Турнир в Блэквуде

Немец Вадим Михайлович

Когда я вернулся на плот и затащил туда валун под якорь, мы отплыли от берега и расположились на безопасном расстоянии — чуть ближе, чем в 100 ярдах. Опять заварили сушеных ягод — для горячего питья, выпили немного эля, перекусили… Из шестов соорудили каркас и набросили на него три плаща — получился уютный шатер, где можно спать.. Пес охранял наш сон, на расстоянии от берега этого было достаточно…

Михаэль и я разделись и тихо спустились с плота, чтобы поплавать, смыть с себя трудовой пот от тяжелого труда и придать свежесть и чистоту этой летней ночи. Мое удивление все же было гораздо больше, чем у Михаэля, когда к нам присоединилась смеющаяся Инесса, плавающая,

как русалка и… абсолютно нагая… Темнота глубины речной воды, несмотря на полнолуние, не выдала секретов моего притяжения к этой диве при её сыне, но это желание невозможно было скрыть от неё самой, шаловливо проводившей по моим чреслам трепетной и нежной рукой и… подставляющей под мою руку бедра, груди, живот и лобок — всю себя… Глаза её лучились счастьем и открытой похотью, и я снова ощутил себя молодым и счастливым… Мы радостной троицей подплыли назад, к плоту, где немного волновался Дэв и рассмеялись его умильной морде, которую он прятал под огромными лапами…

Лагерь бравых солдат начал постепенно замолкать… Ночь уже вступала в свои права, а эль — давно вступил в права этой ночи.! Половина солдат — мертвецки пьяные, — вяло обращались с женщинами… и больше — с кубками с элем.

Свободные девушки бродили по песчаному берегу и пробовали воду — они тоже хотели купаться, но мамка им не позволяла, пока… есть работа.

Вот выбежал из палатки один молодец в льняной рубахе и без порток… В пьяном кураже он поставил двух девах на колени прямо у воды и начал драть одну из них, прихватывая вторую за талию и огромные её груди, колыхающиеся в такт его движениям…

Под смех обеих, он поменял девушек местами, но довольно скоро стал двигаться медленнее и постепенно совсем остановился и… заснул… прямо на одной из них… Женщины укрыли его кое-какой одеждой и подтащили подстилку, на которую он и свалился, захрапев тоже за двоих… Его храп подхватил весь лагерь…

Как следствие всеобщего сна на берегу появились все женщины…, полуголые и полупьяные… Теперь они всей гурьбой бросились в воду — купаться! Две девчушки, побойчее, поплыли к нашему плоту… Дэв зарычал на них, но я его успокоил…

Девки, шумно плескаясь, подплыли и уцепились за плот с противоположной от нас стороны.

— Смотри, еще двое бравых солдат… — пьяно смеялась одна, — давай возьмем их на берег, я пса этого огромного боюсь…

— Это мои мужчины, — гневно выдохнула Инесса…

— Да с нас и одного хватит, вот того — молоденького.

— Михаэль, не поддавайся им, — упрашивала Инесса.

— Мама, я же мужчина, — давай я сплаваю с ними на берег!

Понимая, что в такую шалую ночь юношу — не удержать, и бесшабашная вседозволенность витает над мирным лагерем, Инесса не стала более упрямиться, и сын поплыл с этими русалками к берегу, где развели огромный костер… Его окружили смеющиеся женщины, совершенно нагие, как и он… Они клубком вились вокруг юноши, визжали и дурачились, наслаждаясь его молодостью… Признаться, таких красивых молодых мужчин у них давно не было!

