Трон Знания. Книга 5
Шрифт:
Грузный мужик потряс Хлыста за плечо:
— Вставай, батя. Надо бежать.
— Сейчас, Бузук, сейчас. — Хлыст повернул голову набок, мазнул по лицу Эйры взглядом. — Ну и где твоя смерть?
Она разжала пальцы:
— Здесь.
Изморозь, как живой организм, начала покрывать склоны, снизу вверх. Поползла по мостику, заполняя просветы снежным мхом. Затрещала как лёд на лютом морозе. Деревья над обрывом скинули ветки. Над оврагом закружили вороны, роняя чёрные перья. Братки принялись тереть побелевшие щёки, уши, топать ногами, согревать руки дыханием. Верёвки, удерживающие
— Прощай, Асон.
— Асон… — повторил он. — Надо запомнить. Бог спросит, как меня зовут, а я забыл.
Драго подхватил Эйру и потащил в туннель.
Она забилась, заколотила кулаками по широкой груди:
— Я приказала тебе убираться из города!
— Я убрался. Талаш, закрывай двери.
— Что вы делаете? — закричала Эйра, силясь вырваться. — Оставьте меня! Господи! Останови их! Там люди. Мне туда нельзя.
— У тебя истерика, дыши глубже.
Прижавшись к стене, Драго пропустил Талаша вперёд и полетел следом.
Эйра зашлась в рыданиях и никак не могла остановиться. Туннель содрогнулся, заскулил, застонал. Талаш на бегу посмотрел через плечо, направил луч фонаря Драго за спину:
— Чёрт!
Обернувшись, Драго попятился, налетел на ракшада. Свод прогнулся как брусок разогретого пластилина и в глубине перехода слипся с полом.
— Это всё я, это всё я, — просипела сквозь рыдания Эйра. — Спасайтесь.
Драго передал её Талашу. Выпрямившись, подпёр потолок плечами:
— Беги!
— Драго! — заорала Эйра, вонзив пальцы в плечи ракшада. И, глядя в темноту, не смогла сделать вдох.
Братки пытались открыть двери ножами. Лезвия застревали в щелях и примерзали к металлу.
— Мне этого мало, моруна, — говорил Хлыст, давясь смехом и потрясая обмороженными руками. — Мне этого мало.
Небо озарила вспышка молнии. Прогремел гром. Хлынул дождь, превращая людей в живые ледяные статуи. Замерев в нелепых позах на склонах оврага, скрючившись у двери, остолбенев над обрывом, бандиты мычали.
Хлыст рухнул на колени и, запрокинув голову, развёл руки:
— Простите меня. Простите меня.
Глаз остекленел. Губы смёрзлись. А сердце продолжало стучать: простите, простите… Ноздри затянуло льдом.
*
Адэр находился в Бойварде, когда ему сообщили о стихийном бедствии в Рашоре. Старший советник Лаел был скуп на слова, сказал, что мороз и ливень привели к небольшим разрушениям, Крикс и его люди не пострадали, заложники освобождены, бандитская группировка ликвидирована.
Адэру предстояло провести заключительную встречу с правителями морских держав. Однако невыносимая тревога вынудила его поднять среди ночи ракшадов, прибывших вместе с ним в Бойвард, наделить их полномочиями для завершения переговоров и отправиться в Грасс-дэ-мор.
По дороге Адэра скрутило, пришлось заехать в Лайдару. Он и раньше чувствовал себя неважно. Внутренняя дрожь и боль в груди стали привычными. Ярис Ларе настаивал на тщательном медицинском обследовании. Но Адэр знал диагноз: отпустив Эйру, он заживо себя похоронил. И понимал, что встреча с ней принесёт лишь временное улучшение, потом будет только хуже.
Герцог Кангушар отослал слугу за личным врачом, уложил Адэра в постель и принялся вышагивать по комнате, подпирая локоть кулаком и потирая подбородок. Чтобы не видеть его мельтешения, Адэр повернулся набок. Взгляд уткнулся в зеркало. Лицо белое, покрытое испариной. Глаза как два мутных омута в глубоких провалах.
— Что-то врач задерживается, — промолвил герцог, сопровождая слова быстрыми шагами, словно сам бежал к больному. — Сегодня у нас суматошный день, отправляем в Рашор добровольцев.
Адэр приподнялся на локтях:
— Настолько всё серьёзно?
— Нет-нет, — поспешил успокоить Кангушар. — Обледенение, обморожение, несколько разрушенных домов.
— Жертвы есть?
— Немного. Знаю, что погиб охранитель Эйры.
Откинув плед, Адэр сел:
— Подайте мою одежду, герцог.
— Я не могу вас отпустить.
— Мне уже намного лучше. — Адэр потряс рукой. — Одежду.
Распахнув двери, слуга впустил в комнату врача.
Кангушар кинулся к нему, как к спасителю:
— Его Величество болен. Не отпускайте его.
— Я не болен! — произнёс Адэр. — Меня замучила бессонница. Снотворное есть?
— Я должен вас осмотреть, — заупрямился врач, торопливо открывая чемоданчик. — Без осмотра…
— Одежду и снотворное! — перебил Адэр.
Через десять минут он лежал на заднем сиденье автомобиля и, прислушиваясь к рёву мотора, ждал, когда подействует лекарство. Уснуть и ни о чём не думать, иначе мысли сведут его с ума. Погиб охранитель Эйры — она была где-то рядом. Ей плохо, очень плохо. Возможно, она пострадала. Быть может, сейчас, именно в эту секунду, врачи борются за её жизнь. Адэр смотрел в потолок и шептал: «Дай мне крылья, дай мне крылья…»
Чем ближе становился Рашор, тем сильнее была загружена дорога. Эскорт охраны полз впереди, беспрестанно сигналя. Казалось, вся страна кинулась на помощь пострадавшим. Несколько раз появлялось желание сделать остановку в каком-либо посёлке и позвонить в замок: туда стекались все новости. И всякий раз Адэр сдерживал себя. Только незнание даёт ему силы дышать.
Возле шлагбаума возник затор: постовые проверяли документы и объясняли водителям, куда ехать. Терпение людей иссякало. Тракторы тянули по полю строительную технику. Колёса застрявших грузовиков визжали, вздымая фонтаны раскисшей земли. Шофёры орали друг на друга. Стражи выламывали в посадке деревья и кустарники.
Адэр выбрался из салона и пошёл по обочине, увязая в глине. Из открытых окон автомобилей вылетали голоса: «У меня там родители». — «Какая улица ушла под землю?» — «Заложники живы? Скажите, заложники живы?» — «Вы не знаете, кто погиб?» — «Я везу врачей. Почему так долго?»
Охрана, окружив правителя, пыталась успокоить народ, но люди, подхваченные всеобщим волнением, уже выскакивали из машин и, силясь прорвать оцепление, забрасывали Адэра вопросами. Подоспевший на помощь отряд защитников оттеснил толпу.