Троя. Падение царей
Шрифт:
– Это верно, мы заперты здесь, – ответил он, – но мышь в безопасности лишь до тех пор, пока она в кувшине. Враги сильно превосходят нас числом, Ониакус. Мы не можем позволить себе вступить с микенцами в бой в открытом море. Нас потопят, сожгут или захватят в плен до последнего корабля. Поэтому мы должны заманить микенцев в бухту, где у нас перед ними все преимущества. Они в море уже несколько недель. Они умирают со скуки, они раздражены, а теперь еще и устали в придачу. Каждый микенский капитан жаждет чести потопить или взять в плен «Ксантос». Особенно этого хочет Менадос. Я подарил ему жизнь, помнишь? Вряд ли он простил меня за это.
Ониакус почесал кудрявую голову.
– Тогда давай надеяться, что они клюнут на наживку в виде «Артемиды».
Геликаон пожал плечами.
– Может, клюнут, а может, нет. Если не клюнут, они все равно атакуют еще до полудня. Они микенцы. Они не смогут воспротивиться такому искушению.
Ожидание, казалось, тянулось очень долго, но в конце концов доблестная «Артемида» показалась вдалеке, возле мыса; ее гнал северный ветер.
Геликаон наблюдал, как корабль Хромоса направляется к ним, в середину бухты. В обшивке «Артемиды» торчали стрелы. Судно остановилась рядом с «Ксантосом», и Геликаон посмотрел на него сверху вниз: на корабле имелись раненые, но, кажется, ни одного тяжелого.
– Мы были на волосок от смерти, Золотой! – окликнул его крепыш Хромос. – Но, боюсь, они не клюнули на наживку.
– Займи свое место, Хромос, – отозвался Геликаон. Он посмотрел на север, в сторону Геллеспонта. – Похоже, ты ошибся.
Огибая мыс, появился микенский флот, дюжина кораблей шла на веслах в строгом порядке. Команды судов, собравшихся в Троянской бухте, наблюдали, как вражеские корабли построились для атаки. Геликаон улыбнулся, увидев, что впереди идут в ряд двенадцать судов. Корабли находились далеко друг от друга, чтобы оставалось побольше места для весел.
– Двенадцать в ряд, – ухмыляясь, сказал Ониакус, – как ты и предвидел.
– Менадос не моряк, – объяснил Геликаон. – Он один из воинов Агамемнона. Его назначили командовать флотом после его успехов на поле битвы. Поэтому он не знает Троянской бухты. Кажется, ее не знают и его капитаны.
Реки Симоис и Скамандер впадали в Троянскую бухту с востока и юга, неся с собой ил с возвышенностей. С течением лет воды здесь мельчали, и под водой образовались грязевые отмели. Капитаны, знавшие здешние воды, предусмотрительно держались середины бухты, чтобы избежать скрытых опасностей у ее берегов. Вход в бухту был широким, но быстро сужался, и в нее могли войти в ряд не больше восьми кораблей. Двенадцать судов Менадоса, протискиваясь, как надеялся Геликаон, сцепятся веслами и нарушат боевой строй. Если атакующие суда начнут качаться и покажут свои борта, «Ксантос» сможет пустить в ход таран.
Хорошо протаранить судно было трудно. Только самая искусная команда и капитан с великолепным глазомером, способный точно рассчитать время, могли надеяться на успех. В момент столкновения таранящий корабль был должен идти точно с нужной скоростью. Если он будет двигаться слишком медленно, враг сможет заставить своих гребцов табанить и уйдет от столкновения; если же атакующий корабль будет идти слишком быстро и таран войдет в корпус жертвы так глубоко, что застрянет в нем, это оставит атакующих беззащитными перед нападением с вражеского корабля.
Халкей оснастил «Ксантоса» тараном с тупым концом, окованным бронзой, который прорезал море под самой поверхностью воды. Назначением этого тарана было не пробить корпус противника, а нанести удар, который ослабил бы обшивку у места столкновения.
– Чего мы ждем? – громким шепотом спросил Ониакуса один из гребцов.
Утро близилось к концу, солнце уже поднялось высоко, однако ни один из флотов не двигался.
Геликаон услышал вопрос гребца и ответил:
– Мы ждем «косу».
И добавил, обращаясь к Ониакусу:
– Сегодня северный ветер – наш друг. Может, Менадос думает, что этот ветер – его друг, но он ошибается.
Холодный северный ветер, который свистел через Трою большинство дней в году, был так же предсказуем, как рассвет. Легкий ветерок крепчал, когда солнце подходило к зениту. После полудня «коса» могла продувать до костей, потом ветер снова стихал с наступлением ночи.
Геликаон посмотрел вверх, на Трою, стоящую высоко справа по борту. Золотистые стены мирно сияли в солнечном свете, и, глядя из бухты, невозможно было сказать, что там идет война. Геликаон видел движение в нижнем городе, поднимающуюся пыль, слышал далекие крики, но на таком расстоянии звуки эти походили на безмятежные крики морских птиц. О войне говорили только дымы погребальных костров: один – к западу от города, другой – к югу, на равнине Скамандера.
Геликаон снова обратил взор к вражескому флоту и наконец-то почувствовал, что ветер сильно дует в лицо. Он поднял меч, рулевые побежали по своим местам, и Геликаон крикнул:
– Грести на четыре такта!
Гребцы рьяно налегли на весла, «Ксантос» рванулся вперед, троянские корабли не отставали от него. За устьем бухты микенские суда увидели, что им бросают вызов, и пошли в атаку.
Как только вражеские гребцы набрали скорость и два флота ринулись навстречу друг другу, Геликаон поднял обе руки и резко их опустил.
– Греби назад! – крикнул он.
Могучие гребцы налегли на весла, табаня. Троянский флот замедлил ход, как будто его командиры испугались встречи с врагом. При виде этого микенские суда полетели вперед, им не терпелось углубиться в бухту. Некоторое время они удерживали идеальное построение.
Геликаон, сощурив глаза, наблюдал, как потом корабли на концах передней линии влетели на мелководье и потеряли ритм, начав поворачиваться к ближайшим судам, как усталые гребцы стали сцепляться веслами. Не ведая этого, центр передней линии продолжал стремиться вперед, в узкий проход. Геликаон снова отдал приказ атаковать, и снова троянский флот рванулся вперед.
Наконец, командиры «Электриона» поняли, что корабли на флангах их передовой линии беспомощно барахтаются, сцепившись веслами, на мелководье. Был отдан приказ замедлить ход, но к тому времени вторая и третья линия судов, гребцы которых усердно работали веслами, стремясь в бой, подгоняемые «косой», уже не могли остановиться.
Быстро идущие галеры начали врезаться в тыл своей же атакующей передней линии. Геликаон увидел, как корабль во втором ряду натолкнулся на корму «Электриона», заставив того начать вращаться. Теперь с «Ксантоса» были видны борта микенского флагманского корабля.