревня Даниэль. Это город»
— «Город?!».
— «Вардесан. Мне приснилась девочка в пурпурном платье с кружевным воротничком, каштановые волосы, серые глаза. Она провидица, просила помочь снять проклятие. Ее звали Танарна»
— «И ты согласилась?»
— «А ты бы отказался? Если бы ты тебе показали, сколько душ здесь страдает…»
— «Но это опасно! Я не могу допустить, чтобы ты подвергала себя такому риску!»
— «Но иначе нельзя!»
— «Сильвана, подумай лучше о живых! Если тебе так важна участь этого места и этих душ — вернись сначала домой, а потом пошли сюда кого-нибудь миссией! Почему именно ты должна помогать призракам?!»
— «Есть условие, что снять проклятие может лишь чужеземец, не достигший двадцатилетнего возраста, в жилах которого течет кровь королей. И ты ничего не можешь мне запрещать! Тебе легко командовать, когда пятно останется на чужой совести»
— «Не забывай: если с тобой что-нибудь случится, то у меня дело не ограничится пятном на совести — это от меня целиком останется только пятно сажи! А ты — «совесть»!»
— «Понятно… дело в том, что у тебя ее просто нет».
— «Просто моя совесть настолько чиста, что ее даже и не видно!» — отшутился жрец.
— «Вот-вот — что-то я ее не вижу…»
— «Ну…хорошо, хорошо! Так уж и быть: рискну своей жизнью, честью и репутацией еще раз! Можете заниматься спасением этого проклятого места, будь оно проклято! Довольны, Ваше Высочество?»
— «Спасибо. Я ценю твоё великодушие и даю слово…»
— «А, потом благодарности! Давай лучше подумаем, что это может нам дать. Пусть сейчас выбор у нас и не очень велик… но эта история с проклятием поможет нам».
— «Поможет? Но как?»
— «Ты знаешь, кто такой наш лорд? Кто он на Севере?»
— «Нет»
— «Так слушай. Лорд Эливанс был ближайшим другом и правой рукой правителя Талоди — короля Араданта. Пока тот не обвинил его в заговоре против короны и не изгнал. Отобрал при этом родовой замок и, говорят, даже красавицу жену, которая — вовсе не огорчена этим фактом. Его Величество оставил Эливансу только титул — не иначе в качестве насмешки. После изгнания наш безземельный лорд бесследно исчез. Но примерно в это же время на тракте Вианортен появилась великолепно сколоченная шайка разбойников, которая за пол года приобрела славу неуловимой. Арадант ждал, что с началом зимы сия компания спустится с гор, и устроил немало засад у подножия Шенди. Только они, скорее станут ледышками, чем кого-то дождутся. И Его Величество Арадант IV так и не отомстит за то, что был и будет, длительное время лишен великолепных южных вин, шелков, благовоний, а так же сахара и бездымника тоже! Но вернемся к нашему проклятию. Лорд будет в шоке, когда узнает, что его убежище далеко не так не безопасно. Ему с шайкой больше некуда податься. Спуститься с гор для него означает попасть в лапы Араданта. Впрочем, и до этого тоже еще надо дожить. Раз это место проклято, люди Эливанса и он сам в серьезной опасности. Мы выкупим свои жизни ценой избавления города от проклятия. В результате Эливанс получит жизнь и кров, где сможет оставаться со своей шайкой до конца зимы, а мы — жизнь и свободу продолжать путь.»
— «Но что мы скажем ему? Ведь он хочет знать правду!»
— «Не волнуйся, теперь он нас не убьет. Снимем проклятье, а после — сбежим.»
— «Куда? Кругом ни деревеньки на сотни миль, а оружия и провианта у нас нет. И как мы убедим его в правдивости своих слов, после твоей импровизации с нашим родством?»
— «Предложишь другой выход?»
— «Нужно сделать из этого человека союзника.»
— «Тебе не удастся сыграть на том, что ты похожа на его неверную жену.»
— «А я и не собираюсь этого делать. Эливансу нужно просто сказать правду. Узнав, что я наследница, он раздумает нас убивать. Я докажу ему, что нас выгоднее освободить. Проклятие уже дало о себе знать и скоро лорд поймет безнадежность своего положения…»
— «И правда. Если не верну тебя на Север к сроку, правитель эльфов устроит по этому поводу расследование, а вернее — большие разборки, к которым присоединится и Харальд. А когда откроется, кто загубил твою невинную душу, за Эливансом придет весь Север — Сиятельный Владыка дивного народа мастер раздувать скандалы. Ты будешь умершей героиней, а лорд — ужасным злодеем, переполнившим чашу терпения северного народа и тому подобное…»
— «А если он меня не тронет, ему светит мое покровительство и возвращение в свет. Итак?»
— «Решено. Рассказываем правду.»
Уже давно истекло отпущенное время, но по наши души никто так и не явился. Жрец первым нарушил тишину:
— Похоже у нашего лорда проблемы. Его нет уже почти полчаса.
— Интересно, какие. Разногласия с шайкой или с местными монстрами?
— Та провидица, Танарна, не сказала как выглядят эти демоны?
— Нет. Сказала лишь, что они отвратительны и что у них серая кожа и крылья.
— О нет!
— В чем дело?
— Это похоже товрапяты…
— Ктовра… кто?
— Товрапяты. В переводе на всеобщий: «те, кто возвращаются впятером». Их прозвали так за одну противную особенность: стоит в схватке с этой тварюшкой обронить вслух, что-то вроде: «Исчезни поганая!», «Сгинь!», «Убирайся!», «Пошел прочь!» — как это забавный зверек тут же уходит. А потом возвращается к тебе. Находит хоть под землей, и приводит с собой еще четверых своих друзей. Иначе говоря, возвращаются эти создания всегда впятером — отсюда и название вида.
– А если сказать «Прочь!» группе из десяти особей?