Турнир
Шрифт:
– Не залетела, - усмехнулся Тадж’А. – Не залетишь. Но немного моей силы, растворенной в твоей крови, тебе не помешало. Ты не умерла сразу, а потом смогла добраться до палаццо Коро. И у тебя хватило ума попросить Триса принести тебя сюда. Если бы не это, ты была бы уже мертва.
– Ты?..
– Я тебя восстановил, - кивнул Источник. – Это было непросто. Тва’А нанесла тебе серьезные увечья. Восстановить человека после таких повреждений крайне сложно. Такое даже для меня задача не из простых. Обычного человека, раз уж я помянул ваше племя, я бы, скорее всего, не вытянул, но полукровку… В общем, сейчас ты здорова, но
– Ты, о чем? – не поняла Габи.
– О том, что сильные эмоции возникают не только во время секса, - объяснил Источник.
– Ты хочешь сказать, что во время избиения Тва’А передала мне капельку своей силы?
– Да, - подтвердил Источник. – Вот только речь идет отнюдь не о капле. Тва’А убивала тебя, таково было ее намерение, и, естественно, не сдерживала себя. Ее сила втекала в тебя, как река в море. Она себя не контролировала, не ограничивала и естественно совершенно не думала о последствиях, ведь ты все равно должна была умереть.
– Но не умерла.
– Именно так, - кивнул Золотой человек. – Но в тот момент эта сила была для тебя бесполезна. Зато теперь, когда я тебя восстановил, она себя как-нибудь да проявит. И не только она. Возвращая тебя в мир живых, я вынужден был снова влить в тебя свою силу. И на этот раз это была большая порция. Гораздо больше, чем переходит к тебе во время секса.
– И о последствиях этого вливания ты тоже ничего не знаешь? – уточнила Габи.
– Ты права. Но, скорее всего, ты узнаешь об этом в ближайшие дни.
– Мне радоваться?
– Не могу сказать точно, - покачал головой Источник. – Иногда наша сила творит с полукровками совершенно неожиданные вещи. Но, как у вас говорят, снявши голову о волосах не плачут. Случившееся – факт истории. Изменить произошедшее с тобой нельзя. Поэтому будем ждать и надеяться на лучшее.
– Спасибо на добром слове! – усмехнулась Габи.
– Пожалуйста, - чуть улыбнулся Источник. – Но это не все.
– Дай, угадаю! – поморщилась Габи. – Какая-нибудь гадость?
– Можно сказать и так, - кивнул Золотой человек. – Это наша последняя встреча, девочка, потому что тебе больше нельзя входить в мою пещеру. Теперь ты сама по себе, и я тоже сам по себе.
– Ничего не понимаю! – честно призналась Габи, не успевшая, на самом деле, ни понять, ни оценить по-настоящему то, что сказал Источник. – Почему это мне нельзя сюда приходить? Кто сказал?
– Мне жаль, но я не могу ответить на твои вопросы, - сказал ей в ответ Золотой человек.
– Просто прими, как факт. Ты можешь заряжаться энергией, находясь в палаццо Коро, но приходить сюда, в мою пещеру, тебе больше нельзя. Прощай!
2. Трис
С тех пор, как он отнес агонизирующую Габи в пещеру Источника, прошло пять часов. Что там происходило - и происходило ли вообще что-нибудь, - он не знал, потому что сначала его попросту «выдавило» из вырубленного в скале зала с алтарем и жертвенником, а затем на месте входа в пещеру возникла сплошная каменная стена. Намек прозрачный – дальше некуда, и, постояв в растерянности около замурованного Источником входа, Трис поплелся назад. Те пятьдесят три минуты, что прошли с тех пор, как он увидел Габи, лежащую на каменных плитах двора, в буквальном смысле его обессилили. Такого
Странное дело, ведь по происхождению даже он сам не был ни Мишильером, ни родным сыном своего так называемого отца. Что уж тогда говорить о Габриэлле. Она, вообще, говоря правду, – и ничего кроме правды, - «приблуда обыкновенная». Абсолютно чужой ему человек. Девушка, которую он нашел, прежде всего, для того, чтобы провести ритуал и разбудить Источник. Еще он планировал, - не без греха, - сделать ее своей любовницей. Однако боги, - или уж кто здесь правит бал, - решили иначе и сделали Габи его сестрой. И вот, что удивительно: вся эта история случилась всего лишь чуть больше трех месяцев назад, а глядишь ты, за это время девушка действительно стала его сестрой. Он искренно восхищался ею, гордился, наблюдая за ее успехами в науках и магии, и едва ли не пыжился, видя, как смотрят на нее другие люди и, в особенности, мужчины. Но дело даже не в этом. Как-то незаметно для самого себя, он полюбил эту странную девушку, и любовь его была, как ни странно, именно братской. Наверное, это случилось еще и потому, что Трис был здесь, – в этом мире, - страшно одинок. Ни настоящей родни, ни подлинного прошлого. В буквальном смысле ничего. Человек ниоткуда.
И Габи стала для него первым, - и пока единственным, - человеком, к которому он искренно привязался. Тем более, что и у нее все обстояло точно так же: ни настоящей родни, ни подлинного прошлого. Однако, каковы бы ни были причины, главное – это то, что за такой смехотворно короткий срок – четыре месяца!
– она стала ему настоящей младшей сестрой и подлинной Мишильер, совершив сегодня безупречный подвиг кланника. Держалась в сознании ровно столько, сколько потребовалось, чтобы передать Трису важную для рода тайну. Так должна была поступить чистокровная Э’Мишильер, так Габи и поступила. Наверное, поэтому его так и приложило. Не чужой человек, младшая сестра…
Как бы то ни было, в конце концов он вышел из подземелий, и тогда ему доложили о князе Трентском, ожидающем развития событий в «старофранкской» гостиной.
«Что он знает? – спросил себя Трис, направляясь на встречу с Зандером. – Как он понял, что Габи в беде?»
Князь был явно не ну шутку взволнован и попросту не находил себе места. Ходил, как заведенный, из угла в угол, не притронувшись ни к вину, ни к сладостям. Так описали возникшую ситуацию слуги, таким, войдя в гостиную, нашел знакомца и сам Трис.
– Она жива? – Зандер резко обернулся на звук открываемой двери и уставился на Триса глаза в глаза.
– Жива, - коротко ответил Трис.
– Каков прогноз? – не отставал князь Трентский.
– Нет прогноза, - хмуро ответил Трис и добавил через мгновение:
– А тот, что есть, не внушает оптимизма.
– Может быть, я?.. – начал было Зандер, но Трис только покачал головой.
– Не может, - сказал он. – Не думаю, что вы знаете и умете много больше, чем наша целительница. Сейчас все в руках богов.