Трудная позиция
Шрифт:
Это неожиданное предложение несколько смутило курсанта, и он вначале не знал, что ответить командиру.
— Да вы не пугайтесь, — дружески улыбнулся ему Крупенин. — Оно ведь всякое дело поначалу кажется трудным.
— Возможно, и так, — согласился Яхонтов. — Но я не знаю даже, с чего начать.
— С чего начать-то? — Крупенин подумал, посмотрел на висевшую перед ним карту страны. — А вот и начинайте со стройки, на которой были. Проведите что-нибудь вроде пресс-конференции.
— Ну что вы, товарищ старший лейтенант. Я же не академик Келдыш.
— Ничего,
— Так я уже давно оттуда, — озадаченно пожал плечами Яхонтов.. — За это время там многое изменилось.
— Ничего, — подбодрил его Крупенин. — Посмотрите газеты, журналы. Но главное то, что вы сами были там.
Сейчас, придвинув к себе подшивки газет, Яхонтов сидел за столом и внимательно просматривал все, что было напечатано о трудовой битве на Енисее. В ленинскую комнату, размахивая книгой, вошел Винокуров.
— Товарищи, внимание!
— А потише нельзя? — сердито спросил Яхонтов.
— Понимаешь, Серега, повесть интересная попалась.
— О чем?
— О ракетах, которых еще нет.
— Ну я же знаю, что ты, Саня, в облаках фантастики витаешь.
— Почему в облаках? Даже выше. — Винокуров открыл страницу с изображением яркой оранжевой стрелы, преодолевающей звездное пространство, и показал приятелю. — Вот посмотри: «Земля — Венера — Земля». А между прочим, гениальный Циолковский тоже писал научно-фантастические повести, и довольно неплохо.
— Читал, читал, Саня. Но прошу тебя, не мешай работать.
— Все, Серега. Молчу как рыба.
Перевернув еще несколько газет, Яхонтов подозвал оказавшегося поблизости комсорга Иващенко.
— Послушай, Олесь, — сказал он тихо, словно по секрету. — А что, если беседу ну вроде бы иллюстрировать фотоснимками?
— Но их же нема, — отозвался Иващенко.
— Да есть у меня снимки. Мои личные.
— Це ж дюже гарно, що есть. Ну як же ты молчал, Сергунь!.. Тащи, побачим.
Яхонтов сходил в каптерку, порылся в своем чемодане и вернулся с большой пачкой фотографий. В ту же минуту вокруг него собрались курсанты, стали расспрашивать:
— Это где же ты, Серега, на Енисее, что ли? А почему шалаши тут у вас?
— Верно, братцы, будущий офицер ракетных войск в образе Робинзона. А ну доложи, Серега, где это ты бродяжил?
— Ладно, ребята, — настойчиво отпирался Яхонтов. — Я же готовлюсь к беседе. Видите?
— А ты коротко, в двух словах, — попросил Богданов.
Иващенко посоветовал:
— Начинай, Сергунь. Яка ж теперь подготовка.
Яхонтов потянулся за тетрадью, в которой были и план беседы, и свежие выписки из газетных сообщений. Но теперь, когда в ленинской комнате собралась почти вся батарея, перечитывать записи было поздно. Яхонтов отложил в сторону тетрадь, взял несколько фотоснимков и начал рассказывать:
— Ну, значит, так. Приехали мы, двенадцать человек, на стройку после десятого класса, а в отделе кадров нам говорят: « Вы что же, ребята,
— И удержались? — спросил Богданов.
— Не сразу. Три дня еще ходили в отдел кадров. Утром заявимся и сидим до вечера — как сычи. Потом увидел нас начальник строительства. Подозвал к себе и спрашивает: «Это что за персонал такой?» Мы, конечно, объяснили, показали свои школьные аттестаты. Он подумал, подумал и сказал: «Ладно, оформим. Но учтите, ребята, я вас под собственный контроль возьму».
— Сообразили неплохо, — заметил Винокуров. — А куда потом?
— А потом приняли нас в комсомольскую бригаду разнорабочими. — Яхонтов переложил несколько, фотоснимков и один из них показал курсантам: — Вот как раз тот самый момент, когда мы вступали в первый рабочий коллектив.
На снимке двенадцать юношей в комбинезонах стояли, как солдаты в строю, и самый рослый из них, Яхонтов, — за вожака на правом фланге.
— Счастливый ты человек, Серега, — сказал Богданов, который принимал снимки из рук Яхонтова и передавал товарищам. — По крайней мере, имеешь настоящую биографию, не просто школяр какой-то.
На него прикрикнули:
— Ты брось, Богданов, свои комментарии!
— Верно! Давай, Серега, продолжай!
— Вот наша бригада на бетоне. Компрессоры гонят раствор в грунт, заполняют пустоты, а мы следим за работой моторов. А вот и главная битва. В воду летят бетонные кубы. Они должны задержать поток и стать основанием для плотины, — все больше воодушевлялся Яхонтов.
— О це красотища! — сказал Иващенко, пристально рассматривая пенистые буруны разбушевавшейся водной стихии.
Курсанты, конечно, знали давно, что их однокурсник приехал в училище со стройки, и уже слышали о некоторых его приключениях. Однако интерес к тому, что рассказывал Яхонтов сейчас, и к фотоснимкам, которые он впервые вынул из чемодана, возрастал с каждой минутой. И наверное, долго бы еще продолжалась эта беседа, но дежурный объявил:
— Приготовиться к отбою!
И еще он сообщил курсантам, что есть приказание вывести завтра всю батарею на учебное поле.
— Зачем? — спросило сразу несколько голосов.
— А вот это уже объяснит сам командир батареи, — сказал дежурный.
Спустя минут десять, когда по всей казарме был выключен свет, Винокуров, разутый, без гимнастерки, присел на койку Яхонтова и взволнованно зашептал:
— Понял, какие дела начинаются?
— Какие? — спросил Яхонтов.
— Учебную программу, наверное, изменить первому курсу решили. Приобщать нас к технике начинают. А хорошо. Верно? Уж если ты ракетчик, то будь возле техники и чувствуй, что она твоя кровная.