Твои ровесники
Шрифт:
— Акопыч, понянчись тут, а я за парнишкой погляжу.
Федя ловит в коридоре Тэдди и ведёт его в библиотеку. На столе — стенная газета. Чайченко наносит последние мазки. Тэдди немеет от восторга. Этого он никогда не видал. Прямо на него из затейливой рамки глядит тот самый человек-гигант, который только что кормил его… Он держит в руках сковородку и окутан паром. Тэдди изучает рисунок и не может понять, как из чёрточек и завитков получился живой человек…
Необходимо сейчас же показать этот фокус Бесси. Он выбегает из библиотеки, гремя взлетает по трапу, распахивает дверь и окаменевает… Плита, стол, великан в белом колпаке и Бесси — всё это исчезло!
За круглым столиком под матерчатым абажуром сидит человек. Он удивлённо смотрит на Тэдди.
Подоспевший Федя Раскатов объясняет появление мальчика. Тэдди приходит в себя и видит, что все стены каюты увешаны картинками. Он робко произносит:
— Сэр, я посмотрю немного, а?
Штурман Скалов хорошо знал английский язык, но кокнейское наречие услыхал впервые. Они поговорили немного, и Скалов частью понял, частью угадал желание Тэдди.
Тэдди хватает за руку Раскатова и тянет его в коридор. Вот и камбуз. Бесси сгребает со стола крошки пирога и слизывает их с ладошки. Тэдди недоволен: так много надо посмотреть, а она копается!
Он знакомит её со штурманом Скаловым, усаживает в мягкое кресло и хочет приступить к изучению стен.
— Выпей чаю, Тэдди.
Тэдди садится на кончик кресла и указывает пальцем на книжный шкаф:
— Там тоже картинки?
Скалов кладёт на стол несколько больших альбомов.
Сейчас Тэдди покажет Бесси удивительные вещи. Он гордо и торжествующе смотрит на сестру и ужасается: она уснула. Ох, эти девчонки! Ну, ничего, он всё это расскажет ей после. Как только быть с осмотром корабля?..
Он заглядывает в альбом, и окружающий его мир исчезает.
Можно смотреть картинки спокойно — перелистывая книгу, взглянуть и подумать:
«Лес и речка, вот лес и медведи, самолёт в пике, конница, опять лес…»
Можно смотреть, более внимательно отмечая изображённые виды и события:
«Вот белый медведь напал на моржа, они сражаются на льдине, а здесь — это давно было — люди встречают первый поезд, много людей, и все разные…»
Не так надо смотреть картинки! Не так!
Вот как это делает Тэдди: прежде чем прикоснуться к альбому, он каждый раз вытирает об голову и бока обе ладони. Он осторожно открывает толстый переплёт альбома.
Он, величайший знаток, тонкий ценитель цветных картинок, смотрит их умело, любовно, с волнением.
Он медленно открывает страницу и закрывает глаза, чтобы не сразу увидеть картинку. Если потом глаза быстро открыть, краски особенно переливаются, и кажется, что ты спал и проснулся не там, где уснул, а в другом, никогда не виданном месте. И в глаза бросается самое главное.
Тэдди вздыхает и проводит рукой по гладкой бумаге. И только после всего этого приступает к изучению.
Тэдди как бы влезает в картинку, гуляет в ней.
Вот он в далёком, незнакомом городе гуляет под высокими башнями. Их много, этих башен, и все они стройные, радостно стремятся вверх, в прозрачное, солнечное небо. И все похожи одна на другую, и все разные.
Тэдди быстро определяет, в чём различие, и замечает на вершинах острых крыш огненные пятиконечные звёзды.
Он сравнивает их со всеми башнями, которые видел, и невольно вспоминает тяжёлые глыбы Тоуэра, над которыми всегда кружат стаи ворон.
Потом Тэдди вылезает из картинки и рассматривает каждый квадратный сантиметр в отдельности. Для этого он нагибается к альбому почти вплотную, так, что можно вдыхать вкусный запах краски.
Так смотрится каждая картинка.
Люди, прячась за камни и ящики, стреляют… В кого они стреляют? Вот в этих, которые на лошадях… Они размахивают саблями…
Тэдди уже внутри картинки. Он кричит женщине в платке, чтобы пригнулась: её может зацепить пуля… Всем надо бежать сюда, под эти ворота!..
Тэдди размахивает руками, вскрикивает.
Скалов смеётся. Тэдди конфузится.
Шелестит новая страница.
Этого человека Тэдди знает. На языках всего мира в устах трудящихся его имя звучит торжественно, как клятва.
Так подумал Скалов, когда услышал сказанное на кокнейском наречии слово:
— Сталин.
Тэдди и Скалов — лондонский беспризорник и советский штурман — встретились глазами и улыбнулись.
Это имя объединяет биение всех человеческих сердец.
Бесси проснулась розовощёкая, весёлая. Тэдди с сожалением глядит на кипу недосмотренных альбомов. Скалов хлопает его по плечу, как друга. Потом идёт к маленькому шкафчику, достаёт плитку шоколада и протягивает Тэдди. Тэдди берёт и так быстро прячет её в сумку, что Бесси не успевает взглянуть на картинку.
В дверях Тэдди задерживается. На мгновение он делается похожим на того Тэдди, что ходил сегодня по базару Спитльфильдса.
Скалов хмурится. Но Тэдди ничего не просит. У него деловое предложение. На корабле так много свободного места. А ему и Бесси достаточно маленького уголка… Он уже присмотрел такой на кухне, между плитой и столом.
О работе говорить не приходится. Он не такой слабый, как это может показаться. А кое-что Тэдди может делать не хуже матросов. И складывать человеческие лица из палочек и завитушек Тэдди быстро научится.
— Как вы думаете, сэр? Это было бы выгодно и вам и нам…
Скалов молчит.
— Я видел на одном «угольщике» парнишку… Он, знаете, куда слабее, чем я… У него была форма, как у взрослого матроса. А мне даже формы не надо…
Скалов выводит ребят на палубу. Тэдди вытирает шапкой мокрый от внезапного пота лоб.
На палубе матросы примеряют светящиеся буквы.
— А, Федя! — закричал Чайченко, заметив Тэдди. — Вот и тёзка твой… — Он похлопал по груди Федю Раскатова. — Только наш Федя вроде медведя, а ты вон какой… А сестрёнку как зовут? Систер?