Инесса перестала смотреть на берег, она потянулась ко мне, и мы жадно обнялись… Одним рывком забрались в палатку на плоту и без всяких препятствий овладели друг другом… На фоне визга шлюх, моя колдунья кричала страстно и разнуздано, она не скрывала своей страсти и наслаждалась моей… Так хорошо мне не было ни с одной женщиной…, определенно Инесса знала колдовские секреты предков…

Мы не ведали уже что творим, плот ходил ходуном, Инесса билась подо мной в исступлении, её глаза горели огнем, она была слаще любой шлюхи, страстная и раскрепощенная… любовью. Я это чувствовал в каждом её движении, от изыска которых кончил несколько раз, Инесса вторила мне, страстно крича…

За пологом повизгивал Дэв. Неожиданно его добродушное состояние стало меняться…, раздался громкий лай быстро сменившийся на предупреждающий рык…

Ошалелые, мы выскочили из-за полога, нагие, и замерли в оцепенении…

В свете огромного костра на берегу вырисовывалась страшная картина: большая ватага вооруженных мечами лихих людей, с топорами и копьями наперевес, кралась вдоль берега…

Их было много, очень много, невозможно понять — сколько… Первые из них похватали девок и боролись с ними… Двое схватили Михаэля, парень вырывался из их захватов, а они пробовали оглушить его обухом топора…, но парень был увертлив и ловок.

Дэв уже выскакивал на берег, наметив себе первую жертву… На него бросилось несколько человек с копьями… Но пес бешено крутился волчком, запутывая и сталкивая нападавших…, как делают это волки.

Неожиданно он прыгнул, и в диком этом прыжке сбил с ног одного из нападавших на Михаэля. Кто-то из лесовиков метнул в него копье, но звериная ловкость волкодава была быстрее копья, пес крутнулся на месте и бросился на обидчика…

Михаэль сбил с ног другого и метнулся к воде… Его примеру последовали все женщины, кто смог вырваться… Их прикрывал, скалящий пасть Дэв… В него метнули одновременно несколько копий… Я похолодел… два копья пронзили псу грудь и живот… Мой друг рухнул на песок…

Дружный рев проснувшихся стражников потряс лагерь… Дозорные уже напали на оборванцев с берега. Бились они жестоко, видимо боевой опыт у них крепок… Семерых разбойников четверо зарубили в один миг. Но в следующее мгновение их окружило вдвое больше врагов… Сержант отдавал короткие команды…, трезвеющие на глазах пехотинцы и лучники выстраивались в боевое построение, способное защищаться и нападать…!

Спины лихих людей попали под обстрел со стороны лагеря, и началась дикая ночная битва в свете огромного костра на берегу…

Я замер в столбняке, не сводя взгляда с бездыханного тела моего пса… В мою руку вложили лук с натянутой тетивой и колчан со стрелами… Это Инесса не потеряла ни мига, она снарядила наши луки и,… нагая, уже стреляла в неприятеля. Движения её были спокойными и собранными, но от того — очень быстрыми. Мать пускала одну стрелу за другой, поражая тех, кто бросился в воду за её сыном. Я сбросил оцепенение, натянул лук и стал разить разбойников-копьеносцев, насевших на сержанта и его поредевший отряд, сзади — прямо в незащищенные спины… Лагерные стражи перешли в наступление, полуголые, — они схватили только оружие, но именно им управлялись лихо…

Инесса меткой стрельбой поразила пятерых лесовиков, бросившихся с берега вплавь за Михаэлем. Другие разбойники, послушные чьему-то приказу, выставили на берегу целый ряд ивовых щитов против моих стрел… Цель построения была понятна… Лесные стратеги желали обеспечить себе тыл, сосредоточившись на наступлении на лагерь. Горько усмехнувшись их неловкой хитрости, мы с Инессой, не сговариваясь, перешли на навесную стрельбу, разя врага стрелами, смертельно падающими сверху по крутой дуге. Не так прицельно, но не менее опасно для врага, зажатого между наседавшими защитниками лагеря и берегом! Разбойники несли потери и с берега и со стороны лагеря… Лучники сэра Блэквуда, под защитой ратников со щитами, мечами и алебардами, так же предприняли подобную тактику и разили темную толпу лихих людей дружными навесными залпами… Хрипя от боли или молча, падал разбойный люд на береговой песок